— Ты можешь жить с нами в замке на Грозовом утесе, — предложил пес.
— Спасибо за приглашение, подумаю, — важно ответствовал Вьюн, живо напомнив Винке котяру, поедающего рыбу с таким видом, будто делает одолжение угостившей его хозяйке.
— Подумай, дружочек, — усмехнулся пес. — С трепетом буду ждать твоего решения.
— Я на свадьбу к вам приеду, — пообещал кошак. — Один, без Мальвы. Ей, пожалуй, не слишком приятно будет смотреть, как ее несостоявшийся нареченный на другой женится.
— Я, знаешь ли, тоже не горю желанием с ней встречаться, — буркнул Дрозд. — Расчихается еще, когда служитель нас с Виночкой благословлять будет.
Королевна уехала в свой замок через несколько дней после разговора с отцом. При дворе недолго говорили о странном выборе Мальвы, ведь уже через пару седмиц появились не менее интересные, а главное, свежие, темы для обсуждения.
Все время до отъезда по дворцу за старшей дочерью Беркута ходил здоровенный рыжий кот. Его же дотошные слуги заприметили в карете отъезжающей королевны, чему были весьма рады. Неизвестно откуда взявшийся пакостный кошак за время жизни под крылышком высокородной хозяйки успел разбить несколько ценных ваз, перепортить когтями не одну парчовую занавесь и в довершение бесчинств нагадить на королевский трон.
Так Вьюн в меру скромных кошачьих сил посчитался с правящим домом, многие годы притеснявшим ладских нелюдей.
Повар на кухне, услыхав рассказы о выходках мальвиного питомца, пожаловался на пропажу нескольких связок кабаньих колбасок, но королевна возмутилась и посоветовала поинтересоваться судьбой деликатеса у ключницы. "Вот, значит, как наговаривают на бедных оборотней…" — думала королевна. Да, бутылочку катаринки они с кошаком у государя из спальни умыкнули. Да, потребление Мальвой булочек со сливками в последние дни ее пребывания во дворце значительно возросло. Но кабаньи колбаски, нашпигованные чесноком так, будто отведавшему их всю ночь вурдулаков отпугивать… Это уже ни в какие ворота не лезет!
Свадьбу Дрозд и Винка сыграли три седмицы спустя после возвращения из Венцеграда. К тому времени и служитель Крылатой из Яра прибыл, и другие гости. Ладские дворяне приглашены не были, за исключением тех, кто жил в Северном княжестве, да и те пожаловали далеко не все (отказавшиеся выискали вполне благовидные предлоги). Зато приехали Шорст с женой (старших дочерей благоразумно оставили дома присматривать за младшими детьми), Фунт, воевода Тис и даже Хвощ с Осинкой. Ворожея с потаенным, правда, в общем весельи почти не участвовали, поздравили Дрозда и Винку, и отправились восвояси.
Девушка и пес в сумерках вышли за ворота проводить дорогих гостей. Первой прощалась ворожея.
— Увидимся Долгой ночью, князь, — сказала она. — Раз уж ты решил, что любовь важнее родственных уз с государем.
— Это, к сожалению, не мое решение, — ответил Дрозд, несколько виновато косясь на молодую жену.
— Это Вьюша вовремя к Мальве заглянул, — улыбнулась Винка.
— Да, повезло вам иметь друга-мечтателя, — усмехнулась Осинка. — Хоть мечты его и ограничиваются постелью. Счастья вам, князь и княгиня! А мне пора, сестра требует отчета о делах в Ладе. Расскажу о твоих успехах, Соколиный.
Дрозд и Винка с удивлением наблюдали, как одетая в серебристо-серое платье ворожея встряхнулась, ткань одеяния превратилась в густое облако перьев, укутавшее женщину. А через мгновение над головами кружилась галка с необычно светлым оперением.
— Я рад, что ты выбрал верный путь, Кречет, — сказал Хвощ на прощание. — Любой из потаенных поможет тебе и твоим потомкам. Думаю, вы с женой сумеете воспитать их правильно, — с улыбкой взглянул на счастливую Винку.
Ведающий перекинулся в здоровенного медведя вполне привычным для оборотня способом. Только узел с одеждой стал совсем крошечным, и зверь ловко заправил его длинным когтем в ухо. Махнул молодым лапой, и быстро скрылся в сгустившейся осенней тьме.
