— Надеюсь это глупая шутка? — холодно спросила я, пытаясь совладать со злостью.
— Куколка, вам очень идет, — прощебетала портниха. Но судя по её лицу, она так не считала. Ложь горьким налетом оседала на языке, и женщина все время морщилась. Ей самой не нравилось так обращаться ко мне, но раз за разом она переступала через себя, чтобы назвать меня куколкой. Вроде вежливое обращение старшей к младшей, если не знать, что так называли содержанок. Я же терпела, глотая своё возмущение. А ведь модистка сначала показалась вменяемым человеком. Худая и чопорная, от неё так и веяло вкусом и воспитанием, и будто вразрез первому впечатлению это вульгарное слово.
— Есть ли другие готовые модели? — на выдохе спросила я.
— Повторяю, куколка, вам очень идет, — настойчивости миссис Ирвинг мог позавидовать любой завоеватель. Она давила, отказываясь воспринимать моё мнение всерьёз.
— В таком случае мне проще пойти голой. Сшитое вами платье постесняется надеть даже портовая девка, — я повернулась к зеркалу, оно радостно отразило глубокое декольте, спина же была почти полностью открыта, но главное цвет: насыщенный красный.
— Спор здесь неуместен, — непреклонно произнесла она.
— Милочка, — позаимствовала любимое слово гарпии, — вы вернёте все голданы, что вам так щедро отсыпал лорд Блэкхард, или же у меня завтра будет новое платье.
— Вот ещё, — фыркнула она и сложила руки на груди. — Пойдёте на вечер в том, что есть, и я передам…
— Нет, это я передам. Не нужно меня тыкать носом в мой статус, который я прекрасно осознаю, и напоминание мне не требуется.
Но её мой ответ не заставил отступить.
— Вы можете отказаться от моих услуг.
Мы обе понимали, что в таком случае вина ляжет на меня, ведь решение приняла не она. Значит, модистка в этом случае ни в чем не виновата. Гениально. Вот только уступать было бы глупо. Поэтому мы стояли друг напротив друга и молчали, не собираясь сдаваться. Она жаждала выставить меня на всеобщее обозрение в красном ужасе, и я с отчаянием пыталась хоть как-то уменьшить чужой интерес к своей персоне.
— Что ж, — задумчиво протянула я. — Раз нет выбора.
В глазах портнихи промелькнуло торжество победы, и это решило дело. В примерочной кроме нас еще находился Бендер, который молчаливой статуей возвышался в стороне. Механоид не пожелал оставлять нас наедине, аргументируя тем, что у него приказ.
— Бендер душка, — подражая интонации модистки произнесла я, — достань револьвер.
— Что вы задумали, мисс Верлен? — под звук громыхнувшего ящика, где хранилось оружие, спросила портниха.
— Знаете, мне ужасно надоел ваш безумный городок, — расшнуровывая корсет, тихо сказала я. — Почему бы не переехать?
— Вы не посмеете, — взволнованно сказала миссис Ирвинг. Женщина заметно нервничала, комкая в руках носовой платок. — Вас ждёт за это виселица!
Поправлять её не стала. За убийство накопителей отправляли на плаху.
Избавившись от корсета, с наслаждением вдохнула полной грудью. Вот оно счастье! Да и разговор пошёл веселее, а это еще Бендер даже не направил на нее револьвер.
— Но сначала я съеду с проклятого маяка, а после уже выяснится, что механоид не мой, а Энджелстоуна, — время компромиссов прошло.
Ее глаза расширились от понимания ситуации. Нервно облизав пересохшие губы, миссис Ирвинг прошептала:
— Мы можем договориться.
— Заметьте, я ещё раньше предлагала это.
Лязгнул ящик на корпусе Бендера, и я посмотрела на женщину.
— Минуточку. Лизи! — крикнула она, чуть повернувшись к двери.
На пороге, словно тень, возникла бледная помощница. Когда-то и я выглядела так. Постоянные мешки под глазами и худоба, и взгляд, наполненный равнодушием. Если нет сил, то всё становится безразлично, не человек, а его тень.
— Да, миссис?
— Принеси то платье, — нетерпеливо махнула рукой портниха.
— Какое? — помощница ожила, совершенно не понимая, что имеет в виду хозяйка. Модистка явно занервничала после невинного вопроса, и это заметила не только я. В глазах Лизи сверкнул вызов.
