Я сидел в небольшой каморке Клеомеда, завешанный несколькими простынями. Пару раз приходилось спускаться в подвал, когда рядом проходили гоплиты клана Аполлона. Как сказал сам кузнец, если хочешь что-то надежно спрятать — прячь прямо перед носом.
Он уже несколько дней возился в своей кузнице, отказываясь от выгодных заказов. Когда настоящий человек горит своим делом, порой он готов отказаться даже от денег. И сейчас создание особых наручей было настоящим вызовом Клеомеду.
Я же изучал подаренное им руководство. Сперва я подумал, что мне оно вовсе не подходило, но потом вспомнил, что, скомбинировав мудрость Афины с силой Кроноса, я получил весьма неожиданный эффект, так что с этой техникой могло случится также. К тому же, раз я ступил на путь Героя, мне требовалась какая-нибудь сильная техника.
В книге говорилось о технике «Кузнечный Молот», которая использовала Аспект Огня, но эффективнее всего проявляла себя, конечно же, с Даром Гефеста.
Техника являлась трехсоставной, и каждая из трех стадий воздействовала на определенные особенности.
Так, например, Первая стадия, которая называлась «Зажигание», позволяла воспламенять свое тело и оружие огненной энергией, исходящей от жизненного огня. Это позволяло увеличить как силу, так и скорость, но самое главное, дополнять свой урон самым настоящим огнем. В качестве примера для применения был указан тяжелый удар двуручным топором по земле с вызовом огненного взрыва. Помимо оружия, можно было создать волну тепла даже голыми руками.
Вторая стадия — «Раскаленность» повышала температуру тела и оружия до такой степени, что они светились и становились словно тягучими, таким образом можно было преодолеть любую защиту и изменить форму оружия. Думаю, это малость схоже с тем, что умеет меч Персея, но если он на самом деле увеличивается, то с помощью Кузнечного Молота нельзя увеличить свое оружие, ты можешь изменить только то количество металла, которое у тебя имеется в оружии.
Третья стадия — «Взрыв». Самая мощная и опасная часть техники, которая требует большого количество выносливости. Накопленная температура в теле и оружии могла взорваться по одной лишь команде, нанося огромный урон вокруг. Я уже видел несколько интересных применений этому, но для начала нужно понять суть.
Несколько дней я потратил лишь на изучение всех нюансов техники. Сложность заключалась в том, чтобы правильно контролировать потоки энергии, не перегревая тело. Это было очень похоже на работу кузнеца, который поддерживал в печи определенную температуру. Если будет слишком высокая, металл полностью расплавится на угли, если слишком низкая, то не станет податливым, для придания ему формы.
Когда стемнело, я вышел на задний двор, удостоверившись, что в ближайших окрестностях никого нет. После этого я приступил.
Для первой стадии мне нужно было распределить энергию по всему телу и замедлить ее. Огонь должен пылать равномерно, так и духовная сила. Я ощущал ее размеренное течение. Дальше нужно было сфокусироваться на жизненном огне, а уже после этого активировать Дар.
Я сконцентрировался на жизненном огне, но вместо активации Дара, потянулся к отметине песочных часов на груди. Те податливо засияли пурпурным светом, напитывая мою энергию тяжелой и необъятной силой. В тот момент в моей голове словно произошел щелчок, но ничего не произошло.
Энергия, напитанная силой Кроноса, циркулировала по моему телу, не производя абсолютно никакого эффекта.
Так я подумал, пока не заметил, что пламя в факеле как-то очень странно переливается.
Я заглянул в окно, где работал Клеомед. Его движения еще пару мгновений были очень медленными, словно я смотрел кино на скорости 0.5х, но потом он восстановил свою скорость.
Ну конечно! По аналогии с Зажиганием, пока пламя медленно и равномерно разгорается, если убрать Аспект Огня и добавить силу Кроноса, то мы получим замедление. Это имело смысл. Все в этом мире подчинялось какой-то своей логике, которую вполне можно было прочувствовать.
Далее шла Раскаленность. Нужно удерживать состояние, в которое практик вошел при Зажигании, при этом вытягивая тепло из окружающей среды. Как только тело достаточно нагреется, использовать Дар. Но что, если у меня нет источника тепла? Нужно использовать энергию! Не ту, которая в каналах, другую. Кинетическую.
