Вскоре машина замедлила ход, под колесами затрещали сминаемые кусты - грузовик забрался в заросли чахлых деревьев. Похоже на заброшенный сад. Хлопнула дверца:
- Эй! Пассажиры! Станция Березай: кто не заплатил - вылезай!
Рощин, вывалившись из кузова, протянул Синему автомат:
- В кузове магазинов к нему полный ящик. Снаряженных. И куда это ты нас завез?
- В хорошее место - за кладбищем мы поселковым. Уж сюда, думаю, в последнюю очередь заглянут. Надо хоть дух перевести, да и страшновато - вдруг за нами тот бэтэр увязался. Если догонит, от него уже не отстреляешься.
Игорь уже ухватился за борт, но вдруг замер, опустил лицо, исподлобья взглянул куда-то за спину Рощину. Полковник, естественно, начал разворачиваться, машинально отметив странность - от его фигуры падала неправильная тень, будто Солнце находилось уже на востоке. А ведь утром это невозможно, да и вон оно, Солнце - перед носом висит на положенном месте.
Рощин успел увидеть, как над городом, вспучиваясь дымным облаком, опадает источник ярчайшего освещения - огненная полусфера. В тот же миг левее сверкнуло еще раз. Сверкнуло жестоко - полковник, поспешно отвернувшись, заорал:
- За машину!!! На землю!!! Не смотреть на вспышки!!! Богданов - брюхом на пол!!!
Ухватив замешкавшегося Синего за ворот пуховика, Рощин потащил друга под прикрытие «Камаза». Будучи закоренелым атеистом, он в этот момент взывал к Богу, прося у него сущую мелочь - чтобы ударная волна не унесла грузовик, размазав мимоходом по земле всех кто за ним прячется.
Игорь, несмотря на имеющийся военный опыт, пребывал в недоумении. Уткнувшись носом в землю, ошарашено вопросил:
- Что это там?
- Взрывы. Атомные. Лежи - сейчас ударная волна подойдет.
Больше вопросов не было - Синий даже не стал материться или иным образом выражать всю глубину нахлынувших чувств. Проняло друга.
Наверно, с атеизмом Рощин все же перегнул - ударной волны как таковой не дождался. То, что налетело на «Камаз», было не более как серией порывов сильного ветра - едва тент не порвало, но не более. Поглядывая из-под грузовика в сторону города прищуренным глазом, полковник насчитал восемь вспышек атомных взрывов. С точки зрения профессионала - глупый расход тактических боеприпасов. Для гарантированного уничтожения Севастополя нужен всего один заряд - в полмегатонны. Подорвать на небольшой высоте - вполне хватит. Но, судя по слабости вспышек и тому, что ударная волна растеряла свою силу, не добравшись до не слишком далеко укрывшихся беглецов, неведомый агрессор применял заряды в одну-две килотонны - вряд ли больше. Городу, конечно, придется несладко, но о гарантированном уничтожении всей инфраструктуры не может быть и речи.
Поднявшись, Рощин неуверенно заявил:
- Похоже все. Но если вспыхнет - сразу на брюхо. Богданов - ты там живой?
- Да.
- Это хорошо - мы сейчас тебя на травку вытащим. Подышишь свежим воздухом и расскажешь нам что-нибудь интересное. Ты понимаешь, о чем я.
- И не советую молчать, - грозно произнес Синий. - Мы сейчас на все способны. День у нас неудачный - ты, наверное, и сам это уже понял.
- Не буду я молчать. Сам все расскажу - только помогите слезть. И мне в туалет очень нужно.
Забираясь в кузов, Рощин недоверчиво уточнил:
- С чего это ты вдруг такой разговорчивый?
- А с того - взрывы видели?
- Взрывы? Ах да - что-то там вроде бы сверкнуло несколько раз, в районе города. Раз восемь сверкнуло. И мне почему-то показалось, что Севастополю п…ц.
- Это вторая стадия. «Сев». Но она нарушена.
- Что?
