Последние приготовления к ожидаемой вечеринке были закончены. Лэр уже успела принять душ и теперь прихорашивалась у зеркала в своей комнате, чтобы предстать перед гостями в образе восточной танцовщицы, который посоветовал ей Асмодей. Внутренне демоница хоть и негодовала от того, что инкуб до сих пор указывает ей, что делать, но когда Таро и Хиро рассказали ей о приглашённых девушках, Лэр захотелось их удивить. Для этого она несколько раз даже отрепетировала нужные движения. Если надо было забыть о том, что она мать и на время перевоплотиться в подругу, следовало выглядеть соответствующе. Настроение постепенно улучшилось. Алкоголь приятно дурманил голову, но нужно было взбодриться, поэтому Лэр попросила Себастиана сделать фреш из мятных трав и специй.
— Себастиан, входи! — весело воскликнула она, заканчивая подкрашивать ресницы, когда раздался стук в дверь. — Дар? — удивилась она, увидев в зеркале отражение вампира.
Вместо привычной вычурной одежды темных тонов он был облачен в шорты и рубашку. «Что-то совсем по нью-йоркски», — подумала Лэр и лишь потом заметила, что в руках он держит букет из черных роз, который можно найти только в верхнем Ист-Сайде.
— Зачем? — не выдержала демоница, обернувшись.
— Это и твой праздник тоже, поэтому я подумал, что тебе будет приятно.
Дар подошёл вплотную. Лэр уже и забыла, какой он высокий.
— Ты меня балуешь. Не нужно было… Что подумают другие, — заволновалась она. Он молчал, лишь как-то странно смотрел на неё и улыбался. Лэр стало немного не по себе от его взгляда, и чтобы скрыть это, она поблагодарила и подалась к букету: — Дар, спасибо.
Розы выглядели роскошно. В последний раз она получала цветы так давно — на сцене, стоя перед фанатами… Неожиданное воспоминание отдалось неприятной горечью.
— Тебе спасибо за то, что ты есть в моей жизни, — произнёс над самым ухом вампир так хрипло, будто перед этим очень долго пел и сорвал голос. От близости его дыхания Лэр стало щекотно. Выпрямившись, она взглянула на него и тут же отвернулась: этот томный взгляд не было сил терпеть, а его учащенное сердцебиение и дыхание на мгновение ощутились как собственные. Демоница почувствовала касание ладони, и в следующий миг последовал обжигающий холодом поцелуй в висок. Лэр пьяно пошатнулась, и тут в комнату быстро вошёл Себастиан с готовым коктейлем.
— Кажется, он тебе срочно нужен… — проговорил дворецкий и, оказавшись рядом, грубо отодвинул Дара и сунул ей в рот коктейльную трубочку.
По телу словно пробежал разряд: фреш подействовал сразу. Герцогиню передернуло, в потускневших было глазах появились язычки пламени. От Себастиана не ускользнули эти перемены, и он, понимающе улыбнувшись, шёпотом спросил у Дара:
— Скажи, пожалуйста, ты хотел ее поцеловать?
— Вообще-то это не твоё дело, — отозвался тот, иронично глядя на дворецкого. — Но если уж тебе любопытно, то, так и быть, скажу. Я всего лишь хотел её приободрить.
В ответ Себастиан недоверчиво хмыкнул.
Демоница допила коктейль и, быстро взглянув на обоих, порывисто протянула дворецкому подаренный Даром букет, сухо приказав:
— Поставь в воду.
Себастиана слегка задело такое поведение, будто сейчас перед ним стояла не его госпожа, а наглая взбалмошная девчонка. Он уже хотел было уйти, но она, заметив перемену в его настроении, взяла дворецкого за руку и, поднявшись на носочки, чмокнула в щёку:
— Пожалуйста.
На мгновение Себастиан растерялся, но тут же взял себя в руки, кивнул и, поколебавшись, добавил:
— Госпожа, у тебя переменчивое настроение. Я думаю, с этим надо что-то делать.
