Девятый день третьей десятины третьего лиственя.
… На фоне всех остальных дам, присутствовавших на королевском обеде, старшая дочь баронесса Дамира Кейвази, Этерия, выглядела серой мышкой: более чем целомудренное платье, скрывающее не только грудь, но и кисти рук, аккуратная, без особой вычурности, прическа, минимум косметики и украшений.
И вела она себя соответствующе - улыбалась, но не хохотала, пробовала лакомства, но совсем по чуть-чуть, не пыталась ловить взгляды короля и не демонстрировала свои прелести.
При этом она не играла - улыбка на ее губах появлялась только тогда, когда шут показывал или говорил что-то действительно забавное; прежде, чем ответить на вопрос, задумывалась; выбирала не экзотические блюда, а те, которые любила.
А к концу трапезы, когда на балконе заиграла музыка и в наступившей тишине раздался чарующий голос маэстро Эвана Торрира, она вообще забыла про существование короля. И ушла в свои мечты!
Смотреть на мечтательное выражение ее лица оказалось приятно - трудно сказать почему, но Латирдан был уверен, что леди Этерия грезит не о ночи любви с Золотым Голосом Вейнара, а о чем-то светлом. И это ощущение здорово грело душу. Впрочем, грело недолго - когда певец затянул вторую балладу - о принце Гаркате и его прекрасной возлюбленной, принцессе Доминике - улыбка, игравшая на губах баронессы, куда-то исчезла. А в глазах появилась горечь.
Причины такого изменения в ее настроении Неддар не понял: баллада повествовала о череде великих побед, которые совершил принц в честь своей будущей супруги. А, значит, просто обязана была радовать любую женщину!
Дождавшись, пока закончится песня и стихнут аплодисменты, король шевельнул рукой, и церемониймейстер, поняв намек, шепотом приказал маэстро сделать паузу.
- Леди Этерия! Вы - единственная из всех моих гостей, кто грустил, а не радовался. Скажите, а что именно вам не понравилось в этой балладе? - поинтересовался Неддар.
Оказавшись в фокусе десятков недоумевающих, насмешливых и даже презрительных взглядов, баронесса смутилась, слегка покраснела и… пожала хрупкими плечиками:
- Ваше величество, любая песня - это музыка, голос и слова. Музыка и голос маэстро Эвана - выше всяческих похвал. А вот слова мне кажутся несколько… надуманными, что ли?
- Почему? - удивился король.
Девушка еле заметно улыбнулась:
- Посудите сами, сир: чуть ли не в первой строфе этой баллады принц Гаркат объявляет войну Гварлии. Просто так. Не имея на то никаких веских причин. Война - это тысячи и тысячи жизней, отданных Двуликому…
Неддар мысленно поморщился - судя по всему, баронесса Кейвази тоже не избежала влияния ордена Вседержителя. И теперь пыталась доказать, что убивать - это нехорошо…
- У каждого из воинов, последовавших за принцем, была своя Доминика. И у тех, кто воевал против него - тоже. Да, они не были принцессами, но тоже искренне любили своих женихов или мужей. Желание принца распустить хвост перед ее высочеством разбило жизни не одной сотне влюбленных пар. И отняло отцов у сотен ни в чем не повинных детей. А ведь это еще не все!
Услышав последнюю фразу, Неддар, собиравшийся прекратить дискуссию на тему 'не убий, решил немножечко подождать. И не ошибся:
- Если бы он отправился на войну, чтобы защитить королевство от агрессора - я бы ему рукоплескала. А так - не с чего: у любого государства заключены договора с соседями. Значит, принц Гаркат, напав на Гварлию, нарушил договор, заключенный его отцом, выставил его лжецом и заставил глав всех остальных дружественных королевств задуматься о целесообразности поддержания нормальных отношений с таким непредсказуемым соседом…
Баронесса сделала небольшую паузу, пригубила из своего кубка и улыбнулась:
- Кроме того, если принц - не трус, то должен был сражаться в первых рядах своей армии. Как вы думаете, сир, смерть по глупости - это достаточное доказательство любви?
Неддар удивленно хмыкнул: у леди Этерии был весьма своеобразный взгляд на очевидные вещи. А еще - острый ум и великолепно подвешенный язык. Опять же, и про Вседержителя она не сказала ни слова!
Подумав пару мгновений, король оглядел придворных, нашел самое недовольное лицо и кивнул, давая разрешение говорить.
Графиня Гианея Ирригард тут же набрала в грудь воздуха и возмущенно затараторила:
- Принц Гаркат любил ее высочество возвышенной любовью, поэтому мерить его поступки обычными мерками нельзя!
- Разве? - склонив голову к плечу, улыбнулась леди Этерия. - А вы попробуйте представить себя на месте короля Гварлии. Или отца принца Гарката: бедный король, не покладая рук, годами налаживал политические и экономические связи с соседями, а когда, наконец, наладил - его великовозрастный сын взял и подцепил эту самую 'возвышенную любовь'. Скажите, будь вы на его месте, вы бы этому сильно обрадовались?
Заметив, что леди Гианея побагровела, граф Рендалл, с интересом прислушивавшийся к дискуссии, решил вмешаться:
- Леди Этерия! Вы, безусловно, правы: принц Гаркат являлся наследником престола, а, значит, должен был знать, что несет ответственность за последствия своих поступков. Поэтому большую часть его подвигов действительно можно считать предательством по отношению к собственному отцу и королевству…
- Да, но ведь… - начала, было, графиня Ирригард, но, наткнувшись на недовольный взгляд Неддара, замолчала.
- Спасибо за доставленное удовольствие, леди Этерия… - дождавшись тишины, улыбнулся Латирдан. И, решив проверить баронессу на любовь к лести, добавил: - Мне понравилось, как вы рассуждаете…
Девушка склонила голову и произнесла положенные слова благодарности. Но… без особой радости, самодовольства или благолепия - так, словно похвала короля была вещью, само собой разумеющейся. И ничем не отличалась от похвалы любого другого собеседника!
Неддара это задело. И следующие полчаса он пристально следил за ее поведением, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки того, что она играет. И, заодно, понять, нет ли среди гостей человека, к которому бы она относилась с большим пиететом.
Как ни странно, ни признаков игры, ни человека, которого бы она боготворила, обнаружить не удалось. Если, конечно, не считать таковым ее отца - барона Дамира: на его слова, жесты и взгляды леди Этерия реагировала не задумываясь. Без тени какого-либо недовольства…
… Когда за окнами стемнело, и церемониймейстер объявил о последней перемене блюд, Неддар жестом подозвал к себе побратима:
- Вага?
- Да, ашер?
- Пригласи ко мне на ужин барона Кейвази и его дочь…
Побратим усмехнулся, явно отметив акцент, сделанный на последних словах, но отрицательно помотал головой:
- Приглашу, но как-нибудь потом: увы, сегодня тебе будет не до ужина…
- Что-то случилось? - мгновенно забыв про леди Этерию, нахмурился король.
- Только что прилетел голубь от Резвана. Отряд сторонников графа Иора ушел за Орринский хребет. А перед тем, как они пересекли границу Алата, Четыре Ноги захватил и разговорил пару голосов…
- И?
- Они утверждают, что за Варланом стояли Диренталь и Белоголовый…
- Бред!!! - еле сдерживаясь, чтобы не заорать, прошипел Неддар. - Зачем Белоголовому Вейнар?! Он вообще не воюет!!!
- Не знаю, ашер! Но через пять-шесть дней пленные будут здесь…
- Ясно… - угрюмо буркнул монарх. Потом подумал и приказал: - Через два часа после завершения обеда члены Внутреннего Круга должны быть у меня в кабинете…
- Я уже распорядился…
- Тогда… Пока все…
… После такой новости продолжать светское общение не было никакого желания. Поэтому, дождавшись, пока дамы отведают лакомств, Неддар подал церемониймейстеру условный знак.
Тот вышел в центр зала, вскинул над собой жезл и с силой опустил его на отполированный пол:
- Обед окончен! Его величество изволит удалиться в свои покои…
Придворные мигом оказались на ногах и склонились в церемониальных поклонах, а стражники, изображавшие статуи около Золотой двери, отработанным движением распахнули обе створки и взяли оружие на изготовку.
Встав с трона, Неддар подошел к графу Рендаллу и, прикоснувшись к его плечу, негромко сказал:
- Грасс? Вы мне нужны…
- Всегда к вашим услугам, ваше величество! - отозвался первый министр, выпрямился и последовал за королем…
… Всю дорогу до кабинета Латирдан угрюмо молчал. И заговорил только тогда, когда уселся в свое любимое кресло:
- Отряд хейсаров, преследовавший сторонников Варлана, уходящих на Алат, взял и разговорил пару голосов. Они утверждают, что недавний мятеж организован Тайными службами Алата и Белогорья…
Рендалл удивленно приподнял бровь:
- Вы уверены, сир? Ну, насчет Белогорья?
- Нет… Но мало ли в чем я сомневаюсь…
- Мда-а-а… - протянул граф. Потом заложил большие пальцы за пояс и, покачиваясь с носков на каблуки и обратно, задумчиво уставился в окно.