Миссис Ирвинг покраснела, пытаясь объяснить, что хотела и не сказать ничего лишнего. Несколько мгновений она беззвучно открывала и закрывала рот, а после отпихнув девчонку в сторону, устремилась за вещью сама. Лизи ничуть не удивилась поведению женщины, хотя о чем это я. Здесь права работника и вежливость нанимателя всего лишь хорошая шутка. Когда владелица лавки показалась в примерочной с платьем в руках, её помощница воскликнула:
— Ах, вы о заказе лорда Блэкхарда!
В комнате повисла такая густая тишина, что её можно было резать ножом.
— Уйди, Лизи, — через силу выдохнула портниха.
— Да, миссис Ирвинг.
Девушка почтительно присела, придерживая юбку, а после торопливо ушла. Модистка проводила помощницу недовольным взглядом. Но я в отличие от неё успела увидеть выражение лица маленькой бунтарки. Она специально подставила хозяйку и наслаждалась неловкой ситуацией от всей души.
— Мисс Верлен, примерьте, пожалуйста.
То, что она принесла сейчас, разительно отличалось от предыдущей модели. Вульгарный алый цвет сменился на благородную синеву, вырез из вызывающего превратился в скромный. Никаких рюшей и оброк, ничего лишнего. Классический вариант вечернего платья с рукавами до локтя. Лорд Блэкхард выбрал достойное одеяние для меня, как и полагалось его спутнице.
— Кто вас надоумил? — как бы невзначай спросила я, когда миссис Ирвинг расправляла несуществующие складки и поправляла прочую мелочь. — Вы же понимаете, что он бы заметил.
— Сказала бы, что вы настояли, — не сдавалась модистка.
— Ясно. Захотели поставить меня в глупое положение, но оказались в нем сами. Себастиан, — я почти нежно произнесла имя лорда, наблюдая за реакцией собеседницы, — очень хорошо меня знает.
Я не ошиблась — миссис Ирвинг совсем приуныла, и уже задумалась над правдивостью слухов.
— Так кто вас подтолкнул?
— Розмари попросила по старой дружбе, — неохотно поделилась она. Даже дыхание задержала, как перед погружением в воду.
Я же натянуто улыбнулась, понимая поступок мисс Норфик. Гарпия решила хоть как-то отомстить мне за внеплановый визит вежливости. Её гордость пострадала и требовала возмездия.
— Откуда она могла знать, что лорд обратится именно к вам?
— Леди Изабелла Блэкхард заказывала одежду только у меня, — миссис Ирвинг поправила очередную несуществующую складку на платье.
— А…
— Это его матушка, мисс Верлен, — вздохнула модистка. — Прошу вас ничего не рассказывать милорду о сегодняшнем недоразумении.
Женщина смотрела куда угодно только не мне в глаза, я с удивлением поняла, что ей было ужасно стыдно за свой поступок. Впервые в этом городе кто-то мучился совестью.
— Это возможно при двух условиях? — мягко произнесла я.
— И каких же, мисс Верлен? — судя по взгляду миссис Ирвинг, она ждала от меня подлости.
— Я хотела бы, чтобы вы сказали, к кому пригласили лорда Блэкхарда.
— А вы не знаете? — искренне удивилась она. — Мистер Ланкастер с супругой в честь годовщины свадьбы устроили приём.
— Не лорд?
— Он входит в городской совет и вкладывает много средств в развитие Блэкстоуна. Поговаривают, что большая часть акций воздушных верфей его, — поделилась сплетнями миссис Ирвинг.
Последней тирадой она мне пыталась показать, что не только маги несут пользу городу. Но меня это волновало мало. Больше интересовало, с какой целью Блэкхард пригласил меня к Ланкастерам.
— Он вам не сказал? — усмехнулась модистка.
— Для магов тайны и интриги, как для детей игрушки.
Я вполне серьезно сказала это. Поток не только дарит людям могущество, но и меняет их безвозвратно. Миссис Ирвинг понимающе кивнула, а после поинтересовалась:
— Что вы ещё хотели?
— Близится зима, — издалека начала я.
— У вас нет тёплых вещей? — с полуслова догадалась она. — Странно ходили слухи, что ваш чемодан — это наказание для любого грузчика.
Проигнорировав последнее замечание, произнесла:
— Я не прошу бесплатно, но и от скидки бы не отказалась.
— А что же лорд Блэкхард? — уточнила она.
— Вы же знаете мужчин.
Мы заговорщики переглянулись, и на лице миссис Ирвинг проскользнула улыбка.
