чувствовала. Лишь где-то на краю сознания плавала чужая тоска, непонятной фразой
бередя пустоту в груди: я не могу тебя потерять…
Бэф выпустил ее и выпрямился, окинул оценивающим взглядом и вышел, махнув рукой
в сторону стола. Лесс посмотрела — ее ждал фужер с нектаром.
Сытый котенок не может сидеть на месте. Так же и Лесс не могла усидеть спокойно.
Она принялась исследовать спальню Бэф. Любопытство заставило её залезть даже под
стол. Там лежал большой голубой шар с рваными линиями, цветными пятнами,
напоминающими ей туфельку Тесс, нос Таузина, бабочку. По всему шару были
раскиданы маленькие букашки разной формы. Она села на пол и словно ребус
принялась разгадывать, что они обозначают, старательно водя ноготком по их
тонким веточкам. Букашки не улетали от нее, но и смысл своего существования не
раскрывали. Лесс обиделась и толкнула шар от себя. Тот покатился, подпрыгивая, с
грохотом стукаясь о плиты пола. Выкатился в коридор и замер у стены. Варн
подплыла к нему и толкнула вновь, но уже сильней. Шар загрохотал по коридору.
Лесс засмеявшись, ринулась за ним. Поймала и вновь пустила в путь.
Грохот привлек внимание Майгра. Он возник в коридоре и остановил шар ногой в то
время, когда Лесс стремительно летела к нему. Брата она увидела, но притормозить
не сумела, с размаху воткнулась головой ему в живот и грохнулась на пол,
подминая под себя шар. Тот с треском лопнул, напугав Лесс. Ее подкинуло. Она с
визгом откатилась к стене. Майгр качнул головой, рассматривая остатки игрушки:
— Ну, вот, кажется, земному шару пришел апокалипсис, — усмехнулся криво,
поднимая останки глобуса, — Бэф, будет `счастлив'. У него, конечно, еще много
ценных вещей, но не думаю, что ты входишь в их каталог. Так что, порезвись-ка, `деточка',
в другом месте.
— Яволь, хер-р капитан! — взвилась Лесс, отдавая честь, и вывалилась в окно.
Майгр закатил глаза к потолку: ох, деточки, росли б вы на чужой клумбе!
И тоже вывалился на лестничный марш.
Лесс покружила над городом и спустилась на детскую площадку во дворе высоких
домов, показавшуюся ей смутно знакомой. В темноте были видны пятна песка,
силуэты детских качелей, скамейки. На одной, у зарослей неизвестных ей кустов,
виднелась темная фигура человека. Она качнулась, поднимаясь, и шагнула к ней:
— Привет, я уже и не надеялся, что ты придешь.
Варн прищурилась, раздула ноздри: что-то знакомое было в этом парне, и запах
будил смутные ощущения — то ли печаль, то ли разочарование.
Лесс обошла юношу, придирчиво оглядывая: черные вихры волос, темные, почти
черные глаза, широкие плечи, угловатая, но крепкая фигура.
Парень опустил поднятый ворот куртки, с беспокойством оглядываясь на Варн:
— Только не уходи, ладно?
Она остановилась перед ним, щуря глаз, в попытке вспомнить имя человечка, и
равнодушно пожала плечами в ответ на странную фразу: зачем она ему, а он ей?
Нектар, конечно, хороший, но никакой по сравнению с тем, что дал ей Бэф. Да, и
по сравнению с Бэфросиастом…
И рассмеялась: вот уж нашла, кого с кем сравнивать!
Зрачки парня расширились, он, блаженно улыбаясь, не скрывая, любовался девушкой:
— Как мне тебя звать, красивая? — выдохнул еле слышно.
Лесс опять пожала плечами — а не все ли равно?
— Ты немая?… Как русалочка.
Лесс нахмурилась — это что?
— Не нравится? Тогда я буду звать тебя — Чайка. Как песню, что пел для тебя,