— Я уже двадцать раз сказал — я не прыгал!
— А как же тогда… — начала опять мать и была бесцеремонно выдворена мужем на
площадку:
— Завтра позвоню, поговорим, — кинул он Игнату и закрыл дверь.
Парень, тяжело вздохнув, поднялся, шагнул в комнату и хмуро оглядел помещение:
как неуютно, пусто и мятно в квартире и в душе без Нее.
Игнат медленно прошелся по комнате, задумчиво оглядывая обстановку, провел
пальцем по царапине, оставленной ногтем девушки на поверхности стола, посмотрел
в темный проем окна и вдруг замер: в пластик со стороны улицы тихо скреблись,
словно загулявшая кошка просилась в дом.
Чайка?…Чайка!!
Парень рванул на звук, спеша впустить долгожданную гостью, даже не подумав, что
никто из живых и живущих не может скрестись в его окно, расположенное на
восемнадцатом этаже.
— Привет, — усмехнулся мощный мужчина, спрыгивая с подоконника на пол. Лесс
так и осталась бы на улице, но Бэф, не спуская нехорошего взгляда с парня,
протянул ладонь, и девушка, как сомнамбула, качнулась внутрь за вожаком, вложила
свои пальцы в его ладонь. Бэф притянул Варн к себе и поцеловал в лоб,
демонстрируя Игнату свою власть над понравившейся ему женщиной, давая понять,
что третьему даже виртуально меж ними места нет и быть не может.
— Вы… вы кто? — сжалось сердце человечка не от страха, что было бы более
естественно и понятно, а от ревности и обиды — почему девушка обнимает этого,
позволяет обнимать себя? — Чайка, — позвал он придушенно.
— Ее зовут Лесс, молодой человек, — снисходительно поведал Бэфросиаст.
Игнат вперил тяжелый взгляд в наглого и настолько элегантного, мощного и
уверенного в себе мужчину, что при всем желании тягаться с ним не представлялось
возможным. Но разве возможно влюбленному сердцу и ослепшему от этой
привязанности разуму смириться с фактом и принять его неоспоримость?
Игнат качнулся к Лесс, надеясь, что та посмотрит на него, скажет хоть что-нибудь,
а еще лучше, поменяет объятья незнакомца на его объятья. Но она смотрела лишь на
мужчину, преданно прижимаясь к его плечу, и, казалось, не видит ничего больше и
никого больше не слышит.
— Лесс, — позвал Игнат растерянно, пытаясь за пару секунд сложить все
происходящее и привести к одному знаменателю, но ответ сошелся лишь в плоскости
мистики. — Кто вы?
— Хороший вопрос, — кивнул Бэф, исподлобья рассматривая человечка. — Я,
пожалуй, сделаю тебе одолжение и отвечу, если получу ответ на свой вопрос: как
случилось, что Лесс осталась в твоем доме до заката?
Парень скривился, пытаясь понять суть вопроса и его причину.
— Иди сюда, — поманил его пальцем с длинным острым ногтем незнакомец. Игнат
было воспротивился, но ноги сами сделали шаг. — Вспомни и посмотри мне в глаза,
— послышался приказ.
Юноша вскинул взгляд и словно зачарованный уставился в глубину карих глаз.
Память сама начала отматывать пленку событий назад, мелькая кадрами.
— Ясно. А теперь слушай меня и запоминай, как `Богородицу' или теорему Пифагора,
— если ты еще раз приманишь Лесс, попытаешься встретиться с ней и удержать, твоя
смерть будет выглядеть, как я, и не замедлит явиться. Запомнил?
Голос мужчины, казалось, проникал в каждую клеточку не то что сознания —
подсознания, и рождал глубинный трепет, переходящий в дрожь на физическом уровне.