- Задерживать вас мы не станем, - сказал Гвоздика. - Но прежде чем расстаться, хотелось выяснить некоторые детали. Не возражаете?
- Зачем возражать? С культурным следователем и поговорить приятно. Гудаутов бросил презрительный взгляд на скромно сидящего в сторонке Стенькина.
- Вот и хорошо. Давно вы с Марса?
- Порядочно.
- С какой целью прибыли на Землю?
- Туризм. Люблю путешествовать.
- Где побывали?
- В Москве, Ленинграде, на Кавказе. - Гудаутов смекнул, что, попытайся он соврать, следователю будет нетрудно его уличить.
- Удалось посетить наши знаменитые черноморские курорты - Гудауту, Махинджаури, Зеленый Мыс? Экзотические места, субтропики.
- Отчасти.
- Понравился Киев? - не отставал Гвоздика.
- Киева я не упоминал, - сухо заметил Гудаутов.
- Ах, значит, я ослышался. А на какие средства вы путешествуете?
- На марсианские.
- При обыске гражданина Гудаутова, - дал справку Стенькин, - обнаружена одна тысяча восемьсот девяносто пять рублей.
- Не припомните, где обменяли свою национальную валюту на рубли? спросил Гвоздика.
Гудаутов на какую-то долю секунды замешкался, но в конце концов нашелся:
- На Марсе.
- Прекрасно, - сказал старший лейтенант, - мы поощряем иностранный туризм, а теперь даже инопланетный.
- Это видно, - отозвался не без сарказма Гудаутов, - предоставляете даже бесплатный ночлег с обыском.
- Недоразумение, явное недоразумение. Можете быть уверены, что виновные понесут наказание. - Гвоздика строго посмотрел на Стенькина, который, хотя и понимал эту игру, все-таки слегка обиделся. - Кстати, каким путем вы попали в Заборьевск?
Деваться было некуда.
- По железной дороге, - нехотя ответил Гудаутов.
- Номер поезда не помните? Хотя это легко установить. Вас впервые увидели в привокзальном ресторане около десяти вечера, а в 21:45 в Заборьевске останавливается скорый 71-й из Москвы. Билета случайно не сохранили?
Гудаутов развел руками.
- Бог с ним. Не так уж важно. А знаете, с вашим появлением в нашем городе совпали странные события. Вчерашней ночью были совершены два ограбления, и в обоих случаях грабитель выдавал себя за марсианина.
- У меня алиби, - сказал Гудаутов, кивая на Стенькина. И ругнул себя за глупость: "Стоило объявляться марсианином, когда тут творятся такие дела. Вот уж действительно не повезло!"
- Я вас и не подозревал. Но с вами, возможно, были попутчики?
- Я индивидуальный турист.
- Тогда, может быть, знаете других путешествующих по Земле марсиан?
- Не знаю и знать не хочу, - отрезал Гудаутов. И добавил: - Марсианин за марсианина, как сын за отца, не отвечает. А вот вам придется, уважаемые, ответить за насилие над жителем великой планеты. Имейте в виду, - погрозил он пальцем, - мое правительство так этого не оставит. Может выйти крупный космический скандал, даже война! - Тираду эту он произнес без подъема, ни капельки не веря, что отсюда можно вырваться таким, в общем примитивным способом. И вдруг...
- Не стану больше вас донимать своим любопытством, - сказал Гвоздика и обратился официальным тоном к Стенькину: - Товарищ младший лейтенант, распорядитесь, чтобы гражданину Гудаутову вернули деньги и документы.
Стенькин даже рот разинул, Гудаутов был удивлен не меньше. "Или я его действительно напугал, или этот хитрюга решил установить слежку и раздобыть на меня улики. Там будет видно, кто кого". К нему начало возвращаться хорошее настроение.
- Мы приносим извинения за доставленные вам неудобства и желаем приятного пребывания в Заборьевске. Могу забронировать место в гостинице.
- Не беспокойтесь, как-нибудь устроюсь сам. - Гудаутов не удержался порезвиться. - Приезжай к нам на Марс, старший лейтенант, не пожалеешь. С такими марсианочками познакомлю - пальчики оближешь. Захочешь - покажем совсем новый аппарат для твоей работы. Подключаешь его к последственному, и он сразу начинает давать показания. Между прочим, я его изобрел. С преступностью за неделю покончили, последние жулики сбежали на Землю.
- Нам работы прибавилось, - улыбнулся Гвоздика. - Может быть, когда-нибудь возьму отпуск и махну к вам на пару недель.
- Да, теперь мы установили простое сообщение. Ракетный поезд: вечером садишься, утром на Марсе. Тоже я изобрел.
- Поздравляю. - Протягивая Гудаутову руку, Гвоздика сказал изысканно: Надеюсь, вы так проинформируете свое правительство, чтобы этот инцидент не повредил развитию дружеских отношений между нашими планетами?
- Будь спокоен, старший лейтенант. Я всегда был сторонником мира и дружбы между народами. - С этими словами Гудаутов удалился.
Стенькин даже побелел от злости.
- Вы что ж, - спросил он, - всерьез испугались? Не знаю, как там с марсианами, возможно, они и в самом деле к нам вторглись, но его-то насквозь видно - наш земной жулик.
- Торопишься, Стенькин, - назидательно заметил Гвоздика. - Вот ты его задержал на ночь как марсианина. А имел право? В каком законе или, как ты говоришь, инструкции сказано, что марсиан надо сажать под арест? А если к нам завтра еще откуда из космоса гости пожалуют, ты их всех, следовательно, пересажаешь?
Стенькин смутился.
- Так-то брат. Врет он насчет марсианства или нет - все равно мы обязаны его освободить, если не хотим схлопотать по взысканию за нарушение соцзаконности. Вот когда у нас на руках будут вещественные доказательства того, что гражданин Гудаутов промышляет, скажем, многоженством, тогда мы его и прижучим, тогда и начальство, и все общество с нас не взыщут, а похвалят.
- Откуда же взяться вещественным доказательствам, если вы его на все четыре стороны?
- Только на три, Стенькин, только на три. С четвертой за ним, как говорится, наблюдают умные глаза майора Пронина. Шучу, конечно, одного из моих оперативников.
- Прошу извинить за сомнения, - сказал Стенькин.
- За сомнения не извиняются, поскольку сомневаться человеку необходимо. Кажется, так учил святой Августин. Надо будет дома заглянуть в философский словарь.
- Широкий у вас кругозор, - с почтением сказал Стенькин.