личность весьма ординарным способом — наркотиком. Видимо, вы относитесь к рангу
разумных, и сей дивный лекарственный препарат не употребляете, посему и малая
его доза сработала, как лопата по голове. Извините, некогда было спрашивать вашу
медицинскую карту. В следующий раз обязуюсь ее проштудировать прежде, чем
прописать вам инъекции.
— Вы поставили мне наркотик?! — возмутился мужчина.
— Одна инъекция не окажет патологического воздействия на ваш организм, а
позитивное уже оказала — вы живы. И явно идете на поправку — раздражаться начали.
Хороший прогностический признак.
Граф вздохнул и закрыл глаза, ткнувшись лбом в камень:
— Вы хулиганка.
— Спасибо. Это вместо: благодарю за спасение? И все из-за укола? Вот подождите,
начнутся боли, сами повтора просить станете.
— Увольте.
— Вы очень неприятный больной, так мы с вами не поладим, — с укором заметила
Лиса.
— А надо?
— Странный вопрос. Обычно хорошие отношения не мешают общению, наоборот,
особенно в обстановке обособленности и отдаленности от людей и цивилизации.
Вполне возможно, что мы зависли здесь надолго. Буран приближается. Идти в такую
погоду смысла нет. Будем пережидать здесь. Хотелось бы с толком. Когда все
закончится, спустимся вниз. Вас эвакуируют в больницу, где, так и быть, я вас
навещу. Тогда вы скажете мне все, что думаете, в самых резких выражениях
— Нет, — прозвучало мягко и даже нежно. Глаза мужчины загадочно блеснули.
— Что — нет? — растерялась девушка.
— Нет — отрицание возможной резкости по отношению к вам, Лесс. Мое отрицание
рождено и еще одним чувством — непониманием. Зачем вы тащите меня вниз? Куда
именно? Почему? Зачем вам это?
— Неужели не ясно? Нужно было бросить вас под завалом? Оставить умирать?
— Вам проще умереть со мной? Я не против, если вы оставите миссию по моему
спасению и начнете спасать себя, умирать не придется.
— Так, ясно, — поджала губы Лесс. — Началось: брось меня! Спасай гаубицу!
Обсудим этот вариант внизу, когда в вертушку сядем. А сейчас — спать. Устала я.
Помогла мужчине лечь нормально и пристроилась к нему, положив голову на плечо:
— Обнимите меня.
— Как? — граф явно был шокирован.
— Крепко! — рявкнула Лиса. Мужчина вздрогнул и отстранился, чтоб взглянуть в
лицо девушки:
— И что хотите? — посмотрела та ему в глаза. — Инструкцию по объятьям?
— Нет, — прошептал растерянно, вернулся на место и несмело положил ладонь
девушке на плечо. И, кажется, перестал дышать. Лиса начала злиться, чувствуя как
холод пробирается в основание ее костного скелета. Рука графа не грела.
Черт! Неужели нельзя вести себя, как нормальный самец? Чему их только в
благородных семействах учат?
Интересно, если она сейчас снимет с себя рубашку, граф рухнет в обморок или
просто лишится дара речи?
Кто бы мог подумать, что столь знатный ловелас — такой робкий и нерешительный!
Наверняка не одному капитану рога навесил. И не скромничал. А сейчас что?
Приступ хороших манер? Или красть не у кого, значит не интересно? А может,