— Мисс Верлен, вы действительно бы приказали выстрелить в меня?
Её вопрос прозвучал, как тот самый выстрел — громко и неожиданно.
— Нет, ну что вы, — солгала я. — Он даже не заряжен.
И тут, будто нарочно, в нашу беседу влез Бендер:
— Мисс, я всегда держу оружие готовым к бою, иначе его наличие лишено смысла.
Теперь уже я почувствовала себя неловко. Вот оно Великое Равновесие в действии. Сначала помощница модистки подставила ту, теперь механоид меня. После этого эпизода наш дружественный настрой исчез, как утренний туман, а хрупкие ростки симпатии зачахли. Я не горела желанием что-то рассказывать, да и миссис Ирвинг тоже. Она продолжила молча выполнять свою работу, а я терпеливо ждать результата.
Вечернее платье пообещали доставить уже сегодня вечером, и потому мне требовалась не торопясь вернуться на маяк. Но я не спешила покинуть столь гостеприимный Блэкстоун. Пока крутилась перед зеркалом в голову пришла одна занятная мысль. Я все продолжала анализировать слова гарпии, и пришла к кое-каким выводам. Мне самой они казались дикими, но имеющими право на существование.
Розмари упомянула, что Райны приезжие. Причины их переселения я не знала, но почему-то казалось дело в пространственной аномалии в здешних водах. Отец Маргарет интересовался наукой, само по себе это не странно. Каждый второй в Тетисе хочет доказать миру, что сила разума ничуть не уступает могуществу потока. Но не все из прогрессистов лезли в портал, да еще так настойчиво лезли. И у меня в голове родилась дикая мысль — мистер Райн был накопителем. Розмари упомянула о его страсти к холодному оружие, а именно к ножам. Один из которых мужчина всегда носил с собой. Ржавый и поломанный, он не представлял ни для кого ценности, кроме его хозяина. Для подселенца нож вполне мог служить якорем, проклятым предметом, удерживающим и душу, и поток в теле несчастного. Тогда это была не причуда мистера Райна, а жизненная необходимость.
Правда мисс Норфик ни разу не сказала, что отец Маргарет тоже накопитель. Значит, точно не известно являлся он им или нет. С одной стороны лучше всего прятаться среди обычных людей, затеряться в серой массе. Мужчинам в этом плане проще, больше возможностей реализовать себя. А коллекция ножей мистера Райна служила для отвода глаз, ведь при большом желании скрыть принадлежность к «сундукам» вполне возможно. Даже тот артефакт над дверью Энджелстоуна поддаётся обману, если знать, как именно обойти магический механизм. По большому счёту он показывает количество потока в теле человека. Если я выпущу всю энергию, то он не заметит во мне дара и примет за пустышку.
Отец Маргарет похоже обладал огромным терпением и силой воли. Когда поток не бежит по телу, общее физическое состояние ухудшается. Эффект опустошения непросто неприятная вещь, а еще и мучительная: боли в мышцах и костях, головокружение, перепады настроения, иногда поднимается температура. У всех по-разному, но итог один — слабоумие. Тогда все чудачества мистера Райна имели под собой железную основу. Он прятался, будучи подселенцем и страстно жаждал вернуться на Землю.
Сложив всё, выходило, что смотрителем на маяке мог стать только тот накопитель, который хоть как-то был связан с моим родным миром. Так Маргарет дочь подселенца, а я же сама с Земли. Но в этой логической цепочке несколько звеньев держались не очень крепко. Просто, если предположить — теория верна, то маяк сводил с ума обычных накопителей из-за строения энергетических каналов в теле. Но сейчас это неважно. Больше беспокоило другое. Неужели Блэкхард с Энджелстоуном не знали о маленькой особенности артефакта? Или они мастерски играют со мной? Проклятие! Опять вопросы без ответов.
— Мисс Верлен, лорд Блэкхард настаивал, чтобы после модистки вы сразу же отправлялись на маяк.
— Да-да, я помню, что принцесса должна томиться в башне, — ответ получился небрежным, мысли витали совсем в другом месте.
Механоид резко остановился, и ухватил меня за предплечье.
— Мисс Верлен.
— Не думаю, что лорд Блэкхард будет против, если я зайду в церковь? — язвительно поинтересовалась я. Позиция Бендера мне не нравилась — мои приказы ничто, а слова негодяя закон.