- У Гриши изначально была идея - вывести в стратосферу сотню термоядерных зарядов и рвануть их там. Электромагнитным импульсом вывело бы из строя большую часть военной и гражданской инфраструктуры. Эта идея у него была еще в самом начале, до того, как разобрались с биореакторами. Собрать заряды несложно, а вот добыть боевые изотопы негде - они ведь не копируются. Но немного наскребли из разных отходов и отвалов старых урановых разработок. У американцев вроде что-то стащить удалось - те даже шум не стали поднимать. Скрыли все. Не пригодилось - забросили идею. Но пару лет назад сделали несколько зарядов - на всякий случай. Вот и настал, случай… Это ведь меня хотели убить, этими взрывами.
- Да кто ты такой, чтобы на тебя восемь бомб переводить? - опешил Синий.
- Больница. Тот бронетранспортер - такие обычно у элиты. Наверняка элита работала. Элиту бы в простую больницу не погнали - это Эдик за мной прислал их. Меня не нашли ни живого, ни мертвого. Это опасно - я ведь знаю много. Искать меня даже не стали пытаться - просто выжгли весь город. Проблему решили… А ведь есть правило - на стадии «Сев» ни о каком оружии массового поражения не может быть и речи. В океанах остались подлодки с ядерными ракетами, в небе летают стратегические бомбардировщики, да и ракетные шахты не все еще под контролем. Военные в шоке, они перепуганы, они на нервах - пугать их еще больше не стоит. Если начнут пускать все, что у них осталось, по принципу «лишь бы запустить», мало ведь никому не покажется. Но для меня сделали исключение… Целый город разнести, чтоб уж наверняка. В общем, мне молчать ни к чему. И хотите верьте, хотите нет, но мне все это не нравилось. Я был против такого сценария. Ну что стоите - помогите же. Где там ваша травка…
Рощин прожил интересную жизнь. Ему довелось повидать немало, и послушать тоже немало. Однажды наркоман, с которым ему пришлось делить больничную палату, пытался с помощь пантомимы, рисунков и трех матерных слов рассказать о своих галлюцинациях - и у него получилось неплохо. В другой раз, сбрендивший срочник, закрывшийся с парочкой атомных мин, из-за двери неистово поведывал полковнику о тайнах мироустройства и кознях инопланетян, с помощью радиоактивного вакуума дистанционно удаляющих у людей совесть и чувство сострадания. Мины были без взрывателей, но повредить дорогостоящий боеприпас с помощью «калаша» вполне реально - Рощину пришлось слушать этот бред долго, в конце он уже готов был согласиться с некоторыми идеями сумасшедшего.
Рассказ Богданова чем-то напоминал тот самый бред сумасшедшего. Но сейчас этот бред был подкреплен весомыми аргументами - за спиной тлел выжженный город. Геройски выдержав две исторические осады, он пал за несколько часов, похоронив под своими радиоактивными руинами и жителей, и их убийц. Бред, подтвержденный фактами, уже не бред - Рощин не упускал ни единого слова из этой фантастической истории. Он все запомнит и все осмыслит. Что будет непонятно - позже уточнит.
Ему хочется придушить Богданова без наркоза - голыми руками, но он будет его беречь как высшую драгоценность. Деньги больше ничего не стоят - бесполезная бумажка. Такой даже подтираться некомфортно. Золото… Кому сейчас нужно золото… Аналогично бриллианты - толку от них не больше, чем от битого стекла.
Главное сокровище Земли теперь Богданов.
Выслушав всю историю и поняв, что задержанный рассказал все, Синий как-то нехорошо на него покосился, а автомат в его руках угрожающе повернулся. Но Рощин не дал ему ни слова сказать - не стоит сейчас выпячивать негатив. Богданов пока что выдает информацию добровольно - не надо портить с ним отношения.
Полковник мгновенно перевел дело в практическое русло:
- Так я правильно понял - сейчас вся ваша шайка заперта в этом самом институте, возле того самого заякоренного портала?
- Да.
- Богданов - если этот институт захватить, то оттуда можно все это отменить?
- Захватить? Это невозможно. Там вокруг наверняка не менее двадцати-тридцати тысяч элит. Танки, броневики, пушки. Учтите - российская армия уже уничтожена. Если кто и остался, то это мелкие группки, ни на что серьезное не способные.
- Богданов - я ведь сказал «если». Допустим, мы все это добро захватим. Сможем вернуть свинок в их свинарник?
