Где-то рядом с Флегрейскими полями.
Она шла по застывшей магме, осторожно ступая мимо трещин. Эта женщина была несравненно красивой. Возраст не старил ее, наоборот, придавал женственным чертам некое величие, делая весь ее облик необычайно мудрым. Белые одеяния плотно окутывали ее тело, а из-под капюшона виднелись золотые, словно колосья пшеницы, волосы, в которые гармонично вплетена золотая оливковая ветвь. Ее изумрудно зеленые глаза осматривали местность с особым вниманием. Женщина явно что-то искала.
Изящными, будто горные ручейки, пальцами она поправила волосы и взглянула на виднеющееся вдали озеро Аверно, которое по легендам служило входом в подземный мир.
Но самым необычным в облике этой женщины была далеко не ее умопомрачительная внешность. Там, где она ступала вырастала зеленая трава, усеянная восхитительно нежными и красивыми цветами. Прямо на безжизненной магме, без какой-либо плодородной почвы росли самые настоящие цветы.
Она прошла дальше, оставив далеко справа город Кумы, где жила когда-то прорицательница Сивилла. Чуть дальше открывался вид на залив Поццуоли, где стояли древние храмы и термы.
Эти места звались Флегрейскими полями и носили в себе множество легенд и мифов, которые на самом деле существовали.
Но все они были так молоды перед той, кто ступала по этим землям.
Она — и есть легенда.
Она и есть прародительница.
Женщину знали под именем Гея. Богиня. Воплощение земли, которую она породила и питала.
Но сейчас ее лицо было суровым и недовольным.
— Как много времени прошло с тех пор, как Кронос и его титаны пали. — грустно сказала она, присаживаясь на широкий валун. — С тех пор вы дали слишком много власти людям. А сами-то? Возомнили себя первородными богами, назвались Олимпийцами, вот только все ваше божество — жалкая фикция.
Она медленно шевельнула пальчиками, а зеленоватая энергия собралась вокруг них витиеватыми линиями. В ней была невообразимая сила и мощь. Но не та, что разрушает, а та, что созидает.
— Кронос сверг своего отца, ровно, как и ты, Зевс, сверг его. Пророчество нельзя нарушать. Твой сын должен был свергнуть и тебя, но ты избежал этой участи. Ты нарушил законы мира, а значит должен за это ответить.
Ее энергия медленно образовала большое черное, как порождение Никты, семечко. Женщина наклонилась, вдавливая его в почву, после чего отошла на несколько шагов.
Земля под ее ногами задрожала, заставляя содрогаться и все окружающее пространство, после чего, прямо из нее начала вырастать голова.
Уже через несколько мгновений показалось тело, а потом и ноги. Это было неописуемо громадное существо, которое, сбрасывая остатки земли и камней со своей кожи, стало приобретать очертания мужчины. Он был высок и могуч, а его тело покрывали редкие пурпурные пятна. Глаза гиганта сверкали, как ярко-красные рубины, а волосы и борода струились, будто самые настоящие языки пламени. Из земли, покрытой зеленью, образовался его плащ, а наручи, собранные из магмы, напоминали чешуйчатую кожу змеи.
Мужчина нахмурил брови, поворачиваясь к левому плечу, где стояла женщина, которая его породила.
Ее голос, громкий и уверенный достиг его ушей.
— Звать тебя будут Порфирион — погибель Зевса. Возрожден ты в местах, где пали твои братья Титаны, оттого и имеешь самую великую силу среди всех Гигантов. Запомни, сын мой, ты создан лишь с одной целью.
— Убить… Зевса! — раздался скрипучий голос.
— Именно. Но не так скоро. Нас ждет еще множество приготовлений.
Я вошел в широкую комнату, где за большим деревянным столом сидел Антей. Он кивнул, чтобы я сел напротив него.
По его лицу было заметно, как он пытается начать разговор, но не находит нужных слов.
— Я недооценил тебя. — начал он. — Все прекрасно знают, как Рез обходится с девушками, но отказать ему я тоже не мог. В любом случае, твоя самоуверенная выходка дала мне еще два месяца провести с дочерью. За это я тебя благодарю.
Я усмехнулся.
— Думаешь это делалось ради тебя? Или может ради твоей похвалы? Я сделал это только потому, что Аида моя сестра. Ни больше, ни меньше. Она единственная в этой семейке принимала меня за человека, а не за мусор, что мешается под ногами.
