— Младший лейтенант Икари, вы знаете, какие пункты обвинения вам вменяются? — непривычно холодный и чужой голос Мисато.
За столом сидят трое.
В центре — мой отец, принявший свою извечную позу, сплёв пальцы на уровне носа и опёршись руками на столешницу. Китель как всегда расстёгнут, выражения глаз не видно за красноватыми стёклами очков.
По правую руку сидит его заместитель — Козо Фуюцки.
Первый раз его, кстати, вижу живьём — высокий, худой и седовласый, чисто навскидку ему лет шестьдесят. Мундир обычный, высшего комсостава — чёрно-золотой, с большими сине-золотыми треугольниками на рукавах, слегка расстегнут. Лицо всё же скорее японское, чем европейское, но явно видна примесь чужой крови. Глубокие залысины на лбу, волосы зачёсаны назад, лицо спокойное и даже несколько добродушное — похож больше на какого-нибудь профессора, чем на военного…
А ведь, в принципе, так оно и есть — он же был преподавателем и научным руководителем моих родителей, потом принимал участие в исследованиях Первого Ангела, найденного в Антарктиде, работал над проектом Е… В настоящий же момент, Фуюцки — второй человек во всём НЕРВ и единственный человек, посвящённый в планы Гендо, хотя бы в общих чертах… И одновременно — абсолютно неизвестный и непонятный для меня персонаж. Я сейчас скорее уж поведение Гендо могу просчитать…
По левую руку от бати сидела Кацураги.
Но это была не та Кацураги, к которой я уже привык — лихую, весёлую и добродушную раздолбайку-Мисато сейчас следовало забыть начисто, ради собственного же блага. Передо мной сейчас сидел ни много, ни мало, а начальник оперативного отдела НЕРВ и третье лицо в иерархии Конторы. Человек, чьё звание никого не должно было смущать — у капитана Кацураги имелось власти не меньше, а то и побольше, чем у какого-нибудь армейского генерала. Именно под её непосредственным командованием и находилось самое мощное оружие на планете — боевые комплексы проекта Е, сиречь Евангелионы.
И именно прямой приказ капитана Кацураги я и нарушил. Наверняка об этом сейчас и пойдёт речь…
— Никак нет, мэм, — с каменным выражением лица произнёс я, хотя внутри меня всё и похолодело. Обстановка, тон и вид Мисато, присутствие отца и ещё незнакомого мне Фуюцки, неудобный высокий стул без спинки, на котором я сидел — всё это действовало на меня крайне подавляюще. Я начал не на шутку волноваться — появилась лёгкая дрожь во всём теле, вспотели ладони, а губы наоборот пересохли…
Нужно сказать, что так не мандражировал я даже перед боем с Ангелом… Хотя, что мне этот Ангел? Как будто бы я его боялся…
— Неподчинение прямому приказу непосредственного командира, продолжение боя с риском для жизни и целостности боевого комплекса Е, игнорирование пункта о недопущении ведения боя с повреждённым питающим кабелем, — отчеканила Кацураги, пристально глядя на меня. — И всё это отягощается тем, что данные нарушения произошли в условиях чрезвычайного положения, что согласно Уставу приравнивается к преступлениям, совершённым в военное время.
В противовес Козо и Гендо, она была одета строго по Уставу — никакой привычной расхлябанности, китель застёгнут наглухо. Маска, ставшая вторым "я" Кацураги — сброшена, и теперь я вижу то, кем она является на самом деле. Уже не молодая беззаботная девушка, но настоящий боевой офицер…
— Что вы можете сказать в своё оправдание… младший лейтенант Икари? — присоединился к Мисато Фуюцки. Вот только моё имя вызвало у него некоторые затруднения — отсчитывать кого-то, по фамилии Икари Козо было явно непривычно. Отвык уже, видать, товарищ… — Напомню, что в настоящий момент вы находитесь на действительной военной службе в рядах армии ООН, и, несмотря на ваш возраст, вы — офицер НЕРВ. Вам грозит Трибунал, младший лейтенант, и я говорю это безо всяких шуток. Вы понимаете это?
— Так точно, сэр, — отчеканил я, слегка похолодев. Такой оборот у меня даже и в мыслях не мелькал… Помня практически точно такую же ситуацию в сериале. Я ожидал максимум разноса от Мисато, но вот что бы всё было так официально и, без всяких скидок, серьёзно…
— Так что же вы скажете в своё оправдание, Икари? — пугающе-спокойным тоном произнесла Мисато, слегка откидываясь в кресле и скрещивая руки на груди.
Твою мать! Настоящее заседание "тройки", как на Войне!..
— Скажу, что посчитал данные приказы не соответствующими текущей обстановке, — ответил я. — И их выполнение привело бы к срыву всей операции, а также возможно потери Евангелиона-01 и моей гибели.
— Вы считаете, Пилот, что вы в данном вопросе более компетентны, чем всё командование НЕРВ? — подал свой голос и отец. Тон его был как всегда несколько отстранённым и в то же время слегка ехидным — очень и очень занятное сочетание…
— Никак нет, — ответил я. — Но так сложились обстоятельства.
— Извольте объясниться, Пилот, — Гендо пальцем поправил чуть съехавшие очки. — Согласно расчётам МАГИ, у вас в запасе имелось почти две с половиной минуты, что вполне достаточно для того, чтобы добраться до ворот Д-18 и эвакуироваться. А вместо этого вы не подчинились приказу и вновь пошли в атаку.
— Сэр, а нельзя ли привести эти расчеты? — попросил я.
По рядам "тройки" прокатилось некоторое оживление.
— А, собственного говоря, для чего это вам? — прокашлялся Фуюцки. — Вы же, гм, насколько я знаю, мало, что понимаете в реальной боевой тактике…
— Я бы хотел наглядно продемонстрировать мотивы, побудившие меня пойти на столь крайнее решение, как неподчинение приказу командования, — твёрдо ответил я, сжимая руки в кулаки, чтобы никто не видел, как они дрожали от волнения.
— Хм… Капитан Кацураги, мы можем это устроить? — слегка наклонившись вперёд, спросил у Мисато Козо.
— Не вижу никаких затруднений, — пожала плечами мой командир. — Сейчас я свяжусь с начальником научной части и попрошу, чтобы всё необходимое было подготовлено. Только нам придётся пройти в тактический зал для занятий… Командующий Икари?..
Потянулись томительные мгновения ожидания — Ректор не торопился давать ответ, и я уже начал подозревать самое дурное…
— Что ж… — наконец задумчиво уронил отец, не оправдав моих самых худших ожиданий. — Дадим шанс Пилоту Икари на оправдание. Надеюсь, он сумеет представить нам весьма и весьма убедительные аргументы…
Я слегка выдохнул, хотя сейчас чувствовал, как будто бы у меня с плеч свалилась неимоверная тяжесть — гора Эверест, никак не меньше. Шанс, мне всё-таки дали шанс оправдаться…
Так, стоп. А чего я вообще волнуюсь-то? Ну, чего они, спрашивается, могут мне сделать, а? Я же пока что абсолютно незаменим, что в ходе вчерашнего боя выяснилось совершенно отчётливо — все обычные вооружения оказались практически полностью бессильны перед Ангелом.
Кроме Евы.
И что же это выходит — мне теперь нечего бояться? А вот это уже очень и очень вряд ли — мало ли у НЕРВ способов и методов испортить мне жизнь? Перевести в штрафники, лишить звания и зарплаты, посадить под арест в штаб-квартире, чтобы я здесь тренировался денно и нощно. Никаких тебе развлечений, никаких встреч с друзьями — вполне себе серьёзное наказание… Да и всё-таки Трибунал как-никак — вряд ли это действительно шутка…
"За такие шутки — в штрафбат на сутки!"
Мало ли что они мне там могут впаять — оштрафуют ещё, приговорят к исправительным работам или повесят условный срок. В любом варианте мало приятного — ходить, как оплёванный, после такого судилища…
Так что сейчас нужно любой ценой оправдаться и доказать, что именно моё решение было верным, а не приказ Мисато. Но сделать это тонко, так чтобы ни у кого не возникло даже и тени мысли, будто бы я считаю себя умнее командования…
"Первое правило солдата — командир всегда прав".
"Второе правило солдата — если командир не прав, то см. п.1".
Ага, блин, а если из-за такого вот приказа меня вместе с Юнитом-01 могли бы порезать на аккуратные кусочки и запечь в соусе ЛСЛ?! Такая ошибка может стоить очень и очень дорого… А Мисато на этот раз просто пыталась перестраховаться и, как ей показалось, лишний раз не рисковать. А нужно было как раз-таки и рискнуть, пока Самсиил был в нокдауне, иначе это бы побоище затянулось ещё бы на очень долгое время…
Так, так, так. Но теперь нужно как-то облечь в красивую и убедительную форму все те мысли и решения, что со скоростью молнии мелькали у меня во время боя…
Я нервно прошёлся взад-вперёд, заложив руки за спину.
— Синдзи, не волнуйся, всё будет нормально, — успокоила меня Майя, сидя около стола и пялясь в ноутбук, подсоединённый к блоку управления интерактивной доской.
Акаги в штаб-квартире в данный момент не оказалось — как только стало возможным, она тут же укатила исследовать останки убитого Самсиила. Так что помогать с информацией и расчётами Мисато прислала мне её зама по технической части — старлея Ибуки.
— Дай-то Бог, Майя, дай-то Бог… — всё так же нервно заметил я, поминутно бросая взгляд на браслет часов. Ну, где там они уже?! О!.. Наконец-то! И года не прошло…
Дверь с лёгким шипением отходит в сторону, и в тактический зал входят члены "тройки". Кацураги, Фуюцки и Гендо рассаживаются по свободным местам.
— Итак, младший лейтенант Икари, — произнесла Мисато. — Мы вас внимательно слушаем.
Я кивнул Майе, взял в руки пластиковую указку и подошёл к засветившейся интерактивной доске.
На ней появилась карта Токио-3 — Ибуки быстро пробежалась пальцами по клавиатуре — один из районов "Тройки" укрупнился. Многие здания на карте начали покрываться тёмно-серой штриховкой, что обозначало их повреждение или вообще уничтожение в ходе боя. Появились условные обозначения различного рода сооружений для Евангелионов — арсеналы, пункты подзарядки и эвакуации. Майя немного поколдовала над своей машинерией, и в итоге всё лишнее исчезло — остались только синие треугольники (резервные кабели) и чёрные кресты (пункты эвакуации). Наконец появились главные действующие лица — схематичные изображения Ангела, Евы-01 и трёх боевых вертолётов.
— Для начала я хотел бы продемонстрировать запись, с которой ознакомился некоторое время назад, — прокашлявшись, начал я. — В ней видны условия, что побудили капитана Кацураги отдать приказ, который я не стал выполнять…