Я не придумал ничего лучше, чем просто начать бегать вокруг. Да, в бою кинетическую энергию накопить проще за счет движения и ударов, но сейчас это выглядело глупо.
Синхронизировав дыхание и движение, я начал бегать, при этом, чувствуя, как копится энергия в мышцах и суставах. Когда они стали значительно тяжелее, я снова коснулся энергии Кроноса. Тогда мое тело начало странно вибрировать, а руки приобрели необычную прозрачность.
Время вокруг не замедлилось, но стало идти как-то иначе, будто бы хаотично. Подобно набору тепла для раскаленности, я набрал энергию, и если по логике раскаленный металл меняет форму, то я…
Подойдя к стене на расстояние двух шагов, я ударил.
Нет, ничерта подобного. Хотя, я очень надеялся, что моя рука удлинится подобно резиновой.
Хотя странные искажения воздуха я все же заметил. Будто бы мои движения стали легче. Это сравнимо с тем, как двигаться в воде и на суше, вот только сейчас движения стали более проворными чем на воздухе. У меня в голове возникла интересная гипотеза, которую я тут же решил проверить.
Два шага к стене вплотную и вот оно!
Изменение состояния тела. Подобно раскаленному металлу, что становится жидким и может проникнуть там, где не мог в твердом состоянии, вибрации накопленной энергии позволили мне проникать сквозь твердые тела. В бою это может быть жестоким оружием.
И наконец Третья стадия. Взрыв. Накопив тепло, его можно использовать в моем же случае, я использую не огонь, а накопленную энергию. Однако, с Кроносом не может быть все так просто.
Накопив энергии, я сконцентрировал ее в точке на кулаке, после чего подошел к металлической лейке, стоявшей на бочке, и одним ударом выплеснул ее всю, но сверху, чтобы та не улетела.
Лейка начала постепенно ржаветь от места удара к низу. Местами металл прохудился и начал откалываться.
— Хорош портить мне имущество! — грозно крикнул Клеомед в окно и продолжил превращать огненный камень в ингредиент.
Я пожал плечами.
Хотя внутри ликовал. Это была потрясная техника, Замедление времени, прохождение сквозь вещи и удар, ускоряющий время для того, кого я ударил. Правда, на практике вряд ли сработает так, что он состарится и умрет, но, возможно мне удастся использовать это в бою таким образом, чтобы нанести наибольший урон.
Естественно, техника нуждалась в тренировке. Я должен был полностью ее прочувствовать, чтобы использовать молниеносно в самой опасной ситуации. Рез не станет ждать, пока я накоплю кинетическую энергию.
По моему лицу поползла улыбка. Я был очень близко к тому, чтобы достичь его уровня силы. Очень близко.
Месяц пролетел практически незаметно. Все это время я торчал у Клеомеда и мне уже успела насточертеть его каморка.
Тем не менее, каждый день с утра до самого вечера я проводил за тренировками, будь то обычные физические упражнения, или же культивация. Я посвятил этому всего себя. И, как следствие, мои старания были вознаграждены. За месяц мне удалось прорваться к третьей стадии пути Героя и закрепиться на ней. Мой внутренний огонь теперь пылал ярко и одарял все тело необычным, но весьма приятным теплом. Мои мышцы и кости значительно укрепились, да и в целом, я чувствовал, будто бы стал подвижнее, а конечности более охотно реагируют на мои команды.
Мне также удалось отточить Кузнечный Молот и Мудрость Афины до такой степени, когда я практически машинально проводил все манипуляции энергией, стоило мне только подумать, что именно я хочу использовать, и, подобно мышечной памяти, мое тело воспроизводило нужную способность.
В один из дней, когда я в очередной раз оттачивал третью стадию Кузнечного Молота, Клеомед весь запыхавшийся и истекающий потов вышел ко мне на задний двор. Его лицо было уставшим, а синяки под глазами говорили сами за себя. Он очень мало спал, практически не ел, так что мне пришлось взять покупку и готовку еды на себя. Но, как и обещал, он закончил свою работу в срок.
Кузнец протянул мне обмотанный тканью артефакт.
Внутри находились наручи, состоящие из трех золотых звеньев. На каждом из них находился отличительный знак. И только сейчас до меня дошло, что точно такой же знак я видел в фальшивом храме Деметры, под статуей Хаоса. Вот только как Клеомед увидел во сне эти наручи для меня оставалось загадкой.