Антей взглянул на меня как-то иначе.
— Твое поведение очень изменилось. Твоя сила возросла, а характер закалился. Уж не знаю, что произошло, но меня это радует. Я не жду, что ты забудешь все обиды, но позволь мне тебя отблагодарить.
Он взял со стола свиток, обтянутый тонкой веревкой, и протянул мне.
— Здесь записи об одном артефакте, что был давно потерян под Дельфами. Около четырех поколений назад, когда клан Афины вместе с кланом Ареса вел войну против кланов Гермеса и Аполлона. Тогда глава Фемиды использовал этот артефакт, но пал в бою. После сражения нам так и не удалось найти реликвию. Вся информация о ней содержится в этом свитке, а также некоторые заметки, которые могут помочь в поисках.
— И ты, так сказать, в благодарность, позволишь мне вернуть этот артефакт клану Фемиды? Но это даже звучит смешно.
— Нет. Я предлагаю тебе найти этот артефакт, чтобы забрать себе. Ты, пусть и не полноправный, но все еще Фемидец, так что меня устроит, если эта вещь окажется у тебя.
Я молча взял свиток, и, не дожидаясь остальных слов направился к выходу. Уже у самой двери Антей едва слышно сказал.
— Ты ведь поедешь с ней, да? К клану Ареса.
Улыбка растянулась на моем лице. Это и было ответом.
Так или иначе, Рез Сагона падет от моей руки. Мне нужна его энергия, чтобы передать Кроносу. Необходимо только стать сильнее.
А как известно — путь к силе тем эффективнее, чем сильнее твой противник.
Вернувшись в свою комнату, я первым делом открыл свиток.
В нем говорилось об особом фамильном артефакте клана Фемиды.
Щит Фемиды, который однажды был создан самой богиней из капли крови и слез. Этот величественный и непробиваемый щит может отразить даже самую сильную атаку. Кроме того, обладая Аспектом Мудрости он также может проводить сквозь себя соответствующую энергию.
Ниже располагались зарисовки щита. Круглой формы, с золотыми узорами и символами. В самой середине нарисованы весы, а вокруг щита обведена темная аура.
Но то, что я увидел дальше меня удивило.
Как и любая реликвия героического порядка Щит Фемиды имеет три уровня пробуждения.
Известно, что любой практик на Пути Героя имеет силу и полное право пробудить реликвию. Однако же, уже на Пути смертного можно открыть первый уровень пробуждения
Любая реликвия? Я откинул полог сумки, откуда торчал меч Персея. Получается у тебя тоже есть пробуждение? А значит и первый уровень я могу открыть. Это уже намного интереснее.
Собираясь вновь закрыть меч тканью, я увидел странный обрывок бумаги, на котором кто-то оставил небольшое сообщение. Он выпал из моей сумки. Видимо в моей комнате побывали непрошенные гости.
Быстрым корявым почерком на листке было написано:
Рез Сагона очень опасный и страшный противник. Его уровень культивации далек от твоего, но даже достигнув десятой стадии Пути Героя ты вряд ли сможешь ему противостоять, ведь Дар Ареса один из сильнейших, а сам Рез — несравненный воин своего поколения, которому нет равных во всей Спарте, а значит и в других полисах тоже.
Кроме того, Рез обладает редчайшей реликвией, созданной из крови Ареса. Это его золотые наручи, которые во много раз увеличивают силу и имеют просто невообразимый потенциал.
Однако, это не делает его непобедимым.
Тебе нужно отправиться в Дельфы и найти Клеомеда, местного кузнеца. Дальше поймешь, что нужно делать.
Твоя победа также в моих интересах, будь уверен, я доброжелатель, которых хочет тебе помочь. Мое имя пока останется в тайне, но однажды ты узнаешь его.
Интересно. Есть ли вероятность, что этот доброжелатель тоже из клана Ареса? Кажется, помимо тех воинов, что я видел во дворце, были еще люди.
Дельфы, значит. Как удачно все складывается. Что ж, пора, посетить мне родину искусства всея Греции.
Остаток дня я провел в своеобразной медитации, пытаясь разобраться с тем, как более качественно и быстро манипулировать энергией. Ее циркуляция замыкалась на сердце и проходила через все тело на манер цифры восемь.
