- Я много разговаривал с мисс Белиндой и понял, что ее вызывающее поведение на людях - только маска, а на самом деле эта девушка очень вам подходит. Белинда огрызнулась: - Вы что, сговорились меня соблазнить, Гаррет? Я возразил: - Вы должны меня извинить. Это у него пунктик. Дин не слушал. Мы обменивались обвинениями и извинениями, а он тихо напевал и убирал на кухне, а потом объявил:
- Покойник дремлет. Вы бы пошли наверх и занялись любовью, а спорить закончите позже, за вторым завтраком. Я не верил своим ушам. Дина как будто подменили. Его предложение не вызывало у меня протеста. Что-то в Белинде очень меня привлекало. Белинда долго сидела, глядя в одну точку широко открытыми глазами. Дин улыбался, а потом подмигнул ей. У меня возникла слабая надежда, что Белинду предложение Дина тоже не очень возмутило. Однако мы попали в такое положение, из которого трудно найти выход, даже если обе стороны похотливы, как мартовские кошки. Я сказал:
- Дин, ты искушаешь судьбу. Я собираюсь снова лечь спать. Извините, мисс Контагью. Пожалуйста, не думайте обо мне плохо из-за нахальства Дина. Казалось, Дин сейчас разразится смехом. Ну и проделки у него! Белинда не произнесла ни слова. Когда я бросился наутек, мне почудилось в ее взгляде легкое разочарование. Вы знаете, как это всегда бывает. Как только я остался один и перестал думать, что она ответит, я уставился в потолок и начал жалеть об упущенной возможности, а Белинда Контагью казалась мне все привлекательнее, и все препятствия волшебным образом исчезали. Неисправимый романтик. Это про меня.
ГЛАВА 46 Я собирался пойти посмотреть, чего добился Туп. Или скорее, чего он не добился, хотя в этом случае он бы вернулся. Белинда вприпрыжку взбежала наверх. - Можно, я тоже пойду? - Нет. - Почему?
- Тебя кое-кто разыскивает. Вряд ли для того, чтобы пожелать тебе доброго здоровья. И потом, у тебя такой вид, что мы не пройдем и двух кварталов, как влипнем в историю. - Чем тебе не нравится мой вид?
- Мне очень нравится. В этом все дело. Если я сейчас выйду с тобой на улицу, соседи возненавидят меня на всю жизнь. Кроме того, Краск и Садлер, наверно, следят за домом, и их шпион точно тебя узнает. Они не доверят мне самостоятельно рыть себе могилу. - О черт! Она топнула ножкой - изящный жест, такое нечасто увидишь. Верно, долго репетировала.
- Если бы ты была рыжая, никто не обратил бы внимания. По крайней мере Краск и Садлер. Правда, соседи возненавидели бы меня еще больше. Но если бы ты была к тому же и рыжая, я бы не устоял. Дин высунулся из кухни и посмотрел на меня, будто говоря, что моя лесть слишком груба. Белинда сказала:
- Твоя лесть слишком груба, Гаррет. Но мне она нравится. Я не люблю сидеть взаперти. Я подумаю о том, чтобы стать рыжей. А может, блондинкой. Тебя это устроит? Завтрак был забыт.
- Конечно. Стань какой угодно. Я очень покладистый. Только не надо толстеть на пятьдесят килограммов и отращивать усы. Она подмигнула мне. Я размяк. Но я все-таки не такой дурак. Интересно, с чего это она вдруг так ко мне прониклась. Я предложил:
- Если хочешь, можешь изменить внешность. Особенно сейчас, когда черные волосы как клеймо. - Интересная мысль. Она послала мне воздушный поцелуй. Я долго смотрел на Дина, он отвернулся, пожал плечами и покачал головой. Я не понял, то ли он хотел сказать, что никак не возьмет все это в толк, то ли что он тут ни при чем. Я снова пошел к двери. "Гаррет". Вот всегда так. Как только я соберусь куда-нибудь пойти и что-нибудь сделать, так все начинают отнимать у меня время. Я вошел к Покойнику: - Что? "Скажи капитану Тупу, что по размышлении я пришел к выводу, что вчера произошло лишь похищение. Конфетка будет убита только сегодня вечером в урочный час. Так что если капитан, что весьма вероятно, оставил усилия и ждет, когда обнаружится труп, то он..." - Бегу. Я помчался на улицу. Через квартал я заметил хвост. Какой-то мальчишка, мелкая сошка в Организации, еще не научился вести себя неназойливо. Краск и Садлер хотели, чтобы я знал, что они за мной следят. Опытный хвост оставался бы в тени, пока я не приступлю к серьезным поискам. Я их обдурю. Я вообще не буду искать. Найти Тупа оказалось несложно. Я пошел в Управление Стражи, чтобы узнать, где его разыскивать, и - здрасьте, пожалуйста! Там он сидел как ни в чем не бывало. - Какого черта вы здесь торчите? - спросил я.