Пориближалась Долгая ночь. Государь заблаговременно разослал приглашения самым влиятельным дворянам провести ее в Венцеграде. Пусть самолично услышат клятву верности князя-оборотня. Глядишь, это и впрямь убедит их больше, чем женитьба Кречета на Мальве. Удачно Филин вычитал про способность ворожей делать слово нерушимым с помощью заклятья. Придется Соколиным привыкать к новой традиции. Пусть все потомки Кречета приносят клятву верности государю и Ладу, прежде чем получить княжий венец.
Дрозда в столицу сопровождал Листвень, которого князь, наконец, освободил от обязанности находиться при Винке. Княгиня ждала первенца, и с ней рядом почти всегда была родственница Хвоща, Малинка. Она так и не рассталась с Хватом, правда, теперь это не сильно огорчало потаенного. Молодые женщины очень сдружились, как и их мужья. Волка Дрозд одним из первых произвел в окольничии. Хват со своим отрядом и поехал с Соколиным в Венцеград на Долгую ночь.
Стражники на заставах еще не успели привыкнуть к свободным перемещениям по дорогам вооруженных нелюдей и поглядывали на князя и его свиту с опаской. За несколько прошедших месяцев даже тугодумы поняли: порядки в Ладе меняются бесповоротно, и за брезгливый взгляд, грубое слово или оскорбительное замечание в адрес оборотня придется отвечать незамедлительно. А в поединке с нелюдем большинству из них рассчитывать на победу не приходилось.
В столице гости из Северного княжества остановились во дворце. Дрозд побаивался, что Мальва приедет на праздник к отцу, но королевна предпочла остаться дома. Винка немного огорчилась: значит, Вьюна они, скорее всего, не увидят.
Вечер Кануна переходил в Долгую ночь. На Придворной площади зажгли костры, их свет трепетал на покрытых изморозью камнях мостовой, на постаменте памятника Орлану, на задумчивом лице самого каменного короля. Помост из свежеструганных досок, на который должен был взойти Соколиный для принесения клятвы, казался в отблесках пламени янтарным.
Винка, Хват с Малинкой и несколько воинов-волков стояли сбоку, около лесенки, ведущей на деревянное возвышение. Площадь была заполнена народом, только пространство перед помостом долго пустовало. Оцепившая его королевская стража пропускала туда лишь родовитых дворян с приглашениями от государя. Постепенно и там не осталось свободного места.
Тогда на помост поднялся Беркут.
— Жители Лада! — провозгласил он, поднимая богатый серебряный кубок. — Ясного рассвета! — Толпа на площади одобрительно загудела, многие подняли кубки вслед за государем. — Сегодня я не только разделяю с вами радость праздника, но и прошу стать свидетелями клятвы верности моего подданого, молодого Соколиного, волею несчастливых обстоятельств утратившего данную ему от рождения человеческую природу и ставшего оборотнем. — Люди на площади притихли. Известия о нашедшемся младшем сыне грозного князя с весны ходили по Ладу. Значит, слухи о том, что он нелюдь — правда! — Для всеобщего спокойствия слово Кречета будет скреплено серебряной печатью, заклятой одной из ворожей, — Беркут замолчал и отступил в сторону.
На помост поднялся Дрозд, за ним следовала Осинка, державшая в руках странный предмет. Винке показалось, что ворожея несет клеймо, каким селяне иной раз метили скотину. Только сделано оно было из светлого металла, и жаровни поблизости не наблюдалось…
— Заговоренное серебро… — сказал вполголоса стоящий рядом Хват. — Побери Клыкастый, они приложат нашего князя, будто преступника!
— Тише ты! — одернула мужа Малинка, сочувственно покосившись на княгиню. — Дядюшка прислал мне недавно мазь от ожогов ворожейным металлом. Наверное, знал…
Винка пропустила последние слова подруги мимо ушей. Не вслушивалась она и в клятву, произносимую Дроздом."…Быть верным…не злоумышлять…пока корона не станет…" Глаз не могла оторвать от блестевшего в свете костра знака летящего сокола, который Осинка приложила к обнаженному плечу князя недрогнувшей рукой, после того как он произнес все нужные слова и стянул через голову рубаху. Кожа в месте соприкосновения с металлом покраснела, княгиня втянула сквозь зубы воздух, будто боль причинили ей, а не мужу. Ворожея быстро отняла клеймо и наклонилась к ожогу, рассматривая. Винке же показалось, что женщина при этом что-то говорит на ухо псу.