- Ну, тут я однозначно ответить не могу. Те свинки, что выпущены - их назад уже не загнать. Незаякоренные порталы работают в один конец и при переходе по ним дезинтегрируется от двенадцати до девятнадцати процентов перемещаемых объектов. Можно на повышенной мощности активировать такой портал на срок до нескольких минут - это делали при хищении оружия и техники. Тогда переход работает в обе стороны. Но в обратную сторону риск потерь такой же. Если повторять пересылку раз за разом, то в итоге останется горстка бойцов и техники. Никому такое не нужно. Так что, даже взяв институт под полный контроль, невозможно вернуть уже выпущенные силы. Можно лишь отдавать им приказы о перегруппировке, но лишь в районах выделенных для деятельности. Пересекать их границы может только элита, а она составляет меньшинство. Пока живы, они будут уничтожать всех людей в своем районе. Миллионов двадцать-тридцать элиты и простых свинок, возможно, до сих пор не выведены. Этот резерв после захвата института так и останется запертым. Ну и, само собой, никакого пополнения тоже не будет. Но толку? С учетом потерь при переходе на Земле сейчас резвятся около трехсот пятидесяти миллионов тварей. Не думаю, что у них были дополнительные высокие потери в боях с нашими армиями. Но даже если и были, пусть даже половину их перебили, все равно останется достаточно, чтобы прикончить всех уцелевших. Так что максимум, чего можно добиться, захватив или уничтожив институт - перекрыть снабжение и подход подкреплений. Да и со снабжением не так все просто - у региональных групп элит есть копиры. Слабые - технику на них не сделать, но вот боеприпасы без проблем. Собирая трофейное оружие и разный хлам для сырья, они легко себя обеспечат. От голода свинки тоже не умрут - они очень неприхотливы. Могут питаться зеленой или сушеной растительной массой, водорослями, тухлятиной. Человечину тоже могут жрать - этого добра сейчас хватает.
- А самостоятельно, без биореакторов, они могут размножаться?
- Насколько мне известно - не могут. У них ведь даже нет органов размножения.
- Богданов - ты ведь умный. Давай предположим, что институт исчез. Тварям больше не подходит подкрепление, а самостоятельно они размножаться не могут. Сколько они протянут? Какой у них срок жизни?
- Это неизвестно. От старости при нас они не умирали - все ведь новорожденные. Биологи говорили, что организмы у пятнадцатилетних уже начали изнашиваться. Выходит, срок у них поменьше человеческого. Лет тридцать-сорок и, наверное, их останется немного. А может и того быстрее.
- Хорошо. Давай продолжим мысль. Институт уничтожен. Подкреплений свинкам нет, техники новой тоже не будет. Они грызут кактусы и косточки китайцев, по всем углам выискивая уцелевших. При этом централизованного командования больше нет. У людей будет шанс это пережить?
- Конечно. Военным кораблям достаточно выбить их с какого-нибудь острова, и живи там спокойно. У свинок нет боевых кораблей - только бронекатера, но они далеко в море не могут выходить. Эдик сюда, в Севастополь, ездил как раз выяснять, нельзя ли насчет кораблей что-нибудь придумать. Сложно это. Корабль украсть очень трудно - это какой же переход придется создавать… Но даже если его притащить и скопировать, нужны опытные экипажи. А с этим проблема - у нас даже за рулем грузовиков сидят только элиты. Простым свинкам сложнее автомата ничего не доверишь - слишком тупые. Гранатометы только элите, зенитные установки тоже у них. Экипажи танков и самоходок смешанные. В общем, у моряков шансы создать островное государство и отсидеться там, есть. В низких широтах тоже выжить можно. Свинки ведь очень плохо переносят холод. Уже при температурах ниже двадцати градусов у них начинаются серьезные проблемы. Даже здесь, в условиях крымского лета, они в теплой одежде ходят. Так что недолго они в Заполярье протянут.
- А противогазы им зачем? - уточнил Рощин.
- У них у всех острая аллергическая реакция на пыль - даже у элиты. Биологи не сразу поняли, почему они задыхаются часто вне родных помещений, или страдают от кожных болячек. Тело еще более-менее, а вот кожа головы нуждается в защите. Опытным путем установили, что длительное ношение противогазов во вред им не идет, а использование противопылевых фильтров почти до нуля снижает риск задохнуться. Хотя у меня есть мысль, что это виновата не пыль, а… Впрочем, вам, наверное, это неинтересно.