какая сложная задача! За нее, наверное, капитанские лычки и получил? — ехидно
скривилась девушка. Игнат фыркнул и чуть не подавился чаем от смеха. Отодвинул
стакан и, сложив руки на столе, с улыбкой воззрился на Сталеску.
— Ты чудный экземпляр острозубой стервочки. Но таких у нас хватает, так что
сильно не резвись, мне ведь в ответ покусать несложно. Практика большая.
— Слышала, ас. Вы еще мастер полотер и гипнотизер-оратор.
— Расскажи это полковнику, может, проникнется и майора присвоит?
— Да, видала я твое начальство…
— Правильно, даже знаю где — далеко, глубоко, со всеми вытекающими
последствиями, — Игнат нажал кнопку вызова дневальных, насторожив Алису. Она
молчала, пока не убрали со стола. — Так-с, ну, что, поговорим девица- красавица?
Гнездевский в раздумьях отстукал пальцами по опустевшей поверхности стола пару
тактов и включил компьютер:
— Не знаю, удивлю ли тебя, но…в фекалиях ты по саму белу шейку. Подруженька
твоя сдала тебя со всеми пунктами. Ну, не просто так понятно, за реабилитацию и
комиссацию. Вещички на выход собирает. Во-от… снимает перечисленное на счет за
потертый фейс. Глянь, если не веришь, — мужчина повернул ноутбук к девушке. На
экране был счет Люции Маликовой, значительно обогащенный и сейчас убывающий.
Цифры стремительно менялись, пока не сошли к нулю.
— Оп-па! — развеселился Игнат и, словно издеваясь, с насмешкой посмотрел на
девушку. Алиса и хотела бы не видеть, не знать, не верить, да факты мешали.
— Фальсификация, — из упрямства буркнула она, прикусив губу, и запретила себе
думать о Люции плохо, чтобы ