Сашка устроился в кресле пилота, покрутился в нем. Сидеть было не очень удобно. «Не может быть, чтобы кресло было одно для всех. Должны быть какие-то регулировки. Не сразу, но рычажки, с помощью которых можно было двигать кресло вперед и назад, немного отклонять спинку, нашлись. Хитрые ручки были спрятаны в недрах самого кресла, видимо, неспроста. Но почему – это предстояло понять позже.
Глядя на Сашкино ерзание в кресле пилота, Николай Платонович нахмурился, но как обычно, ничего не сказал. Видимо, способность к самостоятельным действиям у рекрутов здесь не наказывалась.
Заречнев осмотрел скудную приборную панель, обратил внимание, что «указатель топлива» лежит почти на нуле, а «температура реактора» приближается к красной зоне. Он закрыл глаза, кончиками пальцев «вспоминая», где находятся рычаги управления тягами двигателя, их отклонением, заслонками воздушного охлаждения реактора, перевел в положение, когда они максимально открыты. «Температура реактора» медленно поползла вниз. Седой удовлетворенно хмыкнул, но по поводу топлива ничего не сказал. Ждал, когда инициативу проявит Заречнев?
– Скажите, а как на можно пополнить запас топлива? – повернул голову в сторону Николая Платоновича Александр. Тот молча протянул руку к боковому экрану, ткнул пальцем в едва заметное слово «вода». Указатель топлива поднялся к самому верху.
– Ну, что? Взлетать будешь? – с некоторым раздражением поинтересовался у Сашки седой, с нетерпением поглядывая внутрь кабины.
Бывший гладиатор ничего не ответил, перевел ручки «газа» всех тех моторов в переднее положение и «отпустил тормоз».
Взлетная полоса на экране симулятора быстро понеслась на новобранца, стрелка «указателя скорости» резво пошла вправо. Заречнев плавно потянул ручку на себя. ИПЛ-4 «взлетел». Новобранцы сдержанно похлопали.
– Почему ты не воспользовался для взлета рычагами изменения угла атаки двигателей? – при всех поинтересовался Николай Платонович у взмокшего Сашки, после того, как тот «угробил» самолет, пытаясь посадить тот на аэродром.
– Это очень сложный маневр, особенно для новичка, каковым я, собственно, и являюсь. Взлет с разбега более прост – это очевидно. Зачем браться за сложное, не освоив более простое?
Седой опустил голову, «переваривая» точку зрения бывшего гладиатора, но вслух ничего не сказал, жестом руки пригласив в «кабину самолета» следующего курсанта.
Где-то через час очередь дошла и до Ар'рахха. Зеленый верзила с трудом втиснулся в тесную для него кабину, долго шарил пальцами под креслом, пытаясь найти рычажки регулирования сиденьем. Александр заметил его мученья, подошел, помог ему настроить место пилота.
«Взлетел» молодой следопыт безупречно, сделал положенный круг, стал «возвращаться на базу. И тут произошло маленькое чудо: драк, впервые в жизни управляя истребителем, пусть даже таким виртуальным, едва не «посадил» его на «взлетно-посадочную полосу». Новобранцы дружно разочарованно ахнули, когда трехмерная картинка на экранах симулятора резко дернулась в самом конце ВПП, и на ней появилась надпись: «Самолет сломал шасси. Немедленно покиньте кабину».
Но все равно это была небольшая победа – для всех. Она показала, что «чёрт» не так страшен, как его «малюют», и каждому из них по силам освоить управление этим чудом инопланетной техники. А пока большинство думали только о том, что будет с теми, кто не окажется непригодным для пилотирования этими самолетами.
– Николай Платонович, а можно мне? – спросивший был парнем – невысокого роста, крепкий, симпатичный.
– А, это ты Евгений! Хочешь показать мастер-класс? Ну почему – нельзя? Забирайся!
Невысокий крепыш ловко переместился в кабину, быстро настроил под себя регулировки кресла пилота. Он несколько раз покрутил головой, словно разминал затекшую от долгого сидения шею, или готовился к поединку на борцовском ковре, нажал на кнопочку, запускавшую «двигатель».
Полет в его исполнении был даже не мастер-классом, он был настоящей феерией летного мастерства.
«Взлетал» крепыш максимум секунды две. За это время он успел сделать несколько операций, причем некоторые из них – одновременно.
