Саматта пожал плечами. Почему бы и нет? Все равно в ближайшие пару дней он никуда торопиться не намерен.
На веранде стояла приятная прохлада.
- Два джусовых сока, - бросил Дзинтон официантке. - Иначе нас отсюда выставят, - пояснил он Саматте. - Я плачу.
Даром и вода сладка, решил про себя Саматта. В конце концов, именно он является прямой причиной нынешнего положения, так что пусть хоть как-то компенсирует.
- Да, именно я являюсь причиной твоего нынешнего бездомного состояния, - согласился тот. Саматта подозрительно уставился на него. Мысли он читает, что ли?
- Мысли я не читаю, - хмыкнул Дзинтон. - Но у тебя все на лице написано, ребенку понятно. Не выйдет из тебя дипломата, честное слово. Проявил бы гибкость и понимание ситуации - мог бы выкрутиться на слушании. Отделался бы понижением в звании, вычетами из жалования, все такое, но не уволили бы.
Саматта дернул плечом. Изливать душу юнцу он не собирался. Однако... откуда он знает о том, что говорилось на слушании?
- Есть у меня свои источники, - подмигнул тот.
Кажется, Саматту начинала здорово доставать его манера читать мысли по лицу.
- Извини, - Дзинтон посерьезнел. - Я не хотел над тобой смеяться. Понимаешь, мне действительно жаль, что тебя так подставили. Эхира, оказывается, о тебе весьма высокого мнения. Да и тогда, во дворе, ты не отдал приказа стрелять. И ты пожалел Карину. Нехарактерно, знаешь ли, для сотрудника охраны Института.
Эхира? Эхира Марга? Стерва-замдиректора? Значит, та о нем высокого мнения? Что-то она не торопилась его демонстрировать во время редких столкновений в Институте. Могла бы и понять, между прочим, что его люди отнюдь не из врожденной вредности ее в лабораторный корпус не пропускают.
- Итак, бывший капитан Саматта, ты злишься, что тебя вышвырнули из армии. Зря. Совершенно зря. Очень скоро поймешь, почему, но сейчас разговор о другом. Скажи, что ты собираешься делать дальше?
Саматта недоуменно воззрился на нахального юнца. Юнца? Теперь, вблизи, он разглядел мелкие морщинки в уголках глаз и сами глаза - уверенные темные глаза зрелого мужчины. Похоже, что официальный возраст из досье является такой же липой, как и заброшенность старого отеля. Есть такие люди, что и в сорок выглядят не более, чем на двадцать. А если природным особенностям помочь современной косметикой...
Так. Все интереснее и интереснее. Общественная безопасность? Армейская внутренняя безопасность? Частная служба охраны? Резидентура Княжеств?
- Так что ты собираешься делать? - настойчиво переспросил Дзинтон.
Саматта неопределенно покрутил в воздухе пальцами.
- Не знаю, - признался он. - Сниму комнату в дешевом отеле, передохну пару дней, отосплюсь, потом начну искать работу. Охранником меня всяко возьмут.
- Охранником... - Дзинтон благодарно кивнул официантке, принесшей сок, и подтолкнул один стакан Саматте. - Охранником - просто замечательно. Самая та работа для опытного диверсанта и ветерана боевых действий.
Саматта скрипнул зубами. Издевается, сволочь!
- Поскольку косвенной причиной твоего положения являюсь все-таки я... Слушай, капитан, у меня в отеле комнаты пусты по большей части. Можешь пока пожить там. Бесплатно, разумеется. Бесплатной кормежки не обещаю, но можешь внести в общий котел деньги - мы покупаем продукты и готовим сами. Все дешевле и вкуснее, чем ходить в закусочные. Сотни в день с тебя хватит. Как тебе?
Саматта подозрительно взглянул на Дзинтона.
- А эта... Карина - она все еще там?
- Разумеется. Куда ей еще деваться?
- Отпадает. Она сделает из меня фарш, как только увидит. Не очень-то она любит институтскую охрану, кажется.
- Раз не сделала сразу, не сделает и потом, - хмыкнул Дзинтон. - Ты помнишь, что я тебе сказал тогда? Она не агрессивна, пока явно не спровоцирована. Давай, капитан, решайся. А то я себя последней сволочью чувствую.
Внезапно Саматте страшно захотелось спать. Видимо, брала свое бессонница последней ночи. Надо найти гостиницу подешевле и завалиться дрыхнуть. А может, ну его к лешему? Парень, кажется, предлагает от чистого сердца. Заодно можно еще раз пощупать стены на предмет текучести, а стекла - упругости.
- Хорошо, - вяло кивнул он. - Бесплатная комната и дешевая кормежка - отказываться не стану. Надолго не стесню. Отыщу новую работу и сразу съеду.
- Договорились, - кивнул Дзинтон. - Госпожа, счет, пожалуйста.