- Вчера мы ничего не достигли. Я задействовал пятьсот полицейских, чтобы прочесать все улицы. Они ничего не нашли. После полуночи я всех отозвал. Надежды не осталось. Насколько мы знаем, все убийства происходили около полуночи. - Вы ждете, пока найдут труп. Покойник так и сказал. Туп пожал плечами:
- Я жду ваших предложений. Если только вы не потребуете еще тысячу марок за то, что вам придется раскрыть рот.
- На этот раз услуга бесплатная. Покойник просил вам передать, что девушка жива. Ее не убьют до сегодняшнего вечера. Убийца никогда не нарушает расписания. Вчера он лишь похитил ее, так как знал, что позже мы !c$%, настороже.
- Все еще жива? - Туп схватился левой рукой за подбородок и принялся его потирать, раздумывая над моими словами. - Все еще жива. - Снова молчание и раздумья. - Я опросил всех знакомых Уинчелла, пытаясь разгадать, где он прячется и кто ему помогает. - Возможно, никто, кроме Рипли. - Возможно. Лаудермилл! Появился типичный штабной сержант. Классический экземпляр, задница вдвое шире плеч. - Вызывали, сэр? - Есть что-нибудь об Уинчелле и Рипли? - Уинчелл не пытался связаться ни с семьей, ни с друзьями. Рипли еще проверяют, но пока о нем тоже нет сведений. И тут меня осенило.
- Может, попробуем подойти с другой стороны. - Неожиданная мысль всегда поражает. Моя мысль поразила меня самого. - Над чем работал Уинчелл? - А?
- Чем он занимался по службе? Послушайте, Туп, я в курсе, что в ваши обязанности входит больше, чем вы говорите всем, кроме, пожалуй, принца. Хотите произвести сенсацию, когда вам дадут волю. Как бы то ни было, мне все равно. Но в последнее время некоторые ваши подчиненные, как и положено настоящей полиции, проводили серьезную работу. Был ли среди них Уинчелл? Что он делал? Может быть...
- Я понял. - Туп никак не мог решиться, по выражению его лица было видно, что он очень не хочет выкладывать карты на стол. Наконец он произнес: - Лаудермилл! Вызовите Шустера и Шипа. Пусть явятся сюда. Как можно скорее. Лаудермилл удалился с невероятной для человека такого телосложения быстротой. Он наверняка прослужил уже лет двадцать и беспокоился о пенсии. Туп сказал:
- Эти два парня, Шустер и Шип, вместе с Уинчеллом и Рипли готовили операцию "Ловушка". Шустер и Шип вольнонаемные. Сейчас не их смена, так что, может, мы их не так скоро найдем. Мне не пришло в голову опросить вольнонаемных сотрудников. Вольнонаемные полицейские явились быстрее, чем ожидал Туп, по-моему, даже слишком быстро, потому что я еще не успокоился. Оба были нелюди. Шустер - метис, какие встречаются редко: наполовину гном, а наполовину смесь еще каких-то кровей. На вид он был безобразный. Но к моему удивлению, он оказался порядочным и приятным в обращении, наследственность и внешность не повлияли на его характер. Видно было, что он фанатично предан идее создания новой Стражи. Таким же фанатиком был и Шип, происходивший из крысиного народца. Мне не нравится крысиный народец. Моя неприязнь граничит с предрассудком. Я не мог поверить, что передо мной действительно стоит представитель этого вида. Честная крыса - немыслимое сочетание, нонсенс. Туп сказал:
