горя.
— Я выполню приказ. Вопросов больше не будет, — произнесла безжизненным
голосом.
— Ну, вот и хорошо, славно… Ты извини, я вспылил, но я ведь о тебе беспокоюсь,
о твоей родне. Чтоб всем хорошо было, понимаешь, Алисия? Ты пойми, обратной
дороги нет, теперь только вперед, а там солнце, радуга, птички, травка, а шаг в
сторону и мрак. Обоим венок на могилку и прощальный салют. Ты в особо секретном
отделе. С этого поезда не спрыгнуть. Если только под колеса.
— Я поняла. Давай комп, буду работать.
— Справишься?
— Обижаешь.
Игнат обнял девушку, зашептал с искренним сопереживанием:
— Трудно первый раз, потом проще. Главное, сразу понять, что это не только
неизбежно, но и необходимо, и не для тебя, понимаешь? Для твоих братьев, для
твоей матери, для многих, многих, кого мы обязаны защищать. Если ты поймешь это,
примешь как единственно непреложную истину, сомнений больше не будет. Служба
Родине — твой долг, а теперь и призвание. Увы, нельзя достигнуть чистых целей с
чистыми руками.
— Перестань меня уговаривать, это излишне, и патетика не к месту. Я же сказала
— все поняла. Не мучайся — задание будет исполнено.
Сталеску отодвинулась от мужчины, взяла компьютер и принялась изучать нюансы
дела. Через час она знала свою новую автобиографию, как родную, а еще через час
поняла, как устранит объект.
На следующий день в 14.00 она вошла в контрольный тоннель вокзала. Две минуты на
эскалаторе и двери таможни распахнулись перед ней.
— Сюда, пожалуйста, — указал охранник на ленту, ведущую через изовизор. Ее
просветили от молекул строения плащевки до костного мозга скелета. То же самое с
багажом.
Контроль над рейсами и всей таможенной службой любых пунктов передвижения давно
осуществлял СВОН. Он же обеспечивал безопасность пассажиров. В каждом вагоне, в
каждом салоне стояли чувствительные аппараты по контролю за климатом,
воздухоочистительной системой и отношениями меж пассажирами. Ни пожары, ни
выхлопы ядовитых газов, ни какие-либо трения меж путешественниками были
невозможны, пресекались в зачатке, если не аппаратурой, то вызванным ею же
сотрудником охраны. Любые подозрительные вещи, опасные для жизни вещества и
запрещенные законом предметы изымались на таможне. Включая аптечки — на каждом
маршруте работала бригада медиков с полным оснащением. Любой медикаментозный
препарат, что выдавался бесплатно и незамедлительно, стоило только нажать кнопку
на панели в купе. Поэтому Лиса сразу отмела варианты с отравлением, как
снотворным, так и ядом. Все колюще-режущие предметы также были оставлены в
номере — с ними бы она не дошла до поезда. Да, и зачем привлекать внимание
таможенников древним оружием, если есть такое чудесное средство, как накладные
ногти?
Она прошла досмотр и не спеша двинулась на смотровую площадку стоянки, лениво
переставляя длинные ноги в обтягивающих сапожках, покрутилась у автоматов
распродаж, пофлиртовала с разносчиком прохладительных напитков, а заодно
попыталась засечь объект. И обнаружила излишне-пристальное внимание к себе
постовых. По сему двинулась к вагону, чуть покачивая бедрами, все той же лениво-грациозной
походкой: Пусть полюбуются охранники фигуркой скучающей стервы элитных кровей.