Он щелкнул выключателем, зажигая фонарь, и открыл входную дверь. Снова подхватив Карину, он кивнул Яне:
- Проходи.
Сбросив сандалии, он поднялся на высокий пол коридора. Яна нерешительно замерла у входа. Дзинтон, уловив ее колебания, повернулся и удивленно поинтересовался:
- Что-то не так?
- У меня ноги грязные, - смущенно пояснила Яна. - Я напачкаю...
- Да ты и остальная не слишком-то чистая, - усмехнулся парень. - Заходи, не бойся. Что запачкаешь - отмоем. Ванная в конце коридора, залазь и отмокай. Чистая одежда... М-да. С ней сложно. Нет у меня подходящей одежды для девочек твоего возраста. Может, Цукка что придумает - она должна появиться к тому времени, когда ты отмоешься. Ну, в крайнем случае пока походишь в своей хламиде. Давай, марш в ванную!
Он прошел по коридору, ногой открыл дверь в одну из комнат и скрылся в ней вместе с Кариной. Яна вздохнула и на цыпочках, чтобы не пачкать слишком сильно, ступила на высокий пол. Она прошла по коридору и заглянула в комнату. Платье Карины, окончательно изгвазданное за сегодняшний день, валялось на полу. Нагое тело девочки вытянулось на пустом матрасе кровати, и Дзинтон осторожно ощупывал ей живот. Яна поежилась. А вдруг он извращенец, который любит приставать к маленьким девочкам, как те двое дядек? Нет, не может быть. Он такой добрый и решительный...
Она прошла дальше и с третьей попытки обнаружила ванную. Пустив горячую воду, она забралась в ванну и принялась усердно тереть себя обнаружившейся здесь же мочалкой.
Цукка с Палеком появились одновременно с доктором Тарсаки. Они как раз подходили к дверям отеля, когда за кустами зашелестел мотор автомобиля и хлопнула дверца. Выбравшись на дорогу, высокий сухопарый мужчина с седыми висками и пухлым саквояжем в руках осведомился:
- Здесь отель "Мароновая роща"? Мне необходимо видеть господина Дзинтона. Где пациентка?
- Дзинтон, наверное, в доме, - откликнулась Цукка. - Мы в аптеку ходили за лекарствами. - В качестве доказательства она продемонстрировала пакет с упаковками, на котором красовалась эмблема аптеки. - А ты, господин...
- Я доктор Тарсаки. Он вызвал меня по коммуникатору. И вообще, я вижу, времени зря он не терял, - сухо проговорил доктор. - Интересно, зачем он звонил, если сам поставил диагноз и сам выписал лечение? Что же, пройдемте.
У кровати Карины, впрочем, его неприязнь мгновенно испарилась, сменившись профессиональным интересом. Он, как и Дзинтон накануне, приподнял веко и заглянул Карине в зрачок, пощупал пульс, потом споро распаковал саквояж, достав из него портативный диагност, и принялся споро прилаживать сенсоры к телу девочки. Прилепив три штуки, он недовольно оглянулся.
- Господин Дзинтон, я бы предпочел, чтобы во время осмотра мне не дышали в затылок.
- Хорошо, доктор, - кивнул парень. - Так, граждане, давайте-ка выйдем на несколько минут, тем более что у меня еще одно неотложное дело есть.
Он приобнял Цукку с Палеком за плечи и полувывел-полувытолкал в коридор, прихватив из аптечного пакета несколько упаковок таблеток и пузырьков и прикрыв за собой дверь.
- Доктор Тарсаки весьма квалифицированный терапевт, но характер у него не слишком уживчивый, - пояснил он вполголоса, словно извиняясь. - Да и вообще, прав он - врачебный осмотр дело интимное, не следует посторонним присутствовать. Тем более мальчикам, - добавил он, покосившись на Палека.
Палек вспыхнул.
- Можно подумать, я голых девчонок в бане не видел, - пробурчал он. - И вообще, мне пора, господин Дзинтон. Приятной вам ночи...
- А ну-ка стой, обидчивый ежик, - засмеялся Дзинтон. - Не сворачивайся в шарик, я не кусаюсь. Цу, там Яна в ванной плещется - попытайся придумать, во что ее одеть. Не в ту же грязную тряпку на три размера больше, чем надо. Ночная рубашка у тебя есть запасная? Выдай ей на ночь, будь другом, а завтра разберемся, что к чему, на свежую голову. Палек, можно тебя на пару слов?
С этими словами он увлек мальчика за собой на кухню, где уселся на табурет и внимательно посмотрел на него. Тот набычился и отвернулся.
- Палек, я очень благодарен тебе за помощь, - серьезно сказал парень. - Ты нас очень выручил. Но об этом мы еще поговорим, а пока скажи мне вот что: тебе вообще есть, куда идти?
Мальчик не ответил.
- Понятно, - вздохнул Дзинтон. - Ты тоже сбежал с Кариной и Яной из Института?
Палек мотнул головой.
- Тогда из детского дома, да? Я угадал? - Дзинтон приподнял его голову за подбородок и заглянул в глаза. - Угадал. То-то у тебя имя северное! Вот что, ежик, никуда ты сегодня не пойдешь. Места здесь хватает, и ночевать под крышей куда лучше, чем на улице или в той гнилой халупе. А еще мы сообразим, чем вас с Яной накормить. Ты ведь тоже, наверное, есть хочешь.
