— Простите! Извините! — проталкивался я то по ногам, то перешагивая каких-то визжащих пуделей.
Ага, значит, далеко не всех животных сдают в багаж? Ну, как обычно. Все твари на борту равны, но те, за кого поводили перед рожей родовым перстнем и сунули «котлету», — ровнее.
И тут на моем пути встал лысый, гладко выбритый амбал в черном кителе и с татуировками на шее. И он совсем не торопился уступать нам дорогу. Более того амбал вообще, казалось, не замечал ничего вокруг и пристально смотрел на ящики, которые уносили в грузовой отсек.
Блин, не обойти никак, а на мое «дорогу!» и «позвольте пройти» от капитана он даже ухом не повел. Ну что ж…
— Куда прешь⁈ — наконец, заметил он меня, когда я совсем не со зла наступил ему на ногу.
Мне показалось, или он говорил с легким акцентом?
— Туда, куда вам заказано! Простите! — отозвался я, оттеснив здоровяка.
— Эй, парень, — вырос передо мной еще один высоченный тип — на этот раз бородатый, голубоглазый и с выбритыми висками.
— Не хочешь извиниться перед его милостью⁈ — проговорил он с другим акцентом и сложил руки на широкой груди. Рукава кителя были закатаны по локоть, и на них чернели завитки рун.
— Перед тем парнем, который не умеет смотреть по сторонам? — оглянулся я на лысого и случайно задел его дружка другим боком. — Что ж, простите, ваша милость! Но я рекомендую вам, оказавшись во Владимире, все же проверить зрение!
И я, аки ледокол, двинулся прокладывать себе путь через узкий коридор.
— Так не пойдет! — скрипнул зубами бородач. — Тебе, щенок, просто так это с рук не сойдет! Бросай свой чертов чемодан и…
— Прошу прощения, ваша милость, — подошел к нам капитан Шемякин и сверкнул наручными часами, — мы взлетаем с минуты на минуту, прошу занять свои места в отведенных вам каютах. Фрау Зи, наверняка, уже ждет.
— А ты не вмешивайся не в свое дело, капитан. Твое дело сделать так, чтобы мы добрались до Владими…
— Эй, вы, идиоты!!! — заревел Горн, который умудрился уйти уже довольно далеко. — Вы решили моего фельдшера в углу зажать, что ли? Или вы в этом проходе ночуете⁈
Морды обоих амбалов едва не потрескались от ненависти, однако блеснувшая инквизиторская бляха на груди Горна мигом сбила с них всю спесь.
— А раз нет, то валите! Капитан, вы хотите к ним присоединиться⁈ Тогда показывайте мою койку, будьте так любезны. Я надеюсь, вы не решили поселить меня рядом с туалетом?
— Сейчас-сейчас, ваше преосвященство, — засуетился капитан и побежал вслед за Горном. — Ваша VIP-каюта в конце коридора!
Мы пошли дальше, а оба амбала провожали меня испепеляющими взглядами.
— Что за черти? — спросил я, косясь на них.
— Похоже, гости из Европы, — отозвалась сестра, даже головы не повернув в сторону этих двоих.
К ним присоединились еще пара парней — тоже в черном.
— Это страна такая?
— Ох, Женя! Твои знания географии просто потрясают воображение, — прыснула Настя. — Ах, я и забыла про твою болячку. Они из Священного Тысячелетнего Рейха Франко-Германской Нации.
— Нихера себе название! Похоже, тот парень, кто его придумал, крайне пафосный мужик.
— Ага, называет себя фюрером, то есть «вождем» в переводе на русский. Ничего хорошего от этих мудаков не жди и держись от них подальше.
— Да ладно, не такие уж они и страшные.
— Дело не в этом. С этой страной у Империи крайне натянутые отношения, и лучше лишний раз их не провоцировать. Поверь, я знаю о чем говорю. Этот мудак наверняка не просто так там стоял и лупил глаза.
— Понял тебя. Этот гнусный провокатор явно не стоит международного скандала.
Сестра кивнула и взяла меня под руку.
— Евгений! — окликнул Горн, когда мы с сестрой повернули в соседний коридор. — Вы это куда намылились⁈
— В смысле? — обернулся я. — В свою каюту.
И тут я едва не хлопнул себя по лбу. Горн же больше не Горн, а моя милая улыбчивая спутница. Надо заметить, окончательно и очень правдоподобно вошедшая в роль.
— Вы мои фельдшеры, забыли⁈ — зарычал Горн. — И я требую, чтобы вы были со мной весь полет! — и он повернулся к Шемякину. — Вы же не против, капитан?
— О, нет! — покачал он головой. — Прошу! Ваша каюта достаточно просторная и для этих молодых людей!
Резко развернувшись, мы с сестрой направились за капитаном и хромающим «дедушкой», один вид которого распугивал всех охающих аристократов, что попадались нам на пути.
Скоро мы достигли нужной каюты и раскрыли дверь.
Да уж… Пусть билеты и оформлялись второпях, но для инквизитора администрация выделила просто дворец. Здесь даже не троих, а десятерых положить можно!
И отдельный балкон есть!
— Надеюсь, вам тут будет удобно, — поклонился капитан. — Также приглашаю вас на смотровую площадку, когда мы наберем высоту, а еще в ресторан — вечером там живая музыка и танцы. Также скоро мы подлетим к Самарскому Осколку, а сегодня там проходят ликвидационные мероприятия. Рекомендую занять место у окна пораньше. Ваше преосвященство, ваше благородие… ваше сиятельство.
— Просто Анастасия, — отмахнулась сестра.
— Я к вашим услугам, сударыня в любое время дня и ночи!
И он, одарив Настю цепким взглядом, закрыл за собой дверь.
— Красота-а-а-а! — протянула Настя, и ее глаза весело засверкали.
Подбежав к высокой постели под балдахином она радостно плюхнулась на нее прямо в одежде.
— Только не привыкни, — ухмыльнулся я, бросая на пол тяжеленный чемодан. Ох, бедная спина…
— Жрать! — донеслось из чемодана, и я грустно вздохнул.
Какие мне рестораны, живая музыка и танцы? Как бы весь вечер не пришлось таскать с кухни одну котлету за другой, чтобы удовлетворить запросы моего дорогого, обожаемого питомца.
— Странное дело… — протянула Настя, когда я открыл чемодан, и улыбающийся проглот выбрался на волю.