— Правда? — игриво шепнула Лэр, не отнимая руки. — И ты, конечно же, хотел бы этим заняться?
В ответ дворецкий лишь улыбнулся и приобнял её за талию.
— Ты сама знаешь.
Лэр многозначительно взглянула на него, и тот словно в ответ провел языком по своим будто пересохшим губам. Она бросила взгляд на Дара, пытаясь понять, что он чувствует, видя такие откровенные заигрывания, но вампир умел скрывать эмоции, и Лэр увидела лишь его бесстрастное равнодушное лицо.
— Оставьте меня. Оба, — неожиданно для них вдруг твердо произнесла демоница.
Вампир пожал плечами, показывая, что не понимает этих перемен в настроении, и первым покинул комнату. Себастиан в последний раз окинул ее многозначительным взглядом, улыбнулся краешком губ и, подмигнув, тоже направился к выходу.
Дождавшись его ухода, герцогиня осторожно подкралась к двери и, чуть приоткрыв её, услышала, как сыновья вместе со старшими демонами репетируют какую-то песню. «Какая же тут всё-таки хорошая звукоизоляция, — мелькнула у неё мысль. — Хозяин явно разбирается в этом… О, а может, предложить им название для группы? Ну, скажем… м-м-м-м… “Amaretto”» А что, вроде звучит…» Эта идея так ей понравилась, что демоница решила обязательно поделиться ею с Асмодеем, как только окончит свои дела.
Запоздало заметив возвращающегося Себастиана, герцогиня нырнула вглубь комнаты. Она изрядно нервничала, и не только из-за поведения дворецкого, но и от того, что сама находилась в смятении от сказанного им. «Неужели это Вертерон все еще так действует на меня? Может, мне вообще нельзя оставаться одной, раз Себушка внезапно вызвал сильное желание? Неужели все это начинается опять? — Негодуя на него и саму себя, демоница пришла в ужас, но в следующий момент её осенило: — А вдруг он что-то подсыпал в фреш?» Лэр невольно пошатнулась.
За дверью засуетились. Лэр замерла. Слов было не разобрать, но она различила голоса споривших полушёпотом Себастиана и Дара. Оказалось, вампир хотел тоже зайти к ней в одно время с дворецким, и, видимо, они помешали друг другу. Вскоре голоса смолкли, и в комнате появился Себастиан. Он встал у стула перед зеркалом и принялся рассматривать кожаный кросс-топ со шнуровкой на спине. Глядя на него, дворецкий вздохнул: предпочтение инкуба в выборе одежды для беллидэнса были несколько несуразны. «Зачем понадобилось затягивать и приподнимать грудь герцогини еще выше, если она у нее и без кросс-топа такая соблазнительная?» — недоумевал тот.
Следом вошел Дар и тут же остановился у стены. Он тяжело дышал и со злостью смотрел на Себастиана. Лэр застыла в оцепенении.
— Моя госпожа, мы начнем? — как ни в чём не бывало поинтересовался дворецкий.
— Погоди. — Лэр посмотрела на вампира.
Поймав ее взгляд, Дар переменился в лице:
— Так чего же ты ждешь?
— По-моему, это выходит за рамки приличий, фон Кейзерлинг, — прорычала демоница. — Себастиан мне нужен здесь, чтобы помочь с одеждой. Ты же можешь идти.
Увидев, что она по-настоящему разозлилась, вампир молча вышел, напоследок громко хлопнув дверью.
— По-моему, он совсем обнаглел, — повернулась Лэр к Себастиану.
— Моя госпожа? — вместо ответа вежливо осведомился тот.
— Да. Давай наденем повязку, — улыбнулась она и, обойдя его, накрыла глаза черной лоскутной лентой, как делала и раньше.
— Знаешь… — заговорил дворецкий, когда демоница уже завязывала бант на его затылке. — Я давно хотел тебе сказать…
— Что? — заинтригованно спросила Лэр. Встав перед ним, она заметила, что Себастиан улыбается. — Ну же, говори.