- Шустер и Шип останутся вольнонаемными, пока нам не увеличат бюджет. Я уже договорился, что нам отпустят достаточно средств, чтобы взять в штат четыре сотни тайных агентов. Эти двое возглавят операцию в одной из частей города, они вас туда отведут. Страшная штука - тайная полиция. Сначала это будут великие борцы с преступностью - возможно, но пройдет немного времени, и честолюбивый принц поймет, что этих агентов легко использовать для уничтожения существ с сомнительными политическими взглядами. Все будет хорошо до того дня, как... - Так что же с нашими ребятами? Туп расспросил Шустера и Шипа. Они знали, где могут прятаться Уинчелл и Рипли. При разработке операции они нашли одно укрытие. Они им не воспользовались, но теперь это Уинчелла не смутит. Туп буркнул:
- Гаррет, идите с ними. Следите за выходом из домика. Произведите разведку. Я подоспею с подкреплением. И он вылетел за дверь. Шустер и Шип выжидательно поглядывали на меня, вероятно, принимая за офицера Стражи. Они волновались. Они сделались участниками настоящей *`c/-.) операции еще до того, как официально стали полицейскими. Кивком головы я указал на дверь: - Пошли.
ГЛАВА 47 Элвис Уинчелл и его сообщник были смелыми парнями. Шустер и Шип рассказали мне о предприятии, которое они затеяли, прежде чем волею случая капрал Уинчелл и рядовой Рипли столкнулись с тем, что оказалось им не по зубам. Территория, где они собирались провести операцию, пролегала вдоль берега и огибала городок великанов. Настоящая бесплодная земля. В самых опасных местах Уинчелл должен был плестись, притворяясь пьяным. А Рипли, Шустер и Шип пытались раствориться в унылом пейзаже, чтобы потом, как только ктонибудь бросится на Уинчелла, выпрыгнуть из тени. Я восхищался мужеством Уинчелла, но не принимал его методов. Он произвел всего два ареста, да и то арестованы были довольно безобидные молодые грабители. Он отправил домой группу головорезов, перебив им колени, так что они стали калеками на всю жизнь. Уинчелл решил, что об этом наказании пойдут слухи и другим уголовникам неповадно будет.
- Может быть, - сказал я. - Но я думаю, они просто попытаются вас убить.
- Всех четверых? - спросил Шип. Я пришел в замешательство, я просто не привык, чтобы крыса обращалась ко мне как к равному. Через секунду я уже готов был смеяться над собственными предрассудками. Шип продолжал:
- У грабителей нет своей организации, и они не работают бандами. Я много лет жил в этом районе. Грабители никогда не ходят больше, чем вчетвером. В основном по двое. С теми, кто работает по четыре, мы легко справились. Капитан Туп дал нам инструменты. - Может, лучше не надо? Я не хочу об этом знать.
- Гаррет, грядет Новый Порядок, - сказал Шустер. - Большинство граждан сыты по горло. Маятник качнулся в другую сторону. Некоторые говорят, что, если Корона не решит социальных проблем, граждане сами о себе позаботятся. Он продолжал распространяться, и я был уже готов послать его вести беседы с теми женщинами, которых однажды натравил на Покойника. Шустер, хоть и был нечеловеческого происхождения, намеревался играть важную роль в обществе. Я сказал:
- По-моему, вы преувеличиваете, приятель. Нелюди находятся в Каренте только по договору. Если они не хотят подчиняться карентийским законам, то не могут требовать защиты от государства.