— Итак, — начал Клеомед. — это особенные наручи, обладающие Аспектом, которого практически нет в мире. Во всяком случае я еще не встречал. Аспектом Пустоты. Береги его и используй с умом, ведь я вложил в него душу. А теперь, давай протестируем. Поскольку Аспект столь неизвестный, то и энергия ему не нужна. Она будет поглощаться через твое тело.
— То есть как? — вопросительно поднял я бровь, натягивая наручи.
— То есть ты в качестве проводника, а наручи будут через тебя поглощать энергию окружающего мира. Не вникай, это тонкости кузнечного искусства. Итак, чтобы их активировать, тебе нужно послать импульс.
— Энергии? Но она же не нужна.
— Так! Тут я создатель, а не ты, хорош пререкаться и давай уже. Дико интересно, как они себя проявят.
Едва я подал импульс в наручи, как они ответили. Волна прокатилась по всему моему телу, останавливаясь на предплечьях. Сами же наручи засветились темно-фиолетовым светом.
— И?
— Что и? я не знаю, ты их придумал.
— Так отойди-ка.
Я отошел на несколько шагов, а Клеомед взял свой молот и подкинул в руке, проверяя вес. Он сжал пальцы, а энергия с Даром Гефеста в мгновение покрыло молот огнем.
Не говоря ни слова, он швырнул в меня свой молот, да с такой силой, что было и дураку понятно, если наручи не сдержат атаку, то молот переломает мне руки.
Я скрестил их перед собой, принимая атаку, которая оказалась вообще никакой.
То есть то, что я почувствовал и то, что ударило в мои руки, отличались словно небо и земля.
Молот упал, вдавливаясь в землю, а я инстинктивно потер руки.
— Значит мои догадки верны.
— Догадки? Ты мне руки чуть не отхреначил!
— Проверить-то надо было. В общем как я и предполагал, наручи поглощают энергию и материю, которая попадает в зону их действия.
Я чувствовал нарастающие странные вибрации на наручах, выкинув руки вперед, я случайно повернулся в сторону, где на бочке стояла поржавевшая лейка.
Волна неистовой силы вылетела из наручей и разбила вдребезги лейку, вместе с бочкой на которой она стояла. Вода выплеснулась на землю.
— Эх. Я любил эту лейку. Сделал ее, когда мне было четыре. Но да ладно. Значит полученная при ударе энергия может быть возвращена. Неплохо. Но учти, скорее всего у наручей есть лимиты и не каждую атаку ты сможешь принять. Теперь то, что я вычислил сам опытным путем. Подойди к разбитой лейке и соедини наручи вдоль их креплений.
Я проделал то, что мне сказал Клеомед и поднял брови в удивлении.
Это был настоящий синтез. Из кусков проржавевшего металла и остатков энергии от удара я медленно собрал лейку. Да, она была чуть меньше, да, все еще ржавая, но это была все та же лейка.
Для реликвии этих способностей было более чем достаточно, но Клеомед внезапно взял меня за предплечье и притянул наруч к себе, внимательно рассматривая.
— Во сне я видел, будто с этими наручами можно искажать пространство. Это поможет тебе компенсировать разницу в скорости с более быстрыми практиками, вот только ума не приложу, как это можно сделать.
Я сосредоточился на наручах, но в них как следствие не было энергии. Импульс также не помог, поэтому я решил проблему иначе. Со всей силы ударив наручами друг о друга, я запустил по ним легкую вибрацию. В голове я представил изображение, где я могу исчезнуть в одной точке и появиться в другой. Будто беру пространство и тяну на себя, как одеяло. Оно сжимается, позволяя мне передвинуться.
В этот же момент я открыл глаза и вытянул руку вперед, сжимая ее в кулак.
Клеомед воскликнул от удивления.
Резко дернув на себя, я перенесся на пять шагов прямо, но в тот же момент пошатнулся, а из носа у меня хлынула кровь.
Ох черт, видимо я недостаточно силен для таких трюков. Тело внезапно ослабело.
Но Клеомед чуть ли не аплодировал. Он явно был доволен своим изобретением. Мне же предстояло в совершенстве освоить свои наручи Пустоты.