— Я давно хотел тебе сказать, что все вижу и с этой повязкой. — Он замолчал, выдержав многозначительную паузу, а затем, все также улыбаясь, произнес: — И сейчас тоже.
Лэр удивлённо изменилась в лице и, скрестив руки, проговорила:
— Тогда зачем она тебе? Сними.
Себастиан повиновался. Заметив тень задумчивости на лице своей госпожи, он хотел было сказать что-то успокаивающее, чтобы сгладить возникшую неловкость, но, как назло, ничего не приходило на ум. Ему помогла сама Лэр.
— Себа, зачем ты мне это сказал? — тихо спросила она.
Во взгляде дворецкого вдруг появилась томность, а его рука как бы невзначай легла ей на бедро.
— Хочешь наказать меня, госпожа? — игриво-сладко прозвучало в комнате.
«Это что, вызов? Он хочет меня соблазнить как тогда?» Лэр тут же вспомнились первые дни её пребывания в Вертероне, когда она, ещё юная и неискушённо-наивная, изо всех земных сил пыталась бороться с его проклятьем, заставлявшим испытывать вожделение к кому бы то ни было, стоило тому оказаться рядом. Она вспомнила, как впервые осталась наедине с Себастианом, и ту настойчивость, с которой он пытался помочь ей избавиться от этого морока хотя бы на какое-то время…
Пытаясь понять, чего же сейчас хочет от неё дворецкий, она отвернулась и почти сразу же почувствовала, как он дотронулся кончиком носа до ее щеки. Душа сразу же отозвалась целой бурей эмоций, а уверенные руки демона обвили её талию, и мочка уха оказалась в давно забытой власти его губ.
— Что ты себе позволяешь? — прошептала она, не в силах остановить приближающееся безумие, хотя на самом деле где-то в самой глубине своего естества чувствовала, что именно этого — чтобы после всего случившегося ее утешил именно тот, кому она доверяла безоговорочно, — ей и хочется. Себастиан понимал её лучше нее самой, и герцогине оставалось только поражаться тому, как хорошо он её знает.
— Попробуй остановить меня, — услышала она в ответ и тут же почувствовала, как его губы коснулись шеи и стали скользить по ней, оставляя короткие обжигающие поцелуи. Демоница замерла. — Илэ-э-риас-с… — донеслось до неё хрипло-страстное. — Я так скучал.
Лэр ощутила биение его сердца, и когда их губы наконец-то соприкоснулись, будто сдавшись, ответила на поцелуй. И тут же опьянела от нахлынувшей долгожданной страсти, в которой ей захотелось утонуть, наплевав на то, что будет потом. Это «потом» ещё не наступило и неизвестно, наступит ли когда-нибудь, а в комнате существовало только «сейчас». Когда они остались без одежды, Лэр на мгновение замерла. Пальцы сами потянулись очертить контуры его упругого торса. Затем, встретившись с ним взглядом, герцогиня крепко обвила плечи дворецкого, притянула к себе и, зарывшись одной рукой в волосы, другой провела по спине.
Лэр утопала в красном омуте глаз Себастиана, видя в них только нескрываемое обожание и нежность. Сердце билось часто, дыхание предательски прерывалось. Всякий раз, когда он целовал её, жар в груди разрастался.
Перед глазами Себастиана все плыло, тело пробирала легкая дрожь: «Такая нежная. Такая покорная. Такая податливая». Теряя голову, он в очередной раз прильнул к манящим губам Лэр, прижав ее к себе так, словно боялся, что та всё ещё может убежать. Пламя внутри распалилось еще больше. Запах ее волос и нежность рук заставили забыть обо всем на свете, томное дыхание легкой дрожью отозвалось в его умирающем от вожделения теле. Любые мысли были нестерпимыми, плоть подталкивала, кричала, звала… Поддавшись охватившему его порыву, Себастиан повалил Лэр на постель.