Сама энергия отзывалась на мои команды и весьма охотно, вот только применить ее было невозможно, поскольку она не имела Дара, а значит и какого-либо физического воздействия на материальные вещи.
Лишь к глубокой ночи до меня дошло, что все это время я занимался полнейшей ерундой и моя пятая стадия совершенно не соответствовала силе истинной пятой стадии.
Я достиг ее лишь одним количеством энергии, но при этом совершенно неграмотно ломал барьеры. Отчетливо ощущая то, каким образом выстроен барьер, мне открылось это знание. Нужно было брать не напором, а техникой.
Только имея твердую волю и терпение можно было познать истинные законы этого мира. Понимая их, нужно было приспособить свою культивацию.
И едва лишь мой мозг дошел до этого знания, как нечто изменилось. Энергия стала циркулировать быстрее и слаженней, лишаясь хаотичных перемещений.
Кажется, это и называется просветление.
Перед тем, как улечься я тщательно изучил карту, чтобы хотя бы примерно знать, где эти Дельфы находятся. Уж что-что, а с античной географией я явно не в хороших отношениях.
Ночь пролетела незаметно. А уже утром, собрав с собой пожитки, коих у меня практически и не было, я уже направлялся к главным воротам, что отделяли территорию клана Фемиды.
Там меня ждала Аида.
— Я иду с тобой!
— Куда? — усмехнулся я.
Сомневаюсь, что отец сказал ей про то, что дал мне свиток.
— Ты идешь тренироваться, чтобы стать сильнее, я тоже хочу стать сильнее. Поэтому пойду с тобой.
— Нет. Не пойдешь.
— Почему? — надулась она.
— По качану. Прости, конечно, при всей моей любви к тебе, сестренка, этот путь только для меня. Постараюсь управиться за два месяца. Иначе кто тебя спасет от скверных лап Аресовского садиста?
Я прошел мимо ворот, кивнув стражникам, но в спину мне донесся чуть ли не слезный голос сестры.
— Возвращайся, ладно? Живым!
Конечно вернусь. Куда я денусь.
Я покинул Микены ранним утром, едва солнце только начало подниматься над горизонтом. Мой путь шел по узкой извилистой тропе, которая вела к Коринфскому заливу. Где-то в тех краях находился и Коринф — полис клана Посейдона. Справа от меня тянулись зеленые холмы, щедро покрытые цветами, а чуть дальше возвышались величественные горы. Уже через час мне открылся вид на мерцающее в солнечных лучах синее море, на котором виднелось множество лодок и несколько кораблей.
Я подставил лицо свежему бризу, чувствуя солоноватый привкус во рту. Он приятно обдувал мое тело. Что ни говори, а природа античности покорила мое сердце. Думаю, я вполне мог бы здесь жить. Хотя, почему вполне. Кронос вряд ли вернет меня в мое время, да и стоит ли? Мне ведь обещано бессмертие, чего бы не узнать историю человечества, верно?
Судя по картам, расстояние от Микен до Дельф было не таким уж и малым, по моим прикидкам около двухсот-двухсот пятидесяти километров, но пешком придется топать около шести дней, если не больше. Возможно, стоило взять лошадей, но мне не хотелось лишний раз обращаться к Антею, я предпочитал уйти по-тихому.
Спустя пару дней я уже почти миновал перешеек, соединяющий Аркадию и Фокиду. Эти земли назывались Мегаридой, Дальше на севере располагались Фивы, мне же нужно было пройти ближе к Алкионскому заливу, это был кратчайший путь. Он вел на равнины Беотии, миновав которые я наконец смогу увидеть знаменитый Парнас. Гору, на которой стоит величественный храм Аполлона, и у подножия которой как раз и находятся Дельфы.
Беотия встретила меня раскидистыми полями, на которых пасли скот, ближайшие деревни, в которых мне довелось останавливаться были весьма гостеприимными. Они кормились за счет скота и местных садов, которые благодаря прекрасной почве плодоносили так, что запасов хватало еще и на половину следующего года.
Пополнив свои запасы, я двигался дальше, когда поля сменились перелеском, а после и густым, раскидистым лесом, который внушал настоящий трепет.
После полудня я уже забрел далеко вглубь леса, где услышал звуки поющей свирели.
