-- С Любом? -- Сябик оживился и даже улыбнулся.. -- Значит, надо проверить, цела ли кухня.
Алиелор подхватил его и перенес к огню, усадил на шкуру. Разбил дрова кочергой, заодно выпутав обгорелый кусок пергамента:
-- Это останки "Орхидеи Мерриана"?
Мадре явно хотел ответить сыну колкостью, но тут дверь распахнулась, и в проеме показался высокий лисокудрый стражник с Темулли и Любом в охапке. Увидев такое количество народу, да еще и двух мевреттов в том числе, он растерянно выпустил детей и поклонился. Темулли привалилась плечом к косяку, чтобы не упасть. Люб же с идиотской улыбкой сполз на пол.
-- Дядя Се... Ся... Сябик, а почему у вас тень птичья?
Сябик с расстроенным видом обернулся через плечо, хотя с тенью всё было в порядке.
-- Прекрати дурацкие шуточки, -- гыркнул на рыжего мальчишку Сианн. Мадре обвел парочку детишек подозрительным взглядом. Протянул зловеще:
-- Та-ак... А это что еще? Что они опять натворили?
-- Ничего... -- Люб невинно заморгал пушистыми рыжими ресницами.
-- Ага, ничего, -- подныла зеленоволосая, хихикая.
-- Господин мевретт, они... -- стражник посмотрел на невинных деток и решил, что скрывать тут бесполезно. -- Они раздобыли на кухне неразбавленного меда.
-- Разбавленного! Воду тоже взяли! -- воспротивился клевете конопатый.
-- Ого... -- печально произнес Мадре. -- Быстро же растут детки... Тему! -- он строго посмотрел на остроухую девочку. -- Думаю, что в таком состоянии тебе уже ничего не страшно, так что пойдешь ночевать к Звингарду.
-- А я не дойду, мевретт, -- широко улыбнулась Темулли. -- "Вы сами помогли мне до чертиков напиться..."
Мадре понял, что с зеленоволосой пива не сваришь, и обернулся к ее приятелю:
-- Люб, ты мужчина? -- он пристально воззрился в честные глаза рыжего.
-- А что, похож на женщину? -- захихикала Тему.
-- Ага, мужчина. Конечно, -- мальчик задумался и уточнил. -- Только папа говорит, что ещё маленький.
Мадре рухнул на диванчик рядом со мной и стал наматывать мокрые волосы на кулак, точно собирался на них повеситься.
-- Так что такое, господин мевретт? -- спросил Люб, не дождавшись ответа на свою последнюю реплику.
-- Ну как "что"? -- пожал плечами Одрин. -- Сможешь дотащить свою собутыльницу до лазарета?
-- Сокувшинницу. Мы из кувшина пили. Я? Не вопрос!
Люб прополз вверх по стене и потянулся взять Темулли на руки, немелодично проорав:
"Не могу сидеть я дома,
Дайте мне коня и меч.
Мне готовка незнакома.
Мне милы резня и сечь.
Закинула платья я в старый сундук
И не вылажу отныне из..."
У меня зазвенело в ушах. К рези в правой ладони добавились саднящая боль в затылке. Я нащупала шишку под волосами. А на темени еще одну. Четвертую. Теперь пусть хоть кто усомнится, что у меня потеря памяти! Я плотней завернулась в промокший плед и тихо застучала зубами.
Мадре обеспокоено взглянул на меня и окликнул сына:
-- Сианн, ты разбираешься в людских болезнях?
Алиелор подошел, тронул рукой мой лоб:
-- По-моему, у нее жар... Как вы, сударыня?
Я отстранилась, зашарила глазами по библиотеке, этому, чернявому, вовсе не собираясь отвечать. Облизнула пересохшие губы, в ошеломлении понимая, что я готова доверять здесь единственному: беловолосому лилейному мевретту.
А тот повернулся к стражнику:
-- Звингарда сюда, живо! И пусть не думает отделаться компрессами!
Испуганного парня смело.
Одрин снова налил воды из кувшина и поднес мне кубок:
-- Выпейте, сударыня, станет легче.
Я -- неожиданно для себя -- перехватила руку остроухого, она была приятно прохладной, и... не хотелось ее выпускать... а вода... глотать получалось медленно и с трудом. Лучше бы они меня раньше отпустили! Теперь огребу по полной элвилинского гостеприимства... на этом... розовом... Ой, ну у кого же здесь такой извращенный вкус?
-- Вина... -- прохрипела я.
-- Вина? -- поразился Мадре, рассеянно поглаживая мою руку. -- Хм... А вы уверены? Пьянство, знаете ли, не красит дам...
Ну кто бы говорил с его самогонкой!
-- Беглец от стражника бежит! -- вдохновенно голосил тем временем Люб, -- И под копытами дрожит,
Дрожит земля.
Мечтал он скрыться за углом --
Его огрела черпаком
Прислуга короля!