— Иван Иванович, простите моё любопытство, но почему вы ориентируетесь на титул Сухоносова, если в академии, по вашим словам, все студенты равны? — спросил я у магистра.
— Так он больше не является учеником академии по приказу Аркадия Викторовича. Но не можем же мы выгнать лежачего больного.
— А ему бы не помешало, чтоб научиться вежливости, — вставил своё слово Нурлан. — Видел я его на дуэли. Мерзкий тип.
— Вежливо будет оставить свои суждения при себе, — подмигнул магистр Коршунову.
Некромант в ответ лишь кивнул.
— Проводите меня в лазарет? — обратился я к магистру, поскольку сам понятия не имел, где он находится.
— Да, можем сходить завтра после индивидуальных занятий. Заодно покажу вам мастер-класс по лечению мелких травм. Завтра как раз практика у второкурсников, а после неё к нам целая очередь выстраивается.
— Я хочу навестить Сухоносова сейчас, если у вас будет время показать мне, как пройти к лазарету.
Завтрашний вечер я собирался потратить на важный ритуал, а не на болтовню с каким-то выскочкой. Если он желает со мной говорить, то пусть скажет всё сразу, чтобы я больше не вспоминал о нём, как о досадном недоразумении.
— У меня индивидуальное занятие с Юлией Игоревной, но думаю, что она не сильно обидится, если я задержусь, — задумчиво ответил магистр.
— С моей Юлей? — удивился я, но вида не подал.
— Да. Вы знали, что у неё превосходный талант к магии жизни?
— Нет. Хотите сказать, что это выяснилось во время моего отсутствия?
На самом деле я узнал об этом во время тестирования, но всё время девушка твердила о том, что артефакт академии допустил ошибку. Видимо, прав был как раз таки артефакт. Но откуда взяться дару к магии жизни, если его не было изначально? Неужто это бонус от проведённого мной ритуала?
— Именно. На первой целительской практике Юлии Игоревне оказалось гораздо проще взаимодействовать с душой человека, чем исцелить его. Но и с целительством она вскоре разберётся, уж я об этом позабочусь.
Лазарет расположился на последнем этаже целительского корпуса. Я мог бы и сам догадаться, но ещё десять минут назад это казалось неочевидным. И мне казалось, что сейчас мы вернёмся в главный корпус или пойдём к общежитию. А вон оно как сложилось.
Иван Иванович проводил меня до палаты, где лежал Сухоносов. Возле двери сидел сотрудник службы безопасности и с угрюмым видом читал книгу. Он сделал вид, что не обращает внимания на посетителей. Но на самом деле я заметил, как его взгляд скользит по мне.
Поэтому постоянное чувство слежки не покидало меня.
Я присел на стул возле кровати. Сухоносов на вид подудел килограмм на пятнадцать, и больше в нём не узнавался прежний шкаф. Руки парня дрожали, но он пытался это скрыть, скрестив их перед собой. Взгляд блуждал, словно ему было крайне сложно сосредоточиться.
— Ну, привет, — начал я разговор с банального.
Вместо ответа Сухоносов поднял взгляд на стоящего позади меня магистра, а затем перевёл на сотрудника СБ.
— Оставьте нас одних, — попросил я присутствующих.
Иван Иванович сразу вышел, а вот мужчина с книгой словно сделал вид, что не слышит меня.
— Вы можете выйти? — обратился я лично к нему.
— Не положено, — холодно ответил мужчина.
— Разве граф Сухоносов находится под арестом? В чём причина подобного внимания от вашей службы?
— Мы обязаны присматривать за всеми гостями, что не являются учениками академии.
— Именно вы обязаны или в приказе сказано лишь про сопровождение? — предположил я, поскольку втрое казалось логичнее.
— Я и есть сопровождение для графа Сухоносова, — уклончиво ответил мужчина, по-прежнему смотря в книгу.
— Тогда я вас заменю. Можете быть свободны на полчаса.
Безопасник косо на меня посмотрел, словно хотел спросить: какого я себе позволяю, но устав не позволял общаться со студентами подобным образом.
— Вынужден отказать, — процедил он.
— Тогда мне придётся передавать ваше решение Аркадию Викторовичу. Раз вам так сложно удовлетворить просьбу больного о приватной беседе.
При упоминании директора лицо безопасника скривилось. Он неохотно отложил книгу и встал.
— У вас есть пятнадцать минут, — выдал он, уходя.
— Вы не поняли, — остановил его я. — Полчаса. Я заменю вас на этот срок.