Уж если меня жизнь чему-то и научила после всяких фильмов ужасов, так это тому, что на подобные звуки в дремучем лесу идти явно не стоит. Но, как водится в таких ситуациях, если ты не идешь к опасности, то она сама тебя настигнет.
Вслед за звуками свирели я услышал свист, а после и раскатистый козлячий смех.
Ветви вверху зашелестели, однако я так и не смог ничего обнаружить, всматриваясь в них, и только когда некая тень налетела на меня, сбивая с ног, я понял с кем имею дело.
Маленькое проворное существо, похожее на карлика с верхней половиной тела от человека и козлиными ногами остановилось рядом и похихикивая долбануло меня своим посохом.
Я резко подскочил, принимая боевую стойку, но, к моему несчастью, таких рогатых существ вокруг оказалось более двадцати.
Сатиры.
Я слышал об этих существах, но, пожалуй, мой уровень знаний о них ограничивается мультиком про Геракла, а еще странным знанием, что они любят бухать и оргии.
— Человек пришел забрать нашу добычу! Мы знаем, что ты пришел за добычей, но мы ее так долго ловили! Ты ни за что не получишь ее!
— Да не нужно мне от вас ничего. Я иду своей дорогой.
Но вместо того, чтобы послушать меня, один из сатиров спрыгнул с ветки, замахиваясь посохом с шишкой на конце. Я ловко увильнул вправо, хватая посох и стряхивая с него пресловутого сатира.
Следом, этот же посох огрел его по голове и улетел в кусты.
— Так, мелкотня, лучше не злите меня. Я же сказал, что просто иду мимо.
— Врешь! Люди часто врут, и ты врешь! Ты пришел за ней, а мы еще даже не облагородили ее своим семенем!
Да за кем за ней-то?
Но вопрос я задать так и не успел. Вслед за первым на меня уже летели еще четверо, но в этот раз у них были острые кинжалы.
Едва я прыгнул в сторону, как меня будто взяли на таран. Тот, что покрупнее явно не мог ловко лазать по деревьям, зато очень эффективно бодался.
С трудом не потеряв равновесие, я снова отпрыгнул, но тут же плечо полоснула острая боль.
Очередной сатир ударил меня клинком, свесившись с ветки.
Ох не хотел я с вами драться.
Ловко скинув с плеча сумку, я вынул меч, который, к слову, так и не реагировал на мою энергию с тех пор, как я победил Амфисбену.
Я бросился на одного из сатиров, замахиваясь мечом. Всего один рубящий удар по шее заставил его тело безжизненно рухнуть на землю.
— Мы знали, что человек враждебен!!!
Тут же на меня бросились еще трое.
Да какой, мать вашу, враждебен, вы же сами на меня напали. А раз уж выхода нет, мне видимо придется показать вам веселую нарезку сатиров.
Я отклонил удары кинжалами двух сатиров, а третьего пнул в грудь, отчего он отлетел и врезался спиной в дерево. Крутанувшись, всадил меч одному в грудь, другого же, схватив за рога опрокинул на камень, в кровь размозжив ему морду.
Один кинжал вошел мне в ногу, а другой в спину, заставляя яростно зарычать.
Эти мелкие засранцы не были сильными, но доставляли множество неприятностей своим количеством. Но когда один из них достал свою свирель, я понял, что до этого справлялся лишь с половиной беды.
Он засвистел таким мерзким звуком, в котором будто одновременно слились скрип пенопласта друг об друга и скрежет вилки по фарфоровой посуде.
В ту же секунду из его свирели выскочили искры, которые образовали огненную змею. Она раскрыла свою пасть и бросилась на меня.
Ну твою мать, почему это опять должна быть змея?
Я едва успел прыгнуть за дерево, и пригнуться. Но ствол оказался недостаточно толстым. Змея вонзилась в него, обугливая ствол в самой середине, а верхняя часть начала падать.
Воспользовавшись замешательством, я снова сменил позицию, оказавшись на небольшой прогалине.
И это было ошибкой. Ведь в тот момент я понял, что окружен по меньшей мере двадцатью козьими засранцами.
Я крепко сжал свой меч, прищуривая глаза. Не ожидал, что мне придется попотеть против низкосортных лесных чудиков.
Но в тот момент, когда они накинулись на меня, я ощутил обжигающую боль в руке.
Взглянув на два сияющих рубина на рукояти меча, я улыбнулся.
— Ну наконец-то!