- Я понимаю вас, Гаррет. И вы правы. Закон должен быть один для всех. Если ты родился в этом городе и живешь в нем, ты обязан помочь сделать этот город достойным местом для жизни. Я внес свой вклад. Отслужил пять лет в Кантарде и принял карентийское гражданство. Мне стало ясно, что он хочет сказать. Нечего смотреть на него свысока: мол, метис. Он исполняет свой долг так же, как и я. Я отодвинулся подальше от Шустера. Он был законченным активистом. В каждом третьем предложении говорилось о Новом Порядке с большой буквы. Политики действуют мне на нервы. Вернее, я боюсь их до смерти. Они очень странные и верят, что странный бред, который они несут, не думая о его смысле, приведет их к успеху. К счастью, в Танфере политиков немного, да и тех общество презирает и отвергает. Им надо научиться быть менее опасными, как Брешущий Пес Амато. Теперь я сообразил, что Шустер просто безотчетно нашел выход гневу и ненависти, которые накопились в нем от унижений из-за того, что он редкого происхождения и к тому же очень уродлив. Он будет продолжать улыбаться, но перекроит мир, чтобы стать в нем звездой. Прекрасно. Дерзай, приятель. Только избавь меня от революции и ее последствий. Мне и так хорошо. Шустер и Шип подвели меня к дому, который недавно сгорел, но не целиком. Дом бросили, но подвалы были пригодны для жилья, хотя, конечно, относительно. Я спросил: - Как бы нам выяснить, есть ли там кто-нибудь? Был день. Я прогуливался с двумя типами, которых Уинчелл знал и которые -% способны что-либо придумать. Мир у них состоял из ангелов и злодеев. Час назад Уинчелл и Рипли были их закадычными друзьями. Теперь это просто фамилии в списке мерзавцев, подонки, которых надо уничтожить. Шустер с подозрением осмотрел развалины: - Шип, ты бы обошел все по-тихому. И проверил. Крысиный народец крадется незаметно. Шип неслышно, как призрак, двинулся с места, но совсем не в сторону дома. Мы с Шустером слились с окружающим пейзажем и стали ждать. Шустер оказался очень болтливым, и нос у него был длиной в фут. Он хотел знать все обо мне и о том, почему меня интересует это преступление. - Не ваше дело, - сказал я ему. Шустер обиделся и проговорил:
- По крайней мере вы могли бы соблюдать приличия. Могли бы проявить учтивость. При Новом Порядке я буду занимать важный пост.
- Я неучтив с Тупом. И не буду учтивым с его начальником. И не собираюсь быть учтивым с вами и с Крысой. Я сюда не рвался. Это судьба меня забросила.
- Я вас понимаю. Со мной происходит то же самое. Даже хуже, если учесть мою внешность.
- У вас нормальная внешность, - соврал я. - Вон Крыса. Что он там показывает? - Думаю, подает знак, что они здесь. Он хочет знать, что теперь делать.
- Теперь будем ждать Тупа. Я чувствую, что с этим Уинчеллом хлопот не оберешься. Мне не очень понравится, если он перешагнет через мой труп.
- Я знаю, откуда вы, Гаррет. - Шустер помахал рукой и ткнул пальцем вверх. Шип ответил тем же. - Мне тоже не улыбается стать мертвым героем. Я хочу увидеть наступление Нового Порядка. При Новом Порядке вы ведь будете прежним Гарретом, сыщиком?
- Наверно, буду. А что? Я никогда не навредил никому из ваших родных или приятелей, так ведь?
- Нет. Никогда. Вот вы смотрите на меня и думаете, что такого не может быть. Я единственный из несметного множества. Выродок. Честный метис, происходящий из семьи, ни один член которой никогда не попадал в полицию даже в качестве свидетеля. Он говорил вызывающим тоном, и неудивительно, потому что мое отношение отражало общее предубеждение. Я смутился: на самом деле мои чувства были гораздо сложнее.
- Если мы не поладим, то по моей вине, Шустер. Я ничего против вас не имею. Просто с утра встал не с той ноги. Обычно вся моя желчь изливается на крыс-мусорщиков. - Странный вы, Гаррет. Вон идет человек. Он имел в виду Тупа. Очевидно, в некоторых кругах Тупа высоко ценят.
ГЛАВА 48 А Туп все еще высоко ценил меня и нуждался в том, чтобы я одобрил его план. - Дом окружен. Выбраться из него будет нелегко. - Покойник говорит, что, если можно, надо взять их живыми. Скорее всего, пока они живы, проклятие ни на кого не перейдет. - Они?
