СВЕТОСЛАВ МИНКОВ
О ЧАСАХ И О ВЛЮБЛЕННЫХ
Перевод С. КОЛЯДЖИНА
ОТ РЕДАКЦИИ
В болгарской литературе имя Светослава Минкова появилось еще в 1921 году, когда вышел в свет первый сборник рассказов девятнадцатилетнего писателя "Синяя хризантема". Эта и последующие книги рассказов ("Часы", 1924; "Огненная птица", 1927) свидетельствуют о том, что в начале творческой жизни Светослав Минков отдал дань эстетическим увлечениям.
Но уже в ту пору Минков показал себя блестящим стилистом. мастером слова и композиции, наблюдательным художником.
Двадцатые годы, в Болгарии отмечены событиями, которые заставили многих болгарских деятелей литературы и искусства изменить свое отношение к жизни, к общественной борьбе. Имеется в виду прежде всего вооруженное антифашистское народное восстание в сентябре 1923 года и последовавшая за ним жестокая расправа монархо-фашистов с участниками революционной борьбы, в результате которой тысячи патриотов были зверски убиты и десятки тысяч брошены в тюрьмы и концлагеря.
Минков, будучи мыслящим художником, не мог не задуваться над этими событиями, не мог не замечать бесправного положения простого человека в буржуазном обществе, морального разложения буржуазии. Убеждения честного писателя не могли мириться с капиталистической действительностью тогдашней Болгарии. Он начал постепенно пересматривать и свои литературные позиции. Но это был долгий и нелегкий процесс. В начале 30-х годов появился новый сборник рассказов Минкова "Дом у последнего фонаря", проникнутый пессимизмом, безысходностью. Однако в нем были напечатаны и первые сатирические рассказы писателя: "Соломенный фельдфебель" (1930), "Рассказ с витаминами" (1931). Написанные в гротесковой манере, по содержанию рассказы эти имеют сугубо реалистическую основу. "Соломенный фельдфебель" - острая сатира на армию капиталистической страны, в казармах которой оболванивают солдат. "Рассказ с витаминами" - блестящий памфлет на так называемую "развлекательную" буржуазную литературу, уводящую читателя в сторону от жгучих проблем, раздирающих капиталистическое общество.
В 1932 году Минков издал сборник "Автоматы", в 1934 - новую серию рассказов "Дама с рентгеновыми глазами". Реалистические по содержанию рассказы этих сборников знаменуют собой новый этап на творческом пути писателя. Минков выступает в них талантливым сатириком, достойным продолжателем благородных традиций лучших представителей критического реализма в болгарской литературе. В блестящем рассказе-памфлете "Это было в Лампадефории" (1934) Минков зло высмеял антинародный монархический режим, существовавший в ту пору в Болгарии, показал цинизм правителей страны во главе с королем Бодилом III - карикатура на царя Бориса III, - для которых народ стадо, существующее для того, чтобы его "стричь".
Новые произведения говорят о том, что их автора все больше волнует судьба простого человека в капиталистическом обществе. Центральным героем рассказов Минкова становится человек из народа, о котором он пишет с большой сердечной теплотой: "трудолюбивый, как муравей, кроткий, как овечка, тонкий, как грошовая свеча". Этой теме, ставшей генеральной в творчестве писателя, был посвящен вышедший в 1936 году сборник "Рассказов в ежовой шкуре" ("Через девять месяцев", "Поезд", "Рассказ о бегонии" "Асфальт", "Алхимия любви", "Собачья история" и другие).
"Рассказы в ежовой шкуре" - крупный успех Минкова. Перед читателем предстает зрелый мастер короткого реалистического рассказа, писатель, наделенный блестящим остроумием, тонкой наблюдательностью, разящей иронией.
Произведения новой книги как по форме, так и по содержанию очень выгодно отличаются от многого из того, что было написано Минковым прежде. Здесь нет уже ни вычурности, ни манерности, ни гиперболической фантастичности. Темы его "Рассказов в ежовой шкуре", казалось бы, удивительно простые, будничные: сценка в поезде, свадьба влюбленной пары, жизнь одинокого квартиранта, переезд двух престарелых учителей-пенсионеров из провинции в столицу...
Но эти незатейливые на первый взгляд истории таят в себе глубокий социальный смысл. Мягкий юмор у автора великолепно сочетается с убийственным сарказмом, с гневом, направленным против бездушных, жестоких буржуа с их мелкой душонкой.