Дрозд быстро обернул горящее плечо, но боль никуда не делась, даже, казалось, усилилась. Он сморщился — ощущения были слишком непривычными. Не один год от ран и ссадин избавлялся в считанные мгновения.
— Не волнуйся, Кречет, — зашептала ему на ухо Осинка. — Никакой волшбой я твою клятву не скрепляла. Ты по-прежнему связан лишь словом и не упадешь мертвым, ежели его нарушишь. И ни одна ворожея не сделает по-иному, когда настанет черед твоих потомков. Надеюсь, порода не позволит пойти на клятвопреступление ни тебе, ни им. Я убедилась, что в Соколиных она сидит крепко, как пырей в огороде.
— Порода… — прошипел сквозь зубы Дрозд, осторожно надевая рубаху. — Я теперь будто клейменый пеступник… Ну и пакость же это ваше заговоренное серебро…
— Ну вот, разнылся, вроде рыженького, — усмехнулась ворожея. — Я оставлю твоей супруге снадобье, ожог смазывать. Через седмицу заживет и выглядеть будет не хуже вашего родового знака.
Дрозд, полностью одевшись, сбежал вниз по ступенькам и обнял Винку.
— Вот теперь уже точно все позади, — жестом отпустил воинов-волков, с улыбкой взглянул на Хвата с Малинкой. — Вы для крепости клятвы разрезали Виночке ладонь, люди прижгли мне плечо. Все должны быть довольны.
— Довольны-довольны! — раздался знакомый голос.
Винка с Дроздом обернулись и увидели стоящего в толпе неподалеку Вьюна, руки которого лежали на плечах двух премиленьких девушек. А точнее, кошечек, как шепнул жене пес. Впрочем, их природа сквозила в весьма откровенных взглядах, коими обе окинули молодого князя, когда протолкались поближе вслед за своим рыжим кавалером.
— Кисоньки, вы потанцуйте пока у костра, а я с друзьями парой слов перемолвлюсь, — кошак умильно взглянул в лицо сначала одной, потом другой. — Только не уходите ни с кем! Я свои обещания всегда выполняю, — так подмигнул уже собравшимся надуть губки кошечкам, что те снова расцвели и согласно кивнули.
— Язва, наконец, покзала свое истинное лицо? — ехидно осведомился Дрозд. Хват с Малинкой не стали дожидаться Вьюна, махнули ему издали и убежали танцевать к костру, так что в выборе темы беседы можно было не стесняться.
— Если ты еще раз позволишь себе сказать такое о моей Мальвушке… — Вьюн разом помрачнел. — Свинья ты все же! А она вам еще подарки прислала…
— Ну, прости, — смутился Дрозд. — Я увидел тебя аж с двумя кошечками, весьма недурными, надо сказать… — на лице пса промелькнуло мечтательное выражение, и у Винки возникло желание легонько ткнуть супруга в клейменое плечо.
— Прощаю, — важно провозгласил кошак. — Вижу, семейная жизнь и тебя утомила. Но благородное происхождение и неправильное воспитание не позволят горемыке отвлечься ненадолго от приевшейся каши, чтобы после вкуснейших, но несколько приторных пирожных накинуться на нее с удвоенным рвением.
— Вьюн! — не выдержала Винка. — Я не глухая и не слепая. И не осталась в далеком замке. Нечего в очередной раз сравнивать меня с кашей!
Оборотни с ухмылками переглянулись, молодая женщина нахмурилась.
— Ромашечка, брось портить праздник, — кошак обворожительно улыбнулся. — Вот, возьми-ка.
Достал из за пазухи сверток и протянул Винке. Та развернула и ахнула. Внутри оказались тончайшего полотна распашонки для младенца.
— Какие мягонькие… — Винка прижала подарок к щеке. — Я такой ткани раньше не видела.
— Мальвушке родичи из Кветня прислали отрез на приданое к свадьбе, — сказал рыжий. — Ну, а поскольку замуж бедняжка так и не вышла… — глянул на Дрозда, тот закатил глаза. — И вот еще от дядьки Шорста. — Извлек из кармана нечто, напоминающее погремушку. — Из олова. А то мне Мальва как показала, не подумав, свою серебряную…