Лесс вылизала ноготки, сыто щурясь на вожака, прижалась к его груди, уткнувшись
носом в шею, и засопела. Покой, рожденный близостью Бэф, моментально сморил ее.
— Игнат, ну, Игнат… — подгоняла телефонные гудки Алиса, зорко поглядывая
вокруг. Свободная минутка, что выдалась на ее счастье, имела относительное
значение: в любой момент мог нарисоваться Тропич и дернуть курсантку на
очередное занятие.
Нет, она не против, но ей очень, очень хотелось услышать голос Игната. За два
месяца в учебке она так ни разу и не смогла дозвониться до него, и сильно
скучала. Эту вполне понятную тоску не выветривали даже жесткие системы
прохождения тоннелей, стрельбы и увечья от занятий по овладению приемов ближнего
и дальнего боя. Сержант крепко взялся за нее и прессовал сильней Стокмана, но с
умом и для ума. За то Алиса на него зла и не держала, слушала и безропотно
выполняла его порой глупейшие приказы. Она научилась владеть собой, сдерживать
эмоции, но чувства к капитану, как назло, не поддавались контролю.
— Черт! — увидев Тропич, скорчила несчастную рожицу девушка и пригнулась,
почти сровнявшись в своей зеленой форме с кустами за столовой. Но смысл —
сержант по зоркости глаз и нюху любому ирокезу фору даст, да еще и лекцию
прочтет. Наставник!
Тропич остановился спиной к кустарнику и девушке и обычным ровным голосом робота
— переводчика приказал:
— Курсант Лиса, ко мне.
Алиса вздохнула, мысленно послав сержанта вслед за телефонными гудками, и сложив
трубку, сунула ее в карман, шагнула к Тропич.
— Курсант Лиса прибыла по вашему приказу, — вытянулась перед служакой,
скопировав его невозмутимо-равнодушное выражение лица.
— Время?
— 9.14, - хорошо запомнила, который час высветился на дисплее телефона.
— Что у вас назначено на это время?
— Стрельба.
— Начало занятий?
— 9.15.
— Почему вы еще здесь?
— Оправлялась.
— В следующий раз придумайте более правдоподобную ложь. До ангара бегом ма-арш!
— Есть! — чтоб тебя!
Сталеску развернулась и трусцой направилась к тиру. Тропич понес свое
невозмутимое лицо за девушкой, шаг в шаг с ней переставляя свои крепкие ноги.
Бум-бум — забились ботинки о посыпанную гравием дорожку — еще один раунд
учебного процесса, еще один круг адских тренировок.
`Ничего, ничего, пройду, выдержу, и мы встретимся, Игнат', - заверила то ли его,
то ли себя Алиса.
Стрелять с двух рук не то, что с одной. А стрелять с двух рук в полумраке
помещения по двойным мишеням, под лихую ламбаду, и при этом отвечать на вопросы
сержанта и не отвлекаться на периодические вспышки световых мин и грохот шумовых
эффектов — это не просто трудно, а еще месяц назад было фактически невозможно
для Сталеску. Но она закалилась, научилась раздваивать, растраивать сознание,
расчленять разум и тело, и волей держать под контролем все органы чувств. Сбоев
фактически не случалось, и она шла по спец курсу, за месяц, вырвавшись далеко
вперед. И очень надеялась, что не зря муштрует себя, что в этом стахановском