Евгений отвел двигатели вниз, одновременно выводя их на взлетный режим, немного изменил вектор тяги верхнего двигателя, слегка потянул ручку на себя, и как только «колеса» истребителя оторвались от ВПП, тут же вывел на максимальную мощность тягу верхнего двигателя.
«Взлетно-посадочная полоса» скользнула навстречу по стереоэкранам; «вид за бортом» тут же сменился на другой. Народ вокруг симулятора восхищенно вздохнул.
После «разворота в зоне» «самолет» Евгения выполнил несколько фигур высшего пилотажа. Новобранцы, стоявшие к кабинке ближе всех, незаметно для себя покрепче вцепились в соседей, некоторых ощутимо качнуло.
Женька насмешливо глянул на рекрутов, «выпрямил самолет», сказал, что «возвращается» обратно на базу.
Приземление крепыша заставило побледнеть даже Николая Платоновича. Евгений на большой скорости «приблизился» к ВПП, «на высоте» примерно метров пятидесяти резко поднял нос, гася инерцию. Одновременно он почти до нуля снизил мощность нижних двигателей (верхний он выключил полностью). Истребитель стал… падать прямо на бетонную ВПП. И хотя все понимали, что это не настоящий полет, а только его симуляция, видно было, что подобное малышок-крепышок проделывает далеко не в первый раз, и летал он так не только на тренажере.
А истребитель между тем стал набирать вертикальную скорость, норовя свалится в неуправляемый штопор. Метров в пятнадцати от поверхности Евгений увеличил мощность двигателей, уменьшая вертикальную скорость. Падение стало замедляться…. Колеса коснулись бетона. Рекруты дружно захлопали.
Женька засмущался, покраснел. «Спасибо, конечно, но это лишнее!» – сказал он, покидая кабину симулятора. – «У меня это получается пока не очень хорошо. Вот у Юрия…» – Кивнул он головой в сторону улыбчивого широкоплечего громилы, поодаль терпеливо дожидавшегося Евгения. Юрий, чья голова возвышалась над головой крепыша сантиметров на тридцать, ничего не сказал, хлопнул Женьку по плечу и они, не оглядываясь, отправились в сторону столовой.
– Кто это? – со всех сторон полетели вопросы к Николаю Платоновичу.
– Это наши рекруты из прошлогоднего выпуска. Тот, который поменьше – Евгений Тимофеев, а тот, второй – Юрий Самочернов. Они друзья с самого первого дня обучения в Звездной Академии. Вместе закончили её. Сначала летали на легких самолетах, потом их пересадили в тяжелый истребитель-штурмовик. Сейчас у них небольшой отпуск – заслужили. Они – лучшие пилоты своего выпуска.
– А где остальные? Те, которые – не лучшие? – Сашку, кажется, за язык «дернул» сам черт.
Седой как-то неприязненно посмотрел на Заречнева. Казалось, он всерьез раздумывает над тем, не дать ли злоязыкому новобранцу в челюсть. Наверное, у него с этим выпуском были связаны какие-то воспоминания. Наконец, злой огонек в его глазах погас, он отвернулся, безразлично посмотрел куда-то в сторону.
– Остальные, или как ты выразился – не лучшие, – погибли. Погибли, защищая всех нас, защищая Землю, защищая, в том числе и твою семью, рекрут. Если вы не сможете освоить эти «фокусы», которые только что вам продемонстрировал Тимофеев, вас собьют в первых же боях. Очень уж нравится богомолам жечь наши самолеты во время взлетов и посадок, когда они наиболее беззащитны. Да и вообще им нравится жечь нас – на всех этапах полета. Так что учитесь летать, юноши! Учитесь! И вы, девушки, от них тоже не отставайте. Богомолы – они ведь не спрашивают, кто за штурвалом, им все равно, кто горит в подбитом самолете….
Из глаза седого показалась слеза, покатилась по отчего-то посеревшей коже щеки. Александр пристыжено замолчал, пряча глаза. Николай Платонович достал платок, вытер следы росинок на лице.
– Я не хотел вам этого говорить – до поры. Но коль уж так получилось, что вы встретили двух наших выпускников, а ты, Саша, задал свой не очень своевременный вопрос, я должен был сказать вам правду. И вообще, у нас здесь, в Академии есть несколько неписанных правил. Одно из них – не врать нашим ученикам. Нам это порой очень тяжело, но зато потом это очень помогает вам в жизни.
С этого дня кабинет авиационных симуляторов стал для новобранцев самым посещаемым местом в Звездной Академии, иногда – даже в ущерб сну и отдыху.
