Откопали, получили неплохую прибыль. Те, кто выжил.
Кроме того, близость к странникам давала возможность находиться в курсе событий, происходящих в государстве. Конечно, большую часть информации приходилось отсеивать, очищать от шелухи домыслов, но все равно, неделя на постоялом дворе могла обеспечить работой на ближайший сезон. Главное уметь слышать истину среди океана лжи.
Мне хотелось на север, а после нашего несомненно удачного предприятия, я смогу отправиться в пустоши. Следовало наметить себе цель для работы.
Изил проинспектировала нашу комнату и скрылась в неизвестном направлении, очевидно, пошла покупать занавески. Ну что ж, она служанка, ей и власть над домом в руки. Эдак я войду во вкус, чего доброго женюсь на ней. Или похищу.
— Будь любезна, зайди к знахарю местному, купи вот это, — я дал ей список.
Когда по ночам меня мучает бессонница, лучше всего помогает скоротать время неудачный опыт в лаборатории. У меня был походный набор для варки лекарств, без этого в пустошах делать нечего, так что я мог развлекаться чуть ли не круглосуточно. Это, конечно, не те инструменты, с помощью которых можно делать зелье "Великой Силы", но большего мне не требовалось. Я же не ящер, чтобы тащить на себе такие тяжести.
Изил скривилась, но без споров взяла мой список. Скорее даже вырвала у меня его из рук. Как она его не порвала, ума не приложу. Железные у нее нервы!
— И купи поесть, местная кухня хороша, но ночами она закрывается.
Девушка скрылась, решив сбежать от меня и моих поручений.
— Это я еще не в духе, милая, — пробормотал я ей в след.
Пока моя служанка обходила торговцев, я занялся сбором слухов. Начал я с той харчевни, где мы остановились, затем переключился на другие цели — посетил еще несколько гостиниц, зашел в ближайший храм, наведался в офис чиновников. Я чувствовал себя грибником, который идет по лесу и ищет съедобные грибы. Пока попадались только ядовитые да червивые. Такие старые истории, эх.
Мое разочарование не знало границ, я готов был все бросить и вернуться в гостиницу, но совершенно случайно зацепился языками с одним рыбаком. Тот рассказал мне о презабавнейшем случае, произошедшем не так давно. М, что-то свеженькое, я не мог такое пропустить!
Один парень повздорил с другим по какому-то нелепому поводу. Они подрались, проигравший в споре силы обрек победителя на мучительную смерть. Он произнес страшные слова проклятия! А проще говоря в сердцах кинул: "Да чтоб тебя сожрали!". И ведь сожрали того несчастного. Его обезображенный труп был найден через неделю, тело было высушено пылевыми ветрами, кожа стала напоминать эльфийскую, совсем пропиталась мумия пеплом. В общем, ничего приятного, но местный претор все же осмотрел труп и нашел множественные следы от зубов, когтей — это можно было бы списать на падальщиков, но вот следы от пыточных инструментов разрушали всю версию. Даже умненькие звери пустошей не носят с собой пыточные инструменты, они просто не носят одежду, карманов нет.
Что из этого выходило? Что парня убили, верно! А кто убил? Конечно же, прилюдно пожелавший ему смерти побитый! Все верно, у нас и свидетелей целый город! Ну, значит парня казнили, а про следы от укусов никто не говорил. Боялись. Претора можно понять, от вампиров северный городок страдает давно, никто этих ублюдков и живодеров так и не смог найти. Они буквально уходили под пепел.
Таким образом, моральный дух городка был сохранен ценою жизни невинного. Забавная история. Я за компанию с рыбаком посмеялся, хотя не чувствовал ничего смешного. Нет, я не жалел парня, меня больше заботило то, что местные власти уже смирились со своими волками. Никто их не ищет, а раз так, то на сцену выходит прославленный маг и воитель, то есть — я!
Так я думал на тот момент, и мне казалось, что я нашел цель своих поисков. Вампиры опасны, но они обладают разумом. Эти отравленные магией люди превращались в чудовищ, но не могли отделаться от людских привычек. Если до заражения вампир привык спать на шелковых простынях, то и после смерти продолжит. Я рассчитывал, что компания таких опасных существ сможет пополнить мою казну. А если у них ничего не сыщется, то я всегда могу предъявить их головы претору. Награда обеспечена, безбедная старость тоже.
Размышляя о грядущем обогащении, я вернулся на постоялый двор. Какой-то караван, прибывший совсем недавно, разгружался на территории гостиницы, так что пробиваться сквозь заслоны из ящиков, корзин и просто тюков мне пришлось довольно долго. Изил вернулась раньше и отдыхала в моей комнате, читала какую-то книжонку. Ага, значит, она посещала на Ашана, а книготорговца.
— Что читаем? — спросил я.
Девушка молча показала мне корешок, мне было без разницы, что она читает, я просто хотел ее развлечь беседой. На корешке значилось имя знаменитого юриста-консерватора, выстрадавшего очередной эпос о красоте грубоватой речи простонародья и архаизмах, словах полезных в выступлении на суде. По мне так чушь полная, но девушка явно не желала отрываться от книги, так что я оставил ее в покое. Эх, прошли те времена, когда до государственной службы не допускались недомужчины — это мнение философа, не мое.