Уже на улице, шагая позади Дзинтона, Саматта негромко спросил:
- А что, госпожа Эхира на самом деле обо мне высокого мнения?
- Да, - коротко откликнулся спутник.
- Что-то я не заметил по нашим встречам, - хмыкнул бывший капитан. - Я бы сказал, что она на меня как на лягушку смотрела.
- А ты всегда говоришь то, что думаешь, Саматта? - искоса глянул на него Дзинтон. - Сомневаюсь что-то. Но если тебя интересуют точные слова, то она сказала следующее: "как ни странно, но у парня есть мозги и еще не до конца окаменело сердце - и он не законченная мразь, в отличие от большинства сотрудников охраны".
- Ну ничего себе "высокое мнение"!
- Если учесть, что про директора Джоя она сказала, что помочь ему может только пуля между глаз, то да, высокое. - И Дзинтон негромко рассмеялся. - Гордись, капитан. Оказывается, есть на свете люди, полагающие, что для тебя не все потеряно.
- Я тронут, - буркнул Саматта. И замолчал окончательно.
Солнце уже начинало клониться к закату. Карина с ногами забралась на скамеечку во дворе отеля и, обхватив себя руками за коленки, бездумно наслаждалась теплом и покоем. Казалось, что вся прежняя жизнь - детский дом, бегство, Институт - никогда не существовали, оставшись на страницах старой страшной книги, чей переплет захлопнулся раз и навсегда. Из распахнутого окна кухни доносился дробный стук ножа - Яна с Палеком, дежурившие сегодня по кухне, под руководством Цукки что-то строгали для вечернего салата, оторвавшись от игры в "сто сорок четыре". Игра лежала тут же, на скамейке. Девочка покосилась на нее и сонно хмыкнула. Она, в отличие от друзей, так и не смогла проникнуться ее прелестью. Рисунки на фишках мельтешили в глазах, и отличить их друг от друга казалось решительно невозможным.
Скрипнула, растворяясь, калитка. Встрепенувшись, Карина опустила босые пятки на траву - и замерла, пораженная. Вслед за Дзинтоном во дворик вошел высокий широкоплечий мужчина с темными волосами, расплющенным носом и небольшим шрамом под левым глазом. Это он! Тот самый солдат, что вчера чуть не убил ее и всех остальных! Но папа... разве папа сам не понимает?
- Карина! - громко и весело сказал папа. - У нас гость. Познакомься с господином Саматтой - он поживет у нас несколько дней, пока не найдет себе новую работу взамен старой.
Глубокая напряженная тишина стала ему ответом. Только Цукка, выглянув в окно кухни, негромко охнула. Позади нее возникли пораженные мордочки Яны с Палеком.
- Он же... он же... вчера... - выдавила из себя Карина. Она вскочила на ноги и теперь медленно отступала к входной двери. - Он хотел стрелять...
- Да, он приходил вчера в большой компании, - согласно кивнул Дзинтон. - И еще вчера он работал на Институт. А сегодня он на Институт уже не работает, и не в последнюю очередь потому, что не стал стрелять в вас вчера. За то, что он вас не убил, его уволили. Теперь ему негде ночевать. По-моему, он заслуживает снисхождения, как вы думаете?
- Дзи, ты уверен, что он не опасен? - встревоженно спросила Цукка. Она сжимала кухонный нож так, словно готовилась броситься с ним в последнюю отчаянную атаку.
- Опасен? Интересный вопрос, Цу. Уверена ли ты, что я не опасен? Или Кара? Или Яни? Да и Лика, уверен, способен при случае преподнести сюрприз-другой, - Дзинтон пожал плечами. - Вопрос не в том, опасен ли человек. Вопрос в том, что как он уживается с окружающими. Господин Саматта, ты хотел что-то сказать?
Саматта поперхнулся. Он уже страшно жалел, что согласился прийти сюда. Что вдруг на него нашло? Впрочем, ничего страшного. Четыре версты в одну сторону - крюк невеликий. Он еще успеет вернуться в город и подыскать гостиницу, поужинать и завалиться спать пораньше. Сказать что-то? Да ничего он не хочет сказать!
Девочка-девиант, Карина, смотрела на него огромными черными глазами. Она медленно подошла к нему вплотную.
- Я помню тебя, - с ненавистью произнесла она. - Я умею видеть сквозь зеркала. Я видела тебя, когда в меня стреляли шариками. Ты стоял и смотрел...
- А что я мог сделать? - внезапно Саматта почувствовал, что полностью опустошен. Он не хотел ничего говорить, ему нужно просто повернуться и уйти - но слова против воли слетали с его губ. - Что я мог сделать, Карина? Даже если бы я свернул шею лаборанту, меня тут же пристрелили бы самого. Я всего лишь командир охранного спецотряда, и моих людей не допускали во внутренние помещения лабораторий.
Девочка все с той же ненавистью смотрела на него, и Саматта снова почувствовал давящее ощущение на висках.