Тетис, будучи магическим миром, сохранил и веру в бога, в чём-то похожую на нашу, но всё же иную. Здесь считали, что Он хранитель Равновесия. Например, известный грех чревоугодие. Неверно понимать, что человек, увлекающийся пищей теряет свое духовное начало. Здесь действует принцип ямы. По крайней мере, мне так объясняли. Если в одном месте кто-то ест больше, чем вдоволь, то в другом неизвестный умирает от голода. И так относительно всех грехов, кроме убийства. Дальше углубляться не стала, понимая, что мне это знание ни к чему. Да и в саму церковь ходила не часто, боясь встретить среди верующих фанатиков. Инквизиция, которая на Земле проредила часть Европы, могла существовать и здесь. Поэтому в религию не лезла, мне вполне хватало проблем в обычной жизни.
Казалось бы в мире, где процветала магия, вера в бога должна угаснуть сама собой в сердцах людей. Но ничего подобного не произошло, даже представители славных фамилий посещали богослужения. Конечно большинство прихожан — обычные люди, не желающие покоряться науке, и не имеющие возможности использовать поток. Человеку же нужно во что-то верить! Пусть для многих это костыль, но с ним идти по жизни в разы легче.
Сегодня я не собиралась исповедоваться, да и со всевышним говорить тоже. В церковь меня вела иная нужда. Хотелось узнать о ребёнке Маргарет, ведь если она родила, то запись в приходе обязательно сделали. Церковные книги всегда велись наравне с учётными в Городском управлении, но перед очами работодателя я по вполне понятным причинам крутиться не собиралась. Кто-то мог шепнуть чужаку о любознательной смотрительнице или же он сам мог лицезреть меня там. В обоих случаях исход печален. Опять же в церкви узнать что-то в разы проще.
Бендер остался снаружи, чем вызвал невольную улыбку. Будучи механоидом с подселённым сознанием, он являлся изобретением, которое церковь не одобряла, и потому по негласному правилу не перешагнул порог дома божьего. Архитектура здания больше всего походила на католическую. Простое, каменное сооружение, которое выдержит не только буйство стихий и осаду вражеского отряда, но и гнев потока.
Как и ожидалось, мой план удался. Когда я попросила преподобного Александра Бейли заглянуть в церковные книги, то он не отказал мне. Быть может потому, что я привела достойные аргументы — вещи покойной хотелось бы отдать родственникам, да и принести цветов ей на могилу, но вероятней всего потому, что сам священник только месяц назад переехал в Блэкстоун. Он ещё не знал людей, и их маленькие темные секреты. Думаю, существовала и другая причина, почему Александр так легко полез в церковный архив, и от того чувствовала себя неловко. Не хотелось обижать молодого мужчину, и выглядеть в его глазах плохо. Но как только до него дойдут слухи — всё изменится.
Но сейчас это было неважно, главное то, что в книге не хватало листа. Кто-то немилосердно вырвал его, и дети, родившиеся весной тридцать четыре года назад, остались неизвестны. Меня явно опережали и не желали предавать гласности некоторые факты.
Пока преподобный пытался отыскать копию книги, которой скорей всего не существовало, я успела полистать эту и заглянуть в раздел накопителей, найдя даты смерти некоторых из них. Взяла наугад только те, что произошли недавно, а после поискала родственников почивших. Все эти люди родились здесь, так же как их матери и отцы. Косвенно, но это являлось доказательством того, что артефактом перемещения мог управлять только человек как-то связанный с Землёй.
Когда вернулся преподобный, я уже собиралась уходить. От неловкого прощания меня спас Бендер, настойчиво постучав в дверь.
— Мисс Верлен, вас ждут? — на открытом лице Александра отразилось разочарование.
— Уверена мы ещё встретимся, преподобный, — искренне сказала я.
Он тепло мне улыбнулся и открыл дверь, и тут же в церковь заскочил мальчишка.
— Преподобный Бейли! Преподобный Бейли!
Паренёк сорвал с головы кепи, которое было ему велико, и согнулся, чтобы отдышаться.
— Что случилось?
— Там такое… — мальчишка развел руками, пытаясь объяснить произошедшее жестами. От быстрого бега у него сбилось дыхание. — Мисс Норфик удавилась! — наконец произнёс он.
Преподобный осенил себя знаком всевышнего, и я повторила его жест. Гарпия никогда бы не сделала ничего подобного. Слишком сильным человеком она была, а значит, ей кто-то помог.