Тут я почувствовала колыхание воздуха у правого плеча, и опешивший призрак заглянул мне в лицо.
-- А он вам тоже жениться обещал да бросил? -- заинтересованно спросила Сарк.
Одрин возмущенно фыркнул.
-- Нет, -- ответила я призраку, чуть не плача. -- Просто Алерчик -- ложка дегтя в моей бочке меда!!
-- Да я ж ничего не сделал! -- праведно возмутился менестрель, даже забыв оскорбиться за "Алерчика".
-- Словами можно ранить сильнее, -- буркнула я и отвернулась.
Призрак понимающе закивал. Слава звездам, ей хватило ума не выразить сочувствие прикосновением. Не знаю уж, чем бы это закончилось для призрака... при моем состоянии души.
Одрин переводил взгляд с меня на сына и обратно. Потом досадливо поморщился и задумчиво обратился к плясунье:
-- Слушай, а может, мне тоже, того... на сливу?
-- Лучше на вереск -- безопаснее, -- авторитетно заявил Сианн.
-- Не смей! -- заорала я, хватая Одрина за руку. Одарила чернявого уничижительным взглядом, обошла жениха и уткнулась ему в спину, поклявшись себе не выходить и молчать. Ну, насколько сил хватит.
Старший мевретт пошевелил плечами и удивленно повернул голову:
-- Ты что там делаешь?
-- Стою. Чтобы с ним не ругаться, с твоим сыном, -- шепотом призналась я.
Призрак взирал на все это действо, изумленно открыв размалеванный рот.
-- А я все слышу, -- удовлетворенно сообщил Сианн, прислоняясь к стене и скрещивая руки на груди. -- Эх, невзлюбили вы меня, сударыня. А ведь мы -- будущие родственники.
-- А я не с вами разго... -- я прикусила губу и вжалась в Одрина.
-- Зато я... -- Сианн замолчал.
Одрин вздохнул и вытянул меня из-за спины:
-- Перестань, Триллве.
Потом укоризненно глянул на сына:
-- А ты бы мог хоть иногда думать, прежде чем язвить.
-- А я по-вашему, думаю редко, верно? Усвоил, -- Алиелор кивнул и окончательно разобиделся: -- Слушайте, может, мне уехать назад, в Мерриан, к Флоре? Вам без меня будет спокойнее.
Глаза плясуньи Сарк постепенно приближались к размеру чайных блюдец. Мне даже стало интересно, чем все это может для нее закончиться -- вдруг растает, как утренний туман? Но надеждам моим, к сожалению, сбыться было не суждено, и танцовщица зашипела на Алиелора:
-- И не меччтай, красавчик, ты сперва станцуешшь! Тебя девушшка не бережжет... -- и, подплыв по воздуху к Сианну, вцепилась пальцами в его локоть, постепенно, но неуклонно проныривая в тело. Менестрель неуверенный шагнул вперед, побледнел и, подняв растерянные глаза на отца, прошептал: -- Холодно... и щекотно...
Одрин метнулся к сыну и начал тянуть его в свою сторону, судорожно пытаясь одной рукой сплести заклинание. Танцовщица дохнула старшему мевретту в лицо, и до меня снова дошла волна кислой вони в леденящем кожу дуновении. Сябик охнул, я прижала ладони ко рту, пытаясь сдержать тошноту, а Сарк тем временем окончательно вошла в Сианна, черты лица которого как-то в одно мгновение заострились.
Мадре в отчаянии схватил сына и затряс его за плечи, да так, что голова бедного менестреля замоталась из стороны в сторону, словно у тряпичной куклы:
-- Мгла, Алиелор, не поддавайся! Подумай о своей невесте! Ну ты, голоногая, выходи сюда, спляши лучше со мной!
Мне удалось побороть дурноту, и я тоже бросилась на помощь.
-- Вылазь, а то как дам! -- заорала я в другое ухо Сианну, подумывая снова достать басселард. Вот только не знала, кому будет хуже от холодного железа -- призраку или элвилин, потому и не доставала.
-- А ей там... уютно, -- отрешенно улыбнулся Сианн и, смежив веки, словно во сне, произнес: -- А Флора... она -- далеко... но у нее такие глаза, я их и сейчас вижу...
Тут к нам подскочил и Себастьян, ухватил Алиелора сзади за рубашку и завопил:
-- Эй, танцовщица, а танцовщица! А давай, ты вылезешь из мевретта Сианна и чуточку спляшешь, а?
Сианн открыл глаза и, посмотрев на отца, скривился в усмешке, злорадно захихикал и сказал голосом Сарк:
-- Эй, ты зря меня голоногой обозвал! Или тебе мои ножки не нравятся? Потом Сианн обернулся через плечо к Сябику. -- А я спляшу, спляшу! Ты -- заюшка и лапушка, я бы и с тобой сплясала, но мне этот уже обещал.
Плясунья в одно мгновение ловко вынырнула из Сианна, заставив того замереть с открытым ртом, и схватила за руку передернувшегося от отвращения Одрина:
-- Только невесте своей прикажи не лезть! А то я вас всех перепляшу, и берегитесь тогда. Вниз меня веди! -- приказала она. -- Я там на столе плясала, у окна. При свете луны. А ты, -- оскал грубо размалеванного рта Сианну, -- нам сыграй.
Я подавила в себе острое желание придушить призрак. Жаль, что она уже умерла.
-- А луну я обеспечу, -- процедила я, однако не вмешиваясь. -- Нарисую.
Плясунья захихикала. Менестрель несколько раз глубоко вздохнул, щеки его порозовели, и он, покачнувшись, ухватился рукой за стену.
-- А может, вам еще и спеть? -- слабо поинтересовался он и, утерев ладонью лицо, добавил: -- Ну, могу, конечно, мне будет только полезно вспомнить пару аккордов.
-- Да, кстати, ты же выполнишь парочку моих желаний, когда я тебя перепляшу? -- поинтересовался Сябик и с независимым видом тряхнул блеклыми прядями.
-- Когда он перепляшет, -- уточнила танцовщица и облила Мадре каким-то плотоядным скользким взглядом. -- Он обещал. Хотя я бы мужчинам верить не стала, -- и взгляд призрака обратился на меня. Даже как бы с сочувствием. Вот ведь стерва!
А Сарк с не меньшей страстью воззрилась на Сябика:
-- А что? Ты хочешь, чтобы я превратила твою Ромашку в девушку?
Я сбежала вниз по лестнице. За мной призрак за руку тянул Одрина. Даже странно, как у нее получалось: не пройти насквозь, не вселиться, а именно тянуть?
Сябик съехал за нами по перилам:
-- Ромашку в девушку не нужно. Но плясать буду я. Уверен, вам без разницы, с кем танцевать.
В голосе мальчишки прорезалась сталь. Я окинула Лери внимательным взглядом и решила, что танцевать он умеет и любит. И не что-то там дворцово-изысканное. А то самое обычное, что пляшут на столах в весёлой компании, сбивая тарелки. Чтоб все ходило ходуном. Чтоб стучало сердце и стучали каблуки, и чтоб хлопал кто-то совсем незнакомый, но безумно сейчас родной, потому что ты заразил его своей любовью к танцу...