— Илэриас… — прошептал он в раскрытые губы и с любовью заглянул в бездонные, чарующие глаза. Дыхание его участилось, от бешеных ударов сердца закружилась голова. — Запомни, я никогда тебя не покину. Я не Абигор.
Лэр улыбнулась ему — ласково, благодарно — и ответила на поцелуй, окончательно унесший её в страну грёз.
Окрыленный любовью своей госпожи, Себастиан закрыл за собой дверь и постарался слиться с гостями, уже заполонившими дом. Наряженная Лэр последовала его примеру.
И едва она вышла за двери, как затерялась в толпе повалившей в их дом молодежи. Вокруг уже сновали толпы ребят, которые были несколько старше Таро и Хиро: многие подходили по возрасту больше ей и остальным демонам, которым можно было дать от двадцати двух до двадцати пяти лет. Гости были приветливы и при виде нее улыбались совершенно беззаботно и порой даже оценивающе ее осматривали.
Почувствовав в себе, как сердце госпожи учащенно затрепетало, Себастиан обернулся: взгляды толпы, дарк-музыка и доносившийся из гостиной голос Асмодея, которому была отведена роль вокалиста, вновь оказали на нее свое наркотическое воздействие, отчего сама Лэр, закрыв глаза, задвигала бедрами в такт музыке. Инкуб знал, как управлять своей женой. Имя ее стихии — музыка.
Она бросила взгляд в сторону мерцающей гостиной: и верно — он на вокале. В этот раз торс не был обнажен, рельефное тело плотно обтягивала черная латексная футболка, а сверху был накинут кожаный плащ, под которым скрывались его неимоверно длинные волосы.
Расталкивая столпившихся на пути ребят и девушек, Лэр придвинулась ближе: сыновья, Таро и Хиро, занявшие места по сторонам от Асмодея, теперь неистово и страстно — словно по телу любимой женщины — перебирали по струнам гитар. Их лица были сосредоточены, головы раскачивались в такт, а губы то и дело растягивались в загадочных улыбках, устремленных к гостям в зале. Глядя на них, демоница подумала, что теперь сыновья, вероятно, как и она, испытывали невероятный экстаз. Им действительно это нравилось. От одной этой мысли душу Лэр затопила эйфория.
Сидя за ударной установкой, Абигор страстно и пылко отбивал основной ритм. Агалир мастерски заводил мрачным симфоническим дополнением, заняв место у синтезатора клавиш.
Заметив супругу в толпе, Асмодей подмигнул и поманил ее пальцем. Та отчего-то струсила и отрицательно помотала головой. Но пристальный взгляд нефритовых глаз в следующую секунду заставил оторвать ноги от пола и невольно сделать еще несколько шагов, приблизившись к сцене. Илэриас не поняла, в какой момент на ней оказался шипастый ошейник, а цепочка от него уже уверенно и медленно наматывалась на левую руку инкуба. Замечая этот фокус, тусившая под музыку толпа дружно загалдела. Тогда парни впереди нее расступились, пропуская вперед, одобрительно гогоча ей вслед и присвистывая.
Испугавшись того, как расценят этот вульгарный жест сыновья, она взглянула на Таро и Хиро. Те же, поймав ее взгляд, только улыбнулись и даже подмигнули. «Значит, Асмодей уже дал им понять, что означает для людей фраза “дать хлеба и зрелищ”». Тогда, улыбнувшись инкубу уголками губ, она покорно шагнула навстречу и, вставая позади, опустила ладонь на его оголенное плечо. Но тут же оказываясь перехваченной его рукой, насильным движением ее ладонь заскользила по мускулистой груди. На кончиках пальцев Лэр могла почувствовать прерывистое дыхание инкуба. В другой раз он потянул ее за руку и, поставив спиной к себе, прижался к Лэр бедрами, принявшись вместе с ней раскачиваться под султанские мотивы, приправленные мрачной симфонией Агалира, ударным ритмом Абигора и скоростной брызжущей энергетикой гитар Таро и Хиро.