Теперь я был упакован по полной. Меч, щит, наручи. Для полного комплекта нужна была только броня и сандалии.
Мы распрощались с Клеомедом тем же вечером. Я решил покинуть Дельфы в ночь, чтобы избежать лишних глаз. Наконец мне предстоял путь домой.
— Клеомед, ты можешь сказать, кто дал тебе информацию, что я приду к тебе. Кто просил тебя помочь мне?
Кузнец отрицательно кивнул головой.
— Прости, если скажу, то меня расчленят и скормят собакам. Могу лишь сказать, что я перед этим человеком в неоплатном долгу, но он достаточно честен и не злоупотребляет этим. Тебе не стоит сильно беспокоиться, он лучше, чем многие практики Греции.
Я кивнул, пожав кузнецу руку.
— Благодарю тебя за все. Ты очень сильно мне помог.
— Ох, юнец, и тебе спасибо. Давненько я так с головой не погружался в искусство. Надеюсь, наручи послужат тебе верой и правдой.
Той ночью я покинул Дельфы, но позже до меня дошла одна очень страшная весть.
Небеса Небес. Божественная обитель.
В ярком белоснежном помещении было настолько светло, что с непривычки у любого человека зарябило бы в глазах, однако те, кто проживал здесь и не были людьми. Этот огромный зал был величественным и отражал в первую очередь могущество того, кому он принадлежал. Богатые бело-золотые украшения и картины подчеркивали невероятную архитектуру этого места.
У стены, с многочисленными щитами, в которые инкрустированы все известные и неизвестные миру драгоценные камни стоял трон из чистого золота. На троне же сидел мужчина. Его рельефная и неестественно громадная мускулатура, а также желтые искрящиеся глаза давали понять любому, что он в смертельной опасности, даже когда этот мужчина спокоен. Белые, зачесанные назад волосы и роскошная борода дополняли этот брутальный облик, а белый хитон, обтягивающий тело и сцепленный золотой заколкой завершали его. Он сидел и вкушал самый лучший виноград со стола, до отказа наполненного вином и различной вкуснейшей едой.
Мужчина глубоко выдохнул.
Перед ним стоял маленький человек. Таких как он на острове крит называли Дактилями.
— О, Владыка-Громовержец, простите что нарушаю ваш отдых. Но дело важное.
— Ханеон, у тебя только одна задача, следить за проявлением неугодной мне силы в людском мире, которую я всю изничтожил. Так скажи же, что ты хочешь.
— Владыка, простите, я заметил небольшой всплеск энергии Хаоса неподалеку от Дельф, поэтому… Я не посмел разбираться сам, но…
— Ах, Ханеон, не беспокойся ты так. Полагаю, это какая-то шайка иноверцев пытаются восхвалять прародителя Титанов. Они никогда не станут обузой, но, я дал себе обещание, что буду давить все на корню, чтобы не допустить глупых пророчеств. Ты молодец Ханеон, я хвалю твою работу. Подойди.
Дактиль неуверенно подошел, а тот, кого именовали Высшим божеством вручил ему со своего стола гроздь винограда.
— Ты заслужил. Теперь можешь идти.
Лицо Дактиля сияло от радости. Он не мог поверить, что сам Зевс подарил ему еду со своего стола.
Сам же Громовержец прикрыл глаза, отправляя свои божественные чувства к Дельфам. Всего спустя пару мгновений он указал пальцем куда-то в сторону.
— Главное не зацепить Дельфы, иначе Аполлон снова впадет в грусть и перестанет создавать поэтов, которые поют мне прекрасные песни.
Из его указательного пальца вырвалась маленькая искорка, которая рванула в окно и полетела куда-то далеко вниз.
Тем временем над храмом Деметры около Дельф разразилась нешуточная буря. Все произошло в мгновение ока, поэтому ни один жрец даже не успел выбежать из него.
Рокот грома превратился в самую настоящую симфонию глубин Тартара. Яркая молния в ту же секунду ударила прямо в середину храма, заливая все окрестности ярким светом. Если бы кто-то из современного мира, что, конечно, вряд ли, мог увидеть удар такой силы, он бы однозначно сравнил его с точечным ударом ядерной ракеты.
Этот удар молнии стер с лица земли храм Деметры, вместе со всеми его жрецами и теми секретами, что он хранил в своем подземелье, оставляя лишь внушительных размеров кратер.