Сашка и Ар'рахх от остальных рекрутов не отставали; их успехи «в пилотировании» росли вместе с успехами остальных новобранцев.
Примерно через неделю после переселения в летную школу решилась, наконец, и проблема питания бывших гладиаторов. Памятливый Николай Платонович распорядился перевести драка на специальную диету, разработанную в соответствии с рекомендациями врачей Главной Базы. Нельзя было сказать, что зеленому верзиле все нравилось из того, что стало появляться у него на столе, но сосущего чувства голода он больше не испытывал.
Впрочем, это никак не сказалось на их с Сашкой намерениях полакомится свеженькой рыбкой, однако наученные уже опытом одной утренней рыбалки, бывшие гладиаторы о своих планах не говорили никому.
Вторым большим плюсом было то, что Ар'рахху все-таки оставили его страшное оружие. Николай Платонович долго совещались по этому поводу с каштановолосой Дитой, но, в конце концов, смогли выработать «консенсус»: стреломет остается у следопыта, но за пределы комнаты, в которой они жили с Сашкой, он выносить его не должен – до особого разрешения седого или Диты.
Впрочем, пока бывшим гладиаторам было не до рыбалки. Бесконечные виртуальные полеты в кабинах авиасимуляторов стали приносить свои плоды примерно через месяц. И однажды Николай Платонович, как обычно, облачившись в свой невероятно белый китель (он, как потом выяснилось, всегда одевал его, когда хотел сообщить рекрутам о каких-то важных решениях, касающихся их дальнейшей судьбы или жизни) сказал, что хотя занятий на авиационных тренажерах никто не отменяет, им всем пора переходить от виртуальных полетов к настоящим. И что первые полеты с инструкторами – завтра, согласно утвержденного им графика. Сашка попал в «список» Диты, Ар'рахх – Николая Платоновича.
Очередь Заречнева на 20-минутный полет подошла только после обеда. Александр на плохо сгибающихся ногах дошел до двухместного ИПЛ-4, встретился взглядом с инструкторшей, с любопытством взиравшей на него своего со второго «этажа» истребителя, доложил о том, что рекрут Заречнев для выполнения своего первого полёта готов.
– Готов? Ты уверен? – насмешливо поинтересовалась Дита. – Ладно, сейчас посмотрим. Залазь – совсем уж не по-уставному добавила она, кивая головой в сторону нижней кабины.
Сашка не стал ждать повторного приглашения, проворно забрался в кабину, напялил на голову шлем, подключил его к внутренней связи.
Инопланетный истребитель внутри сильно отличался от своего симулятора. Во-первых, он был чуть теснее, чем его «виртуальный» собрат. Органы управления располагались точно так же, как и «имитации», зато на панели приборов прибавилось сразу несколько новых датчиков и шкал. На самым главным отличием был… запах. В кабине курсанта крепко пахло подгоревшим маслом, потом, мочой и даже… калом.
«Не иначе кто-то со страху в штаны наложил»? – мысленно попробовал себя приободрить бывший гладиатор. Но получилось это плохо. «Ты смотри, сам в штаны не наделай!» – съехидничал его внутренний голос. – «Или забыл, как сам обосрался, когда тебе один большой «товарищ» на пузо наступил»?
«Крыть» Сашке было нечем, и он пристыженно занялся подгонкой сиденья под свои габариты.
– Ну, что, готов? – раздался в наушниках голос Диты. Александр ответил утвердительно. – Тогда взлетай. Только осторожно, без лихости. А я тебя подстрахую. Да, и не забудь как следует пристегнуться.
Заречнев сделал все, как на тренажере – медленно, но правильно. После взлета Сашка перевел истребитель в горизонтальный полет, глянул на компас, направил ИПЛ-4 в сторону моря – туда, где находилась «зона» разворота.
Александр слегка расслабился, покрутил головой, рассматривая водную гладь по обе стороны от траектории полета самолета.
Море было совершенно пустынно, только далеко-далеко у самой линии горизонта пара альбатросов кружила над водой, выискивая что-то на поверхности. Бывший гладиатор хотел было рассказать о них Дите, но почему-то постеснялся. Возможно – упрека в излишнем романтизме, неуместного при таком серьезном деле, как первый полет на самолете, да еще с инструктором.
Разворот над морем прошел штатно. Инструкторша даже разрешила Сашке сделать несколько фигур высшего пилотажа – мертвую петлю, петлю Нестерова, иммельман…. Потом отдала команду на возвращение.