тщательно вылизывая ноготки с каплями нектара. И вновь запускала их в резервуар
и вновь вылизывала. И зашипела, увидев в оконном проеме Урва. Тот приложил палец
к губам и примирительно улыбнулся, показывая Лесс свою жертву: видишь, у меня не
хуже, и нет надобности забирать пищу у тебя. Встряхнул девушку, что держал рукой
за шиворот.
Лесс замерла, оценив, и вновь принялась вылизывать ноготки. Урва осторожно
вспрыгнул на подоконник, поставил свою жертву на пол. Лесс покосилась на них, но
предупреждающе рычать не стала — она почти сыта, к тому же Урва проявлял явное
дружелюбие, не иначе уже насытился, как и она. А вот его жертва ничего, ничего.
Варн слизнула последнюю каплю с ногтя и отпустила юношу. Тело с глухим звуком
упало на пол. Лесс перешагнула его не глядя, делая вид, что направляется к окну,
сама же следила за Урва.
— Ты куда? — спросил он с улыбкой на губах, — а как же урок? Я ведь
специально для тебя ее принес
Его рука встряхнула жертву:
— Смотри.
Лесс осторожно подошла, благоразумно держась от Урва на дистанции — вздумай тому
напасть, приняв ее интерес за покушение на его пищу, она успеет отпрыгнуть и
сбежать через окно. Но тот лишь рассмеялся, рассыпав хрустальный звон по комнате
— молодая Варн забавляла его своей мнительностью, и он прекрасно понимал вожака,
который выделял Лесс из ровного строя собратьев.
Он провел ногтем по губам жертвы:
— Смотри, Лесс, смотри. Это — страх.
Зрачки Варн расширились и стали такими же огромными, как у девушки, что держал
Урва. Она была в трансе от происходящего и вид имела — покойникам на зависть:
белое лицо, губы в тон, черные от ужаса глаза, состоящие из зрачков с тонкой еле
заметной окантовкой радужной оболочки непонятного цвета.
Вот как выглядит страх — поняла Лесс, но не понимала, как можно им насытиться, и
принюхалась, подходя ближе в надежде с помощью обоняния получить ответ на свой
вопрос. Девушка всхлипнула, вжала голову в плечи, закрыла дрожащими руками лицо.
Урва отнял ее руку, показывая Лесс влагу на лице жертвы. Варн внимательно
проследила за прозрачной каплей, скользящей по щеке вниз, вопросительно
посмотрела на брата: и что?
— Это слезы. Они бывают двух видов — от страха и от счастья.
Его ноготь подхватил каплю уже у подбородка жертвы, показал сестре, протягивая,
словно приглашая попробовать. Она с сомнением посмотрела на искристую жидкость и
несмело лизнула. Горько-соленый вкус вызвал мгновенное отвращение и разбудил
нечто странное — внутри замутило, заболело, лицо Варн исказила судорога, и она,
невольно вскрикнув, рухнула на колено. Перед глазами поплыли непонятные картинки,
возникая из ниоткуда и уходя в никуда: развалины, пучок пожухлой травы, острые
камни, боль, разливающаяся по телу от горла до колен, оглушающий грохот — крики,
шум, хлесткие звуки.
И вдруг все закончилось, шею сдавило в тиски, тело забилось, руки пытались
высвободиться от удушливой хватки, но для этого нужно было срочно вернуться.
Лесс устремилась в окно, краем зрения заметив, что Урва выпустил свою жертву и
так же пытается ослабить хватку и стремится вслед за сестрой, в окно в небо, к
резиденции Варн.
Им стало легче лишь на подлете к замку. Они влетели в зал и рухнули на колени
перед Бэфросиастом, понимая, что чем-то сильно рассердили его.