- Должно быть, проклятие частично затронуло и Рипли. Или частично Уинчелла; не знаю, кто из них главный. - Ясно. Понял. Думаю, нет смысла ждать дальше. Пора действовать. За эти часы мне несколько раз приходила в голову одна мысль. Я ее отбрасывал снова и снова. Теперь она возникла опять. Возможно, я пожалею, но я все-таки сказал:
- Наверно, мне надо пойти вперед. Девушка меня узнает. Если она поймет, что это спасение, мы избежим лишней паники и пострадает меньше наших людей. - Дело ваше. Хотите идти, идите. Я посылаю вперед Шустера. Скажите, что вы собираетесь делать, и потом не мешайте ему выполнять свою работу. Он лучше всех моих штатных сотрудников. - Хорошо. - Я подошел к Шустеру: - Я иду с вами. Девушка меня знает. - Вы вооружены? - Легко. Я показал ему дубинку. Он пожал плечами: - Тогда не болтайтесь под ногами у настоящей полиции. Какая прямолинейность! Что мне было еще делать, как не болтаться под ногами у полиции? Штурмовой отряд Шустера был вооружен так, что мог бы отбить целый город у дивизии Венагетских гвардейцев. Если бы у этой группы захвата оказался еще хоть какой-нибудь опыт! После армии они не проходили никакой подготовки. - Вы думаете, у нас будут такие неприятности?
- Нет, - ответил Шустер, - но от этой компании ничего хорошего ждать не приходится.
- Ход мысли правильный. Чтобы не заработать нагоняй за неподготовленность, надо подготовиться ко всему. Шустер улыбнулся: - Именно так. Я бросил взгляд на противоположную сторону улицы. Шип места себе не находил. - В такие минуты все видится по-другому. - Вы бывали в подобных передрягах в Кантарде? - Даже хуже. Гораздо хуже. Я был тогда напуганным сопляком. - Я тоже. Вы готовы? - Насколько можно. - За мной! Он пошел вперед. Белый рыцарь Гаррет шествовал по булыжникам на шаг позади, а за ним крались полдесятка облаченных в форму блюстителей порядка, которые не имели понятия, как выполнить поставленную перед ними задачу. Они поступили на службу в Стражу не для того, чтобы ловить сумасшедших или охранять Танфер от негодяев. Крысеныш нашел крошечное подвальное окошко. Когда мы приблизились, он юркнул внутрь, подрагивая отвратительным голым хвостом. Кажется, я понял, почему мне так не нравится крысиный народец. Из-за хвостов. Хвосты у них омерзительные. - После вас, - как только исчез хвост, произнес Шустер. - Что? Окошко было слишком маленькое. Оно не предназначалось для человека. Какие-то небольшие существа пробили его, чтобы залезть и обчистить помещение. Или уж не знаю для чего. - Вы сказали, что вы герой, которого она знает. - Дьявол! И я сам на это напросился. Я шлепнулся на живот и всунул ноги в окно. Шип стал тянуть, Шустер толкать. Я протиснулся внутрь, коснулся ногами пола, встал, споткнулся о валяющийся кирпич и пробормотал: - Где они?