Можно назвать и другие книги Минкова, такие, как, например, "Мадрид горит", "Другая Америка", "Империя голода", каждая из них является серьезным вкладом в современную болгарскую литературу.
Минков не принадлежит к числу плодовитых писателей. Но зато каждое написанное им произведение отшлифовано, как алмаз.
В Болгарии хорошо знают и очень любят рассказы Светослава Минкова. Его лучшие вещи выдержали много изданий. Очень теплый прием встретило первое издание произведений Минкова и в Советском Союзе. Настоящая книга рассчитана на то, чтоб познакомить с творчеством талантливого болгарского сатирика еще более широкий круг советских читателей.
О ЧАСАХ И О ВЛЮБЛЕННЫХ
Если поразмыслить на некоторые отвлеченные темы, то, между прочим, натолкнешься на любопытный факт, что человек тратит четверть своей жизни на пустое ожидание. Пойдешь, скажем, в парикмахерскую и ждешь полчаса, пока подойдет твоя очередь побриться. Или, не приведи бог, заболит у тебя зуб. Охаешь и маешься целый час в кабинете зубного врача, пока он не откроет тебе рот и не положит комочек ватки с гвоздичным маслом. Наконец, идешь уплатить налог. Проторчишь три дня перед дверью сборщика, пока у тебя примут деньги и признают сознательным гражданином. И все это тебе кажется вполне естественным. Ничто тебя не возмущает, ничто не подстрекает расправиться с кем бы то ни было. Но случись тебе любовное свидание и будь ты вынужден самим провидением подождать несколько минут самого близкого человека, как вдруг ты становишься невменяемым и неузнаваемым. Вот что остается необъяснимым и темным в человеческой природе.
Впрочем, попробуем немного разобраться в этом загадочном случае.
Обычно один из двух приходит раньше на место встречи. И обычно тот один - влюблен. Сначала он совершенно равнодушно поглядывает на свои часы и даже насвистывает: остается еще пять минут. И так как местом встречи является какой-нибудь оживленный перекресток, молодой человек прогуливается спокойно по тротуару, останавливается перед витринами маленьких магазинчиков и рассеянно разглядывает выставленные на них предметы. А время будто застыло, и каждая секунда делается бесконечно длинной. Влюбленный опять достает часы. Удивительная вещь - прошло только две минуты. Другой раз время летит так незаметно, а сейчас стрелки кажутся просто приклеенными к циферблату.
Где она сейчас? Вышла ли уже из дому? Она может потерять целый час перед зеркалом из-за своих губ, из-за ресниц, из-за локона, который никак не желает спрятаться под шляпкой?
Молодой человек отрывается от витрины, идет, но на этот раз уже нервными шагами часового, нетерпеливо ожидающего смены. Именно тогда часы проявляют одновременно сострадание и жестокость к своему хозяину, неожиданно поглотив сразу несколько минут.
Как? Время уже шесть часов и восемь минут, и она все еще не пришла? Нет, эта девушка действительно неисправима. При последней их встрече она обещала ему, что в дальнейшем будет аккуратной, а вот сегодня повторяется все та же история. И что это у нее за манера постоянно злить его и издеваться над его достоинством? Неужели он должен всю жизнь торчать вот так на улице? Если она не придет через две минуты, он уйдет и никогда ее больше не потревожит. Секундомер вызывающе тикает, стрелки показывают шесть часов пятнадцать минут. Влюбленный возвращается к витрине, и в памяти его навсегда запечатлеваются: туристский нож, пульверизатор из синего стекла, несколько пар мужских носков, дватри кричащих галстука. Дальше: целлулоидный негритенок, показывающий ему язык. Еще дальше: какая-то реклама с искривленными буквами сообщает ему, что получены новейшие граммофонные пластинки с модными песенками... Да, странные существа эти женщины. То вдруг они уверяют со слезами на глазах, что ни минуты не могут прожить без тебя, а потом внезапно дают тебе понять, что ды им совершенно безразличен. Что за патологические натуры! Как видно, любовь является привилегией исключительно мужчин. Только их чувства остаются длительными и сильными. Он вынесет до конца унижение, но дождется ее и разоблачит ее двуличие.
