гранитной скалы углом вошел в шею, расчленив тело, перемолов кости черепа.
Вгрызся в ключицы, грудину. Остался от человека скальп да светлая память.
— Не повезло, — закидала камнями мертвого обратно и принялась за живого.
Очистила раны, промыла спиртом, закрыла лоскутами майки, закрепила пластырем.
Крепко прижала поврежденную руку к груди и зафиксировала тканью, в один рукав
сунула здоровую руку графа, другой подтянула и скрепила вместе с полой, где
перемотав веревками из майки, где пластырем. Получился полукокон от шеи до… ну,
да.
Не эстетично, но надежно. И тепло. Ему. Своя рубашка хоть и на подкладке, да не
греет.
Теперь как это все тащить?
На камнях не растут деревья, но зато на них растет мох. А под снегом — травинки,
былинки. А во фляжке есть спирт. Что еще нужно для счастья?
Лиса устроила привал, как только начало темнеть. Разбила импровизированный
лагерь в закутке меж двух скал. Развела костер, растопила снег в стакане,
растворила в нем сахар. Раненый проснется, нужно будет напоить. Сама бы не
отказалась, да Бэфросиасту важней. И поежилась, попыталась согреть руки над
затухающим костерком. Ветер крепчал, становился все более холодным,
пронизывающим. Камни слабо защищали от его порывов. Плохо, к утру и Лиса
окоченеет, не то что раненый, который, в отличие от нее, гимнастикой заняться не
сможет, чтоб разогреться. `Н-да, придется посягнуть на честь графа и подвергнуть
испытанию его целомудренность', - подумала девушка и посмотрела на мужчину. В
отблеске костра его лицо казалось маской закаленного воина. Глаза все портили,
смягчали выражение.
— Проснулись? Самое время — ночь на дворе, — усмехнулась Лесс. Граф изучающее
воззрился на нее. — Пытаетесь сообразить, что здесь делаете? То же, что и я:
вкушаете прелести единения с природой.
Ответила Лиса, приближаясь к больному со стаканом:
— Ужин при свечах, сир.
— Шутите? — он явно ничего не понимал. Пытался оглядеться, сесть.
— Тс-с! — придавила его рукой девушка, усаживаясь рядом. — Как единственный
местный врач заявляю, что двигаться вам, больной, строжайше воспрещено. У вас
переломы, Бэфросиаст, тяжелые. Чудо, что осколки ребер не проткнули легкие.
Поэтому давайте не будем искушать судьбу и добавлять себе впечатлений.
Попытаемся добраться до больницы без дополнительных ранений. Для этого вам
придется положиться на меня — слушаться. Для начала, лежите спокойно, хорошо?
Мужчина нахмурился, разглядывая девушку, как привидение — с любопытством,
удивлением и долей растерянности. Видимо до него еще слабо доходит — решила Лесс.
Приподняла ему голову и поднесла к губам стакан:
— Пейте. Ваше лекарство, граф.
Рицу выпил, не спуская с девушки глаз.
— Сахар? — облизнул губы, не веря, что не ошибся
— Точно. Ожидали стрихнин? Извините, закончился.
Бэф улыбнулся, глаза загадочно блеснули:
— У вас острый язычок.
— А еще холодная голова, чистые руки и горячее сердце. Правда я бы поспорила со
всеми тезисами разом, — пробубнила себе под нос. И спросила: как вы себя
чувствуете, граф?
— Сносно, — и прищурился, обвел встревоженным взглядом окрестности, опять