- Я лучше пойду, - буркнул мальчик. - Спасибо за...
- Палек, - перебил его Дзинтон, - я понимаю, о чем ты думаешь. Ты боишься, что завтра я позвоню в полицию, и тебя вернут обратно в детдом. Обещаю - я так не поступлю. Как и любому взрослому, мне не нравится, когда дети остаются сами по себе, без присмотра - когда подрастешь, поймешь, почему. Но тебя я не выдам, честное слово. И еще... - Он поднялся и отошел к окну, вглядываясь в ночную темноту. - Эта девочка, Яна. Ей страшно и одиноко. Не оставляй ее сегодня ночью, хорошо? Ей нужен друг, хотя бы на время. Помоги ей, ладно?
- Хорошо, - кивнул Палек. - Но ты точно обещаешь, господин Дзинтон, что не вызовешь полицию? И твоя жена тоже?
- Во-первых, Цукка не моя жена, - улыбнулся ему парень. - И даже не подруга. Она сама по себе. Во-вторых, без формальностей. Зови меня просто Дзинтон. В-третьих, я точно обещаю, что не вызову полицию. И ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Так. Теперь немного похимичим...
Он разложил по столу лекарства и пузырьки и пораскрывал их. Включив чайник и вытащив из одного стола ступку, он быстрыми ловкими движениями начал размалывать таблетки, высыпая получившиеся порошки в ячейки пластиковой формочки для льда. Потом он налил в небольшой стакан согревшуюся воду, вскрыл пузырьки - по кухне разлился резкий лекарственный запах - и начал вливать в стакан жидкости и всыпать порошки. Иногда он переливал состав через тряпочку в другой стакан, сливая в раковину осадок. Палек как завороженный наблюдал за ним.
- А что ты делаешь, гос... Дзинтон? - наконец осведомился он, не выдержав. - Лекарство?
- Лекарство... - рассеянно согласился парень. - Особое лекарство, которое в аптеках не продают. Боюсь, нашей Карине без него не выжить. Еще чуть-чуть добавим...
Он плеснул в стакан с жидкостью, которая казалась сиреневой, микстуру из пузырька, и состав медленно сменил свой цвет сначала на прозрачно-голубой, а потом стал бесцветным.
- Почти готово. Осталось убрать лишнее, и все.
Он вылил часть жидкости в металлический ковшик и поставил его на горячую плиту. По кухне распространился новый запах - слегка сладковатый и приторный. Дзинтон удовлетворенно кивнул.
- Готово, - сообщил он. - О стерилизации беспокоиться не станем - микроб, способный выжить в таком зелье, достоин уважения не менее, чем льдинка в огне.
Он сгреб со стола остатки лекарств и бросил их в мусорное ведро, потом промыл использованную посуду и поставил ковшик с жидкостью на шкаф, прикрыв его стеклянной подставкой для горячего.
- Эй, мужчины! - в кухню вошла Цукка, за которой следовала Яна. На девочке красовалась длинная ночная рубашка, волочившаяся по полу, ее влажные волосы торчали во все стороны. - У вас тут химическая экспресс-лаборатория? Или серьезный разговор? Можно поучаствовать глупым женщинам?
- Глупым женщинам - нельзя, - подмигнул Дзинтон. - И глупым мужчинам тоже. Но вы у нас обе умницы и красавицы, верно? Значит, вам можно. Ты как, не проголодалась после пробежки по аптекам?
- Нет. Но наших гостей надо чем-то накормить. Ф-фу, как воняет. Чем вы тут занимались?
- У нас оставалась готовая еда, - Дзинтон переместился к холодильнику и заглянул в него. - Так... вчерашняя вареная картошка, сегодняшний бекон, полвилка капусты, но его на потом... сосиски, а тут яйца и майонез. А тут... - Он заглянул в хлебницу. - Полбатона. Сойдет. Эй, молодежь, устраивает меню? Так, сейчас мы все погреем и покрошим, и будет вам объедение.
- Я там еще молока купила и несколько йогуртов, - заметила Цукка. - Тоже бери.
Яна с Палеком набросились на еду так, что за ушами затрещало. Дзинтон наблюдал за ними почти с отеческой улыбкой. Цукка хихикнула про себя. Мужчин хлебом не корми, дай почувствовать себя защитником слабых детей и угнетенных женщин. Однако он, кажется, умеет обращаться с детьми, и те отвечают взаимностью...
Пару минут спустя в дверь заглянул доктор.
- Я закончил обследование, - сообщил он. - Господин Дзинтон, можно тебя на несколько слов?
Дзинтон взглядом позвал за собой Цукку и прошел за доктором в комнату Карины.
- Итак, молодые люди, - прежним сухим тоном сообщил он, - если бы у меня не имелось привычки держать язык за зубами в вопросах, меня не касающихся, я бы, несомненно, обратился бы в полицию и предъявил вам - или родителям девочки - обвинение в жестоком обращении с детьми. У ребенка по всему телу следы побоев и издевательств, причем большую часть из них я затрудняюсь интерпретировать. Полукруглые шрамы походят на ожоги от сигарет, а вот синяки и ссадины - на побои ремнем с большой пряжкой, наподобие армейского. Плюс к тому - натертости на запястьях и лодыжках, характерные для наручников или жестких пут...
- Меня не интересуют внешние следы, доктор, - жестко оборвал ее Дзинтон. - Их мы в состоянии рассмотреть самостоятельно. Что внутри?