- Вон там, откуда идет свет, - прошептал Шип. Понять его было трудно. Крысиный народец всегда говорит шепотом. Горло у них не приспособлено для человеческой речи. - Вы нас прикроете, пока мы втащим побольше людей. Шип всю жизнь провел рядом с людьми. Он не прятался от общества, он довольствовался скромным существованием и брал лишь то, что не нужно было никому другому. Я начал его уважать. Я вытащил дубинку и пошел на свет, сочащийся из щелей в двери. Мне показалось странным, что Уинчелл и Рипли не напали на нас или не бросились бежать. "Готовится великое побоище", - подумал я. Вдруг за мной появились трое полицейских, и Шустер проговорил: - Второй выход перекрыт. Приступайте, Гаррет! Я набрал в легкие побольше воздуха и долбанул дверь. Кинулся на нее со всей силой и подумал: сейчас разобью плечо. Дверь подалась. Я и не знал, какой я сильный. Что твой Плоскомордый Тарп. Высадил дверь. Сделав два нетвердых шага, я упал на кучу битого кирпича. Элвис Уинчелл и Прайс Рипли тяжело храпели на подстилках из мешков и тряпья. Вероятно, нести проклятие очень утомительно. Только у Конфетки глаза были открыты. Она заметила мое появление, но диких воплей радости не последовало. Черт, она не поняла, почему мы пришли. Она решила, что мы дружки Уинчелла и его сообщника. Я с трудом поднялся на ноги: - Мы спасатели. Тут Уинчелл и Рипли начали приходить в себя. Прежде чем бедный Рипли успел открыть глаза, Шустер стукнул его по башке, легко обойдя груду кирпича. Он двигался почти грациозно. Шип не вполне успешно стремился уложить Уинчелла обратно спать. Уинчелл уклонялся от его ударов, пытаясь метать из глаз зеленые искры. Кажется, он еще не очень хорошо умел это делать. Боже, вид у него был ужасный. С тех пор, как он помогал брать негодяя, которого выдал Сити Сумасброд, Уинчелл постарел лет на пятнадцать. Рипли тоже выглядел плохо, но не так, как Уинчелл. - Спасатели? Правда? Вы больше похожи на бродячих циркачей. Шип и двое полицейских ловили Уинчелла. Уинчелл не желал быть пойманным. Шустер и еще один полицейский запихивали Рипли в огромный мешок. У другого входа в подвал появился Туп, он старательно избегал опасности. Я окликнул его:
- Эй, капитан! Ее не надо освобождать. Она уже сама справилась. Конфетка сказала: - Вы тот парень, который околачивался у Гулляра. Я перерезал веревки, стягивающие ее щиколотки. Красивые щиколотки. Раньше я не замечал, какие они красивые. А выше них все было еще красивее, прямо с ума сойти. - Гаррет?
- Да. Верный странствующий рыцарь. Неизменно отвергаемый и оскорбляемый за желание предупредить людей, которым угрожает опасность.
- Убери руки, парень. Я о тебе наслышана. Рипли теперь выводили на улицу, но Уинчелл не сдавался, хотя Шустер и Шип уже накинули ему на голову мешок и скрутили руки. Рипли и Уинчелл были не в полицейской форме. Жалованье позволяло им одеваться, как состоятельным горожанам. Поэтому я с некоторым удивлением увидел, что Уинчелл повязал вместо пояса толстую веревку.
- Я о себе тоже наслышан. Иногда в этих рассказах я себя не узнаю. Что ты слышала? Очевидно, что я не подарок. Шипу, Шустеру и их команде удалось повалить Уинчелла и натянуть на него мешок. Шустер старался завязать его потуже. - Что ты подарок врагу. Ты помнишь некую Розу Тейт? Шустер наподдал ногой по прыгающему мешку.
- Это лучше, чем клетка на колесах, - ни к кому непосредственно не обращаясь, сказал Шустер.
- А-а, снова милая Роза, - проговорил я. - Да. Позволь мне рассказать тебе о ней. Это правдивая история, и если ты знаешь Розу, то поверишь мне, а если нет, назовешь все это сказкой. Времени было достаточно. Ребята прекрасно управлялись без меня. Чтобы заручиться вниманием слушательницы до конца рассказа, я вдруг совсем разучился развязывать и разрезать веревки. Шустер и все остальные поволокли Уинчелла к двери. Уинчелл все время корчился в мешке и ругался. Кроме него, в мешке были еще пленники. Зеленые бабочки летали и по всему подвалу, их очень смущал свет единственной свечи. Мне снова стало интересно, какое отношение ко всему этому делу имеют бабочки, может, вообще никакого. Может, это просто защитная реакция, как вонючие выделения у скунса. В помещении остались только мы с Конфеткой, и ее, казалось, вовсе не огорчало, что я так неторопливо рассказываю о Розе Тейт. По ходу дела я стал искать ножи, которые мы видели в доме леди Гамильтон. Но мне было любопытно, откуда Конфетка знает Розу. Завершив повествование, я спросил: - Как ты познакомилась с Розой?
- Тебе же известно обо мне все! Я знаю, ты обо мне расспрашивал. Мне сказал Гулляр.