Девушка открыла было рот, чтобы категорически, хотя и очень вежливо, отказаться, но предатель-живот забурчал в третий раз, еще громче, чем раньше. Желудок сжало голодным спазмом, а слюна разве что не закапала изо рта.
- Э-э... спасибо, господин Дзинтон, - несчастным голосом отозвалась она. - Спасибо, но...
- Умываться и за стол, - решительно подытожил парень. - А то еда остынет.
Цукка вздохнула и покорилась судьбе.
За завтраком она как-то незаметно рассказала Дзинтону все о себе, о своей семье - отце, мачехе, брате с сестрой, о проваленных экзаменах в университет (услышав про физический факультет, парень уважительно присвистнул), о работе продавщицей... За раскрытым окном щебетали птицы, ветерок нес запахи свежей травы и цветов, весна в самом разгаре, и думать о своих проблемах страшно не хотелось. Но с Дзинтоном оказалось на удивление легко разговаривать - он не перебивал, не сочувствовал, не смеялся, только кивал и изредка поддакивал, так что слова выскакивали как-то сами по себе.
- Понятно, - сказал он в конце концов. - Не расстраивайся насчет университета. Правильно тебе отец сказал - поступишь следующей зимой. Подготовишься как следует к экзаменам и поступишь. Запишешься в библиотеку и станешь ходить туда вечерами и в выходные.
- Ага, - Цукка за неимением салфеток вытерла рот тыльной стороной руки и поднялась из-за стола. Ну, по крайней мере, она хотя бы посуду помоет. - Спасибо, господин Дзинтон, за угощение, очень вкусно. Мне пора заняться делами. Надо за сегодня еще жилье себе подыскать...
- Зачем? - удивился парень. - А здесь тебе чем не нравится? Хорошее место. Немного далековато от трамвая, но две версты - не так много. Пятнадцать минут пешком, и все. Оставайся, а? А то... - Он запнулся. - А то мне одному скучно.
Цукка нерешительно замерла.
- Но ведь здесь чужой дом, - наконец сказала она.
- Ну и что? Я же живу.
- Но как можно жить в чужом доме, не заплатив?
- Поверь мне, вполне можно, - Дзинтон подмигнул. - Кстати, никто не мешает тебе заплатить хозяевам - если сумеешь их найти.
Цукка заколебалась. Действительно, почему нет? Если можно Дзинтону, почему нельзя ей?
Но так незаконно!
Ну и что? Все равно дом никому не нужен. А она вместе с Дзинтоном может за ним присматривать - чтобы не забирались бродяги, воры, и вообще.
- Молчание - знак согласия, - резюмировал парень. - Вот и ладушки. Слушай, госпожа Цукка, а ты... м-м, не возражаешь обойтись без формальностей? Не люблю, когда господином называют. Просто Дзинтон, и все.
- Хорошо. Тогда и я просто Цукка, - откликнулась девушка. - Эй! Погоди, когда я успела согласиться остаться?
- Только что, - пожал плечами парень. - Да брось ты, все в порядке. Уйти всегда успеешь. Только у меня условие - ужин готовим через день, сегодня я, завтра ты, и так далее. Кто не готовит - тот моет посуду и ходит по магазинам. Продукты - вскладчину. Договорились?
Цукка только приоткрыла рот. Ну и нахал! Впрочем... почему бы и нет? Какая разница, на одного готовить или на двоих? Почти никакой. Зато не ежедневно, а через день.
- Договорились, - тряхнула она головой.
- Замечательно. Тогда сегодня твоя очередь посуду мыть. Ну ладно, ты пока осваивайся, а я дальше пошел мозгами ворочать. Там тренд интересный...
- Что? - удивилась девушка. - Что такое "тренд"?
- Ну, на бирже акции одной компании, похоже, вот-вот расти начнут. Нужно немного прикупить. Я же на бирже играю, чтобы на жизнь заработать. Не профессионально, а так, по-любительски. Тупо, скучно, зато пара часов в день - и можно о деньгах забыть. Мелочь, но мне хватает. А как закончу программировать искина, он вообще сам станет играть, без моего участия. Но сначала нужно современную биржу изучить как следует, давно я что-то за процессом не следил. Ну, я пошел. Если захочешь - приходи в гости, поболтаем.
И Дзинтон выскользнул из кухни. Цукка осталась стоять, глядя ему вслед. Ну ничего себе! Не человек - ураган. Раз-два, все разложено по полочкам, все понятно - знай плыви себе в кильватере.
И все-таки - почему он живет один в заброшенном доме? Кстати, так нечестно: она ему о себе все рассказала, а он ей - почти ничего. Ну, она к нему еще прицепится.
Она потерла щеки ладонями и ойкнула, когда жир с так и не вытертых толком рук остался на лице. Что же она тут не мычит и не телится? Программу на сегодня никто не отменял. Пусть даже поиск жилья отпал, но ведь столько всего еще нужно сделать!
Она поддернула рукава халата и начала собирать со стола посуду.
Карина чувствовала, как прижавшуюся к ней девчонку бьет дрожь. Солнце поднялось уже высоко, но в их убежище в глубине густых кустов стояла густая тень. Пробиравшийся сквозь листву ветерок заставлял девочек клацать зубами и еще сильнее прижиматься друг к другу.
Надо добыть одежду. Надо поесть.
Две мысли с самой ночи бились у Карины в голове. Живот то и дело сводило голодной болезненной судорогой, в носу начинало свербеть. Холодно и хочется есть. И в голове начинал копиться плотный туман, изредка охватывающий ее тугим обручем боли.
Листья на кустах густые, но не очень. Какой сейчас период?
- Как тебя зовут? - медленно, с расстановкой спросила Карина, с трудом шевеля закоченевшими губами.
Девчонка, вздрогнув, прижалась к ней еще сильнее.
- Яна, - тихо сказала она. - Яна Парака, госпожа. Рада знакомству. Прошу благосклонности.
Прошу благосклонности? Сколько времени она не слышала таких слов! От них тянуло домашним уютом, воспоминаниями о маме. Но она не дома. Как положено отвечать? Она не помнит. И не хочет вспоминать.
- Не надо - госпожа, - хрипло произнесла она. - Меня зовут Карина. Тебе сколько лет?
- Десять, - все так же тихо откликнулась Яна.
- Ты давно в Институте?
Яна помедлила, раздумывая.
- Что такое "институт"? - наконец переспросила она.
Карина опешила.
- Ну... - неуверенно сказала она. - Так называлось место, откуда мы сбежали. Неужели ты не слышала ни разу?
- Меня привезли вчера вечером. Наверное, на корабле, - от дуновения ветерка Яна снова задрожала крупной дрожью. - Я не видела, меня из ящика не выпускали, и я спала почти все время. Но когда я присыпалась, пол качался.
- Счастливая! - вздохнула Карина. - А я там пробыла...
Сколько она провела в Институте?
- Какое сегодня число? - спросила она у спутницы.
- Одиннадцатое пятого... кажется, вчера было, - сообщила та. - Или десятое. Я не помню точно, я спала долго.
Пятый период? Когда ее поймали? Кажется, шел третий период. Какое число? Не помнит. Неважно. Неужели всего два периода?