Шесть часов двадцать минут. Владелец соседней колбасной, и сам похожий на некое колбасное изделие, выходит из своего магазина и вывешивает над дверью бутафорскую, обвернутую станиолыо колбасу, чтобы привлечь в магазин побольше покупателей. Станиолевая колбаса блестит в лучах солнца и улыбается. Улыбается и черный беззубый щенок, вертящий лицемерно хвостом перед колбасной. Улыбается вся улица. Молодой человек виновато краснеет и мучительно старается сохранить самообладание. Ему кажется, что все прохожие смотрят на него как-то испытующе, словно хотят проникнуть в его сердце и понять, что творится там. Господи, почему она ставит его в такое позорное положение? Не потому ли, что он подчеркивает свое внимание к ней? Неблагодарная! Она не заслуживает ничего, не заслуживает даже его поклона. Завтра она, наверно, пожелает сесть ему на шею и дергать его за уши, как каучуковую игрушку. О, пускай только попробует! Жестоко ошибется. Пускай поищет себе кого-нибудь другого, чтобы водить его за нос и заставлять ждать себя безропотно по целым часам. Мир богат и разнообразен - есть и такие дураки.
Стрелки накрывают друг друга - время шесть часов тридцать минут. Влюбленный сует в рот спичку и начинает жевать с неподдельной злостью. Потом, как Голиаф, шагает по тротуару, с глазами, налитыми кровью от гнева. Значит, сегодня она решила побить свой собственный рекорд и явиться с получасовым опозданием? Черт ее возьми! Горька будет для нее эта встреча!
* * *
Ровно в шесть часов тридцать четыре минуты в глубине улицы показывается хрупкая фарфоровая фигурка виновницы его терзаний. Еще издали она улыбается, словно не ожидая подстерегающего ее скандала. Слышен торопливый стук ее каблучков. Фарфоровая фигурка вся сияет в блеске своей пылкой юности, непобедимая и свободная от всякой ответственности перед нелепыми законами любви.
Неожиданно какое-то страшное злорадство охватывает молодого человека: сердце его ожесточается, брови хмурятся, нижняя челюсть отвисает и начинает нервно дрожать. Как паук, спускающийся, чтобы умертвить попавшую в его паутину муху, наш сентиментальный неврастеник направляется к своей прекрасной жертве с твердым намерением немедленно расправиться с ней.
И когда двое останавливаются друг против друга, начинается следующий памятный диалог.
- Прости! - шепчет девушка, хватая за руку своего возлюбленного. - Я хотела прийти во-время...
- Меня удивляет, что у тебя еще хватает дерзости извиняться! - обрывает грубо юноша и пронизывает ее молниеносным взглядом.
- Не сердись на меня, прошу тебя! Я только что собралась уходить, как вдруг...
- Конечно, ты всегда найдешь причину оправдаться! Наверно, и сейчас я окажусь виноватым в том, что прождал тебя целых полчаса.
- Ах, не преувеличивай! Я опоздала только на пятнадцать минут!
- Как на пятнадцать минут? Тебе не стыдно? А нука, посмотри на часы!
- Посмотри на них и ты!
И девушка подносит к глазам юноши свои маленькие ручные часики, продолговатые, как кислый леденец.
- Твои часы отстают!
- А твои спешат!
- Ах, так? Что ж, хорошо! Но запомни, что между нами все кончено, если я окажусь прав!
И влюбленный тут же доказывает свою правоту, прибегая к помощи арбитра.
- Простите, сударь! - обращается он с неестественной любезностью к случайно проходящему господину. - Скажите, пожалуйста, который час?
Господин, по виду страдающий сахарной болезнью пенсионер, останавливается, сует руку в жилетный карман и с важностью достает огромные часы с толстыми крышками. Затем открывает осторожно крышку, словно опасаясь, как бы что-нибудь не убежало наружу, относит часы на почтительное расстояние от своих дальнозорких глаз и торжественно произносит:
- Без двадцати семь!
- Видишь? - торжествующе улыбается молодой человек. - Мало того, что ты провинилась, но еще и тут пытаешься меня ввести в заблуждение.
- Еще неизвестно, насколько верны его часы! - презрительно и с неисправимым женским упорством отвечает девушка.
- А, значит, только твои часы верные? - ехидно смеется влюбленный. - Это пародия на часы! Ты носишь их на руке только из тщеславия!
- Перестань меня обижать!
- Ничего обидного я тебе не сказал. Все это сущая правда.