Вместо ответа мужчина громко хлопнул дверью. Аркадий Викторович что их по объявлению набирает? Слишком дотошные ребята. Но, думаю, этот кадр меня понял и в ближайшие полчаса ждать его не стоит.
— Так что ты хотел мне сказать? — прямо спросил я у Сухоносова.
— Он похитил мою сестру, — шёпотом произнёс горе-граф.
— Кто он?
— Прочерепахов.
— Стой. Разве тебя подкупил не последний из основного рода Черепаховых?
Я удивился подобной смене обстоятельств, но следовало удостовериться, что меня в очередной раз не хотят обмануть.
— Он велел, так сказать, чтобы ты подумал на его брата.
— Какого брата? Приставка «Про» обозначает слуг.
Вот теперь я окончательно запутался в этой черепаховой белиберде.
— Я расскажу всё, что знаю, если поможешь найти и спасти сестру, — выставил условие Сухоносов.
А я не собирался соглашаться на сомнительные сделки.
— Нет. Сперва ты мне всё расскажешь, а потом уже я решу, стоит ли тебе помогать. Сам понимаешь, доверия между нами нет и быть не может.
— Понимаю. Но и ты пойми, что выбора у меня не было. Я до сих пор не знаю, где моя сестра. Наши родители погибли летом при нападении Прочерепахова. Он взял в заложники мою сестру, и теперь больше некому о ней позаботиться.
Я услышал искренность в его словах. И не только в них. На глаза некогда слишком самоуверенного парня налились слёзы. Но я не спешил жалеть его, пока не удостоверюсь в правдивости его слов. Конечно, сомневаюсь, что у него настолько хороший актёрский талант, но всякое может быть.
Жизнь научила меня не рисковать понапрасну.
— Кто этот Прочерепахов? Расскажи в первую очередь о нём и опиши его.
— А ты его разве не видел? Аристократы имеют право отказаться от предложенных академией слуг и пригласить своих. Последний Черепахов так и сделал. Только вот это был его брат. Бастард от служанки, поэтому и фамилия с приставкой.
Снова я не выдал своего удивления. Зато сразу стали понятны мотивы секунданта, оставившего нас на изнанке. Его не подкупили. А снова всё упиралось в кровную месть. Теперь уже не за одного Илью, а за весь их род.
— Допустим, но ты-то откуда об этом знаешь?
Я искренне сомневался, что кто-либо из Черепаховых был столь откровенным с Сухоносовым, ведь он для моих врагов лишь инструмент.
Промелькнула мысль, что парню могли специально позволить всё это подслушать, чтобы он обладал ложными сведениями. Зачем? Чтобы запутать меня и направить в очередную ловушку.
— Подслушал, но они не говорили прямо. Просто часто мелькало выражение «наш отец». Они мне даже денег не давали. Я не хотел поступать именно сюда, слишком дорогое обучение. Но ради сестры готов на всё…
— Даже сотрудничать со мной, — дополнил я.
— У меня нет к тебе претензий на самом деле. Ты же это давно понял.
— Да. Но какой резон мне тебе помогать? Планов врагов ты не рассказал. Я лишь ещё раз удостоверится, что их мотивация — кровная месть.
— Планов я не знаю. И последние деньги потратил на оплату академии. Но я могу продать родовое поместье и оплатить твою помощь.
— Нет, — отрезал я. — Родовое поместье — это почти святыня для тотема. Твой бог этого не простит.
— А мне всё равно. Ради сестры я готов отречься от всего. Ей всего десять, и неизвестно, в каких условиях она находится все эти месяцы.
Я мог найти девочку с помощью схемы, которую узнал от маленькой ведьмы. И уже был готов начать её чертить… Но не был до конца уверен, что меня не пытаются нае… обмануть.
— Мне не нужны деньги, — твёрдо сказал я.
Да, до самого богатого человека в империи мне было ещё расти и расти, но я уже обзавёлся активами, что ежемесячно приносили хорошую прибыль. И дальше собирался заниматься инвестициями. А забирать последнее у пострадавшего рода — это не про меня.
— Тогда я готов служить тебе. Отречься от своего бога ради твоего.
У меня брови на лоб полезли. Ведь самое ценное, что было у аристократов — это как раз покровительство от тотема.
Ладно, когда я принимал в слуги рода простолюдинов и выходцев из других миров, но когда у человека уже есть бог, это всё меняет.
— Ты хоть понимаешь, что это значит?
— Да. Я стану твоим слугой.
— Дай мне подумать.
Я закрыл глаза и решил спросить совета у той, что гораздо лучше разбиралась в божественных вопросах.
— Акула? Ты меня слышишь? — мысленно обратился я.
Глаза окутало туманом, и сознание перенеслось в толщу воды. И снова я оказался рядом с артефактом, что был матерью моего предшественника.
— Ты специально переносишь меня в это место? Я и без этого помню о договорённостях. Скоро она оживёт!
— А ты уверен? — раздался голос богини.
— Нет. В таком вопросе нельзя быть уверенным. Но я приложу все усилия.
— И тогда клан не сможет закрывать прорывы. А это смертная казнь. Да и насколько мне известно, твоя магичка не станет полностью подчиняться, пока жив её прежний хозяин. Слишком много ты намудрил, Сергей.
— Я со всем разберусь, — твёрдо сказал я. — И вообще, я за советом пришёл, а не нотации слушать.
— Говори.
— Как мне обойти запрет императора на принятие новых союзников в клан?
— Хм, а твоя наглость не знает границ.
— Знаю. Так есть какой-то способ, чтобы не отрекаться от другого бога?
— Запрет императора — это не божественный запрет. А в ваши бюрократические дела я не лезу.
— То есть теоретически это возможно? И даже есть шанс, что император об этом не узнает?
— Узнает. Не стоит его недооценивать. Но выбор за тобой.
Вместо толщи воды, перед глазами вновь возникла серая дымка, и я открыл глаза. Взглянул на поникшего Сухоносова, который еле выжил после моего заклинания. И принял решение.
— Ты не будешь моим слугой.
Он поднял на меня взгляд. Вид у него был такой, словно я отобрал последнюю надежду. Я поспешил продолжить:
— Предлагаю тебе союз наших родов. Но не сейчас, а когда наш род перестанет быть изгнанным. А пока поклянись своим богом, что не причинишь вреда никому из хищного клана и никогда мне не соврёшь.
Сухоносов принёс клятву, не раздумывая. Его родовой перстень засиял, а значит, что тотем принял клятву.
И наконец-то на лице парня появилось облегчение.
В этом мире строго соблюдали клятвы своим тотемам, поэтому я мог быть спокоен за безопасность себя и своих близких. Ведь в случае нарушения, бог сам покарает своего последователя.
— А теперь давай найдём твою сестру. Есть что-нибудь пишущее? — спросил я.
— Посмотри в сумке безопасника. Утром он разгадывал кроссворды, — парень кивнул на оставленную на подоконнике чёрную сумку.
Я аккуратно в ней порылся и нашёл… О, чудо! Маркеры!
Радости моей не было предела лишь от одного осознания того, что теперь будет крайне просто начертить свою любимую схему поиска.
Достал из своей спортивной сумки Морфа и попросил вывести нужную схему на страницах, чтобы я мог проверять.
— Вот вечно от меня что-то надо, — посетовал трактат, но просьбу исполнил.
— Да не бузи ты, как старый дед. В апартаменты вернёмся, налью тебе кровушки из запасов.
— Ура! — сразу взбодрилась книга.
У Морфа даже единственный глаз задёргался от предвкушения.
Схема поиска была сложная, поэтому чертил я долго. Сухоносов внимательно наблюдал, но не отвлекал.
На середине работы вернулся безопасник.
— Что здесь происходит? — строго спросил он.
— Ещё часик погуляйте. А я пока выполню вашу работу.
— Так не пойдёт.
— Ну, тогда оставайтесь и наблюдайте, — ухмыльнулся я.
Надеялся, что сейчас он пойдёт жаловаться начальству. Но нет. Он вернулся на своё законное место на стуле и принялся внимательно за мной наблюдать.
— Это мой маркер?
— Ага. Да я вам потом целый набор куплю, — пообещал я, надеясь, что он не будет устраивать скандал из-за кражи самого обыкновенного чёрного маркера.
Когда схема была закончена, я протянул Сухоносову обрывок бумаги и маркер со словами:
— Напиши полное имя сестры.
Он кивнул и написал.
Я положил бумажку на нужное место в схеме и начал вливать в руны свою ману.
— Следи, чтобы меня не прерывали, — попросил я, — иначе ничего не получится.
— Хорошо.
Веки сомкнулись. Сознание поплыло. И словно захватило с собой душу.
Я оказался в подземелье. В очень знакомом мне подземелье.
На холодном каменном полу за толстыми решётками сидела девочка в испачканном платье. Она прижимала голову к коленям и рыдала. Мне стало её жаль, но я не мог вернуться в это место прямо сейчас.
Внезапно к камере подошёл знакомый силуэт. Нет, это был не лич. Сомневаюсь, что ему вообще есть дело до обычных пленных.
Иванна протянула девочке кружку воды и горячий суп.
— Держи. Сама готовила, — ласково сказала магичка.
Да я от неё такой интонации никогда не слышал.
— Спасибо, — всхлипывая, ответила девочка и приняла еду. — А когда братик придёт? Я очень хочу домой.
— Скоро. Совсем скоро он тебя найдёт, — пообещала Иванна.
— Не верю. Ты постоянно так говоришь!
— Ты же знаешь, что я не могу нарушить приказ хозяина и освободить тебя. Если бы могла, то давно это сделала.
— Это всё оправдания!
Что-то, а есть такая поговорка: «устами младенца глаголит истина», тут был не совсем младенец, но смысл подходил. Если бы Иванна хотела, то рассказала бы мне об этой девочке, и я бы придумал, как помочь.
— Я тебе новое платьице принесла, — ласково продолжила девушка и протянула в камеру свёрток из жёлтой ткани.
— Мне не нужно твоё платье! Я хочу домой!
Этого было достаточно, и я не стал слушать дальше. Вернулся в свою реальность и открыл глаза.
— Я знаю, где она, — сразу озвучил я. — Но туда так просто не пробраться. Нужен план, — я кивнул на безопасника, показывая Сухоносову, что не собираюсь такое обсуждать в присутствии чужого человека.
— Завтра меня отправят из академии, — предупредил парень.
— Не отправят.
Я встал с пола, схватил свою сумку и пообещал:
— Вернусь через пару часов.
Но стоило мне выйти на улицу, как зазвонил мобилет.
— Алло, — произнёс я в артефакт связи.
— Новости видел? — спросила Вика.
Голос её был крайне настороженный.
— Нет, там что-то важное?
— Не знаю. Посмотри сам. Может, я себе напридумывала. Кстати, на ужин меня не жди.
— Идёшь на свидание с некромантом?
— Да. Смертью от него не пахнет, так что дам ему шанс.
— Пока не пахнет. Подумай над этим, — предупредил я и бросил трубку.
Не хотел объяснять, что именно имел в виду. Вика умная девушка, сама поймёт после общения с некромантом.
Присел на ближайшую лавочку и нажал на кнопку новостей. Начал листать и остановился на знакомой фамилии.
— Вот же урод, — процедил я.
Пришло осознание, что не один я стал объектом для кровной мести потомка Черепаховых. Или как там его…
Новость гласила: «При загадочных обстоятельствах погиб первый заместитель министра иностранных дел, начальник дипломатической и политической разведки — граф Хамелеонов Степан Платонович. Обстоятельства трагической смерти выясняются».
Да, у Хамелеонова могло быть много врагов. Но интуиция подсказывала, что всё связано.
Настроение было крайне испорчено этой новостью. У меня появился очередной повод лично расчленить этого горе-секунданта-притворщика.
Я зашёл в главный корпус и поднялся на пятый этаж. В это время директор должен был быть здесь, а не у себя дома. И я лишь убедился в своей догадке, когда у дверей кабинета Аркадия Викторовича увидел двух дежуривших безопасников.
Они не обратили на меня внимания, и я вошёл. Но на пути к директору встретил проходной кабинет его личной секретарши.
— Мне бы к Аркадию Викторовичу, по срочному вопросу, — сказал я ей.
— Он велел не беспокоить.
— Вопрос жизни и смерти.
— Да хоть выживания человечества. Говорю же, не велено никого пускать, — покосилась на меня пухлощёкая девушка.
— Хорошо. Тогда я подожду здесь.
Под недобрый взгляд секретарши я развалился на диване. Закинул ногу на ногу и стал ждать. А чтобы скоротать время, изучал новые проклятья, которые подкинул мне трактат.
Где-то через час Аркадий Викторович спешно вышел из своего кабинета. У него был такой вид, словно он сейчас побежит спасать целый мир. Но вот он увидел меня и застыл.
— Акулин! А я как раз шёл тебя искать!
— Вы могли за мной послать. К чему такая срочность?
— Только что пришло распоряжение от имперской канцелярии. Тебя и твоего отца вызывают на аудиенцию к императору!