Изил с честью справилась с задачей и принесла мне все то, что я заказывал. На ночь она купила свежего молока и хлеба с сыром. Неплохо, я нарисовал на кувшине руну холода, чтобы молоко не портилось и было прохладным. На юге было до ужаса жарко, но море солененьким дыханием бодрило мои израненные на войне кости. Можно было сносно существовать в таком здоровом климате, но от холодного питья я не мог отказаться все равно.
Остаток вечера я провел со своей ступкой, ретортой и перегонным аппаратом. Ничего дельного у меня не вышло, да и травы купленные Изилой, оказались не самыми лучшими, но я получил удовольствие от процесса, а это главное. С девушкой я не заговаривал весь вечер, она меня тоже игнорировала.
Если мы продолжим существовать в таком климате, то рано или поздно прибьем друг друга.
Эту мысль я озвучил.
— И что вы предлагаете? — спросила Изил.
— Может, нам стоит прийти к согласию, просто ради разнообразия?
— Не вижу причин делать этого, — девушка уткнулась в книгу.
— Какая вы упрямая, — она меня не провела, — тогда я предупреждаю вас, если мы продолжим точить друг на друга зуб, то я вас вышвырну вон, назад к Ашану.
Девушка фыркнула.
— Со словами: "я разрываю наш контракт, эта особа передаст вам это сообщение", — я закончил и стал спокойно прибирать за собой.
У меня нет на спине глаз, но я видел что девушка напряженно читает одну и туже строчку. Возвращаться к наставнику или любовнику, не знаю, кто ей Ашан, она не желала. Это был бы удар по ее репутации, я бы закрыл ей дверь в коллегию. Не понимать этого она не могла. А если не понимала, то таких дурех точно нельзя пускать на форум. Она же хочет быть юристом, что ж, пусть учится работать дипломатично! Изил еще должна мне будет за урок.
— Хорошо, — наконец произнесла она, заодно захлопнув срамную книгу свою. — Нас связывают деловые отношение, значит, я буду относиться к вам нейтрально. Но и от вас требую такого же!
— Идет, — не думая, ответил я.
Глупышка не знала, что я изводил ее постоянно только потому, что относился к ней нейтрально. Пусть учится работать с людьми, а не со своими мыслителями, которые и из дому не выходят.
— Я вас предупредила!
— Ага.
Нехорошо, конечно, играть с добычей, я же не паршивый кот, чтобы измываться над жертвой. Но порой так хотелось стать плахишом… Изил, извини, но ты просто попала под горячую руку. Прости меня, честно, я буду страдать, сознавая, какие страдания принесу тебе.
Я бы всплакнул, но пора было на боковую, что-то последнее время меня в сон так и клонит. Летняя спячка? Значит, я точно какой-то странный зверек.
Мы сняли одну комнату, которая была раза в два больше дорогих апартаментов Ашана. Комната делилась тонкими перегородками, в одной спальне устроился я, в другой — сейчас раздевалась Изил. Я прошелся вдоль стены, надеясь найти какую-нибудь дырочку. Не повезло, пришлось ложиться спать, не удовлетворив праведного любопытства.
— Доброй ночи, Изил, — пробормотал я, засыпая.
Она меня слышала, но ничего не сказала, ворочалась еще с час. Не находила себе места, зная, что я могу следить за ней. Я-то могу, но разве буду делать это? Зачем магу наблюдать за какой-то тощей девицей, с которой и поговорить не о чем?! Конечно же, да, я буду подсматривать!
Утром мы сели за разработку плана. Служанка разбудила меня сразу с восходом, просто она слишком громко бубнила себе под нос про какого-то вонючего лежебоку. Я бы обиделся, если бы не хороший сон, посетивший меня в эту ночь.
Быстро позавтракав, мы уселись за стол. Изил взяла стило и восковую табличку, готовясь записать многомудрые мысли, исходящие из моего рта. Но их не было, я лишь сидел и думал, изводя девицу своим несносным поведением. Мне и в самом деле необходимо было обдумать ситуацию.
Пока Люциус будет собирать все необходимые документы, знакомиться с Эвелером, подавать иски и ожидать суда, я буду обхаживать своих знакомых и ждать ареста. Естественно, я же не просто свидетель, я практически пособник. Так что для проформы мне придется ночку скоротать в темнице. На месте Дренен я бы воспользовался этой возможностью, надеюсь, она допустит эту ошибку.
Попытка устранить свидетеля лишит ее последних возможностей избежать справедливого наказания!
— И так, — начал я. — До того, как меня официально привлекут к делу, нельзя показывать свой интерес. Нельзя в разговорах упоминать предстоящее дело.
— А как же ваши сторонники? — удивилась Изил.
— Сторонники — вещь довольно специфическая. Опасно давать им повод заподозрить нас в сговоре. Не все мои знакомые отличаются честностью, тем более — делиться же придется. Я не жадный, но платить гражданам за молчание считаю глупостью! Согласна?
Изил кивнула.
— Так что пока ничего не записывай. Мы будем ожидать, а затем ударим по позициям Дренен всеми нашими силами!