Голос Асмодея будоражил сознание демоницы, и она почувствовала, что снова теряет над собой контроль. «Только бы его касания выглядели невинными», — взмолилась она в мыслях, потому что не хотела, чтобы Абигор это видел. Но язык инкуба, скользнувший по щеке, заставил содрогнуться еще больше. Это подействовало на нее как недавний фреш, принесенный дворецким. Тогда она бросила взгляд на лица в разгоряченной толпе и оторопела. Кто-то возбуждающе прикусывал губку, кто-то застыл, не в силах отвести от них завороженного взгляда, кто-то разглядывал их так бесстыдно, что делалось не по себе. «Прямо как у нас дома», — возникла в голове мысль, герцогиня вспомнила частные светские приемы, проводимые инкубом в Вертероне. Лэр вновь осторожно посмотрела на Таро и Хиро — сыновья полностью растворились в игре на гитаре. Но вместе с тем беспокойные мысли о чудачестве Асмодея не оставляли ее равнодушной. Она оглянулась на провидца за их спиной — тот, окунувшись во всеобщую демоническую симфонию, отбивал ритм так, будто и его поглотила агония экстаза.
«Ведь это всего лишь игра. Игра на публику. Абигору не нужно воспринимать происходящее всерьез», — успокаивала себя Лэр в мыслях, вместе с тем как ее тело само стало выкидывать трюки не хуже, чем у Шахерезады. Она искренне не понимала, как это получалось, не помнила, чтобы когда-то так владела мышцами. Но тело ее в действительности отзывалось на музыку само: она повела гладкими бедрами, изобразила волну плоским животом, затем передала эстафету груди, которая волнующе заколыхалась, отплясывая свой ритмичный белиденс.
Взглядом демоница хищно всматривалась в толпу. Внезапно она выхватила лицо вампира, отчего-то приблизившегося к ней с Асмодеем недозволительно близко. Дар так же завороженно смотрел на нее, как и все. И Лэр понравился его вожделеющий взгляд, который показался почти осязаемым, и его раскрытые, будто застывшие в предвкушении, губы. Сейчас он явно не скрывал своего интереса.
«Поиграй с ним», — в мыслях потребовал инкуб и отпустил цепочку.
Публика, принявшая Дара за такого же гостя, как и они, одобрительно заулюлюкала, когда Лэр вдруг кошечкой опустилась перед ним на колени и поднялась извивающейся коброй. Демоница провела ладонью по его лицу, застывшему от восторга, другой рукой обвила шею и плечи, и, грубо ухватив за волосы на затылке, притянула к себе. Подражая Асмодею, она облизнула Дару щеку, а затем, уже зная, что окажется под рубашкой, разорвала ее на груди без лишних слов и стянула — так, чтобы все могли видеть его великолепную мускулатуру.
«А он все тот же, что и шестнадцать лет назад», — удовлетворенно заключила про себя демоница.
Пальцы ее рук заскользили по его телу, будто принявшись считать, все ли кубики пресса на месте, а потом переместились к четко очерченной груди. В ответ на это сердце вампира под ее ладонью учащенно забилось и сделалось отчетливо видно, как тяжело он задышал — грудь вздымалась и опускалась, будто тот пробежал кросс. Лэр обошла Дара вокруг, провела ладонью по его спине с такой же развитой мускулатурой и, прижавшись своей, повернулась к остальным гостям, начав повторять ту же гипнотическую тряску тела в духе востока, что и на сцене. Вновь хищно вгляделась в лица собравшихся и в этот момент увидела, как к толпе присоединились оставшиеся демоны: Уфир, Себастьян и Бенджамин, — которые появились с коктейлями в руках. А увидев ее и то, что она вытворяла, так и застыли на месте.
Отвернувшись от гостей, Лэр прижалась грудью к спине Дара: обвив его бедра и прижавшись щекой, она отставила зад и теперь позволила толпе насладиться плавными движениями ягодиц, переходящих в волнообразный «поппинг».