- Садитесь… - откинувшись на спинку кресла, запоздало предложил Неддар. - До совета - два часа. Прежде, чем я озвучу свое решение Внутреннему Кругу, я хочу, чтобы вы помогли мне его сформировать…
Рендалл уселся, поудобнее пристроил меч и кивнул:
- Логично. Тогда для начала давайте будем считать, что эта информация соответствует действительности, и Белоголовый по каким-то причинам решил сыграть против нас…
- Давайте…
- По логике, мы должны объявить ему войну и… по возможности, победить. Однако на сегодняшний день воевать и с Алатом, и с Белогорьем нам не выгодно - во-первых, Вейнар еще не оправился от мятежа и большая часть армии занята поиском сторонников графа Иора, а во-вторых, деятельность Ордена Вседержителя не позволит нам собрать достаточно большое ополчение…
- Угу… - угрюмо поддакнул король.
- Значит, пока мы не разберемся с внутренними проблемами, нам выгодно делать вид, что мы не знаем о существовании такого союза и о тех действиях, которые они уже совершили против нас…
Словосочетание 'делать вид' не означало бездействия. Поэтому Неддар умерил свой гнев и утвердительно кивнул:
- Пожалуй, соглашусь…
- Далее, нам стоит проверить, насколько эта информация соответствует действительности: нападать только потому, что нас дезинформировали - глупо. Опять же, у Седрика - довольно сильная армия, и война с Белогорьем в любом случае превратится в затяжную…
- А затяжная война губительна для экономики… - буркнул Латирдан.
- Да, ваше величество, вы совершенно правы - армия, не перекладывающая бремя своих расходов на плечи врага, рано или поздно проигрывает…
- Конфискация имущества сторонников Варлана идет полным ходом… - заметил Неддар. - И расходы на двор я приказал сократить. Однако со средствами у нас все равно пока не очень…
- Я знаю, сир. Поэтому и говорю, что мы должны делать вид, что о их союзе - ни ухом, ни рылом…
- Хорошо, сделали вид… Что дальше?
- Дальше хорошо бы вбить клин в отношения Алата и Белогорья, создать в каждом из этих королевств внутренние проблемы и, по возможности, найти им внешних врагов…
Латирдан задумчиво побарабанил пальцами по столешнице:
- Звучит красиво. А как это будет выглядеть в действительности?
Рендалл ушел в себя и минуты две молчал. А потом ехидно усмехнулся:
- В принципе, уже сейчас можно столкнуть между собой Белогорье и Омман…
- Каким образом?
- Дней десять тому назад сваты Ладвира Диренталя просили у Седрика Белоголового руки его дочери…
- Набожный решил женить Бальдра?
- Да, сир! Так вот, Седрик заявил, что не представляет свою дочь замужем за Диренталем-младшим… Бальдр - вспыльчив. Даже очень. Поэтому он может последовать примеру принца Гарката и начать готовить поход на южного соседа. Естественно, в тайне от отца…
Неддар вспомнил монолог баронессы Этерию и улыбнулся:
- Ну да! Это же жуткое оскорбление, которое может быть смыто только кровью обидчика!
- Можно сказать и так… Седрик, получив такую информацию, задергается. И на всякий случай переместит часть армии к северной границе…
- А ополчение собирать не будет - решит, что рано. Поэтому, скорее всего, оголит границу с Алатом…
- Именно! - кивнул граф. - Это вызовет недовольство Оммана и, скорее всего, вынудит Набожного объявить мобилизацию. Что послужит лишним доказательством нашей дезинформации для Белоголового. Кстати, если в этот момент мы вынудим ал'Арради двинуть на восток хотя бы одну тысячу солдат, то…
- …то Белоголовый засомневается еще и в союзнике… - хохотнул монарх.
- Конечно, для того, чтобы столкнуть их друг с другом, этого будет недостаточно, но я постараюсь найти два пограничных лена, отношения между которыми далеки от дружеских. И попробую спровоцировать их на конфликт посерьезнее…
- Чтобы они были вынуждены попросить помощи у своих сюзеренов?
- Да, сир…
Неддар подумал и поморщился:
- Знаете, граф, а ведь политика - ужасно грязная вещь! Те, кто участвуют в этой большой игре, манипулируют и союзниками, и врагами. Союзники и враги, в свою очередь, манипулируют ими. В результате для тех, кто видит истинные первопричины событий, внешне красивый и чистый Горгот становится похожим на одно большое зловонное болото…
- Знаю… - вздохнул Рендалл. - Однако иногда такое вот манипулирование позволяет сберечь не одну тысячу жизней…
- Позволяет. Но мне очень не нравится осознавать, что в мире этой самой политики данное слово или заключенный союз не дороже гнутого копья…
- Я тоже не в восторге, сир. Однако вынужден копаться в этой грязи, ведь в противном случае эта грязь зальет весь Вейнар…
- Ладно, покопаемся вместе… - угрюмо вздохнул король. Потом подумал и добавил: - Это - проблемы внешние. И только для одной пары королевств. А что насчет внутренних?
- Пока не придумал, сир…
- Тогда… переложи все свои обязанности на кого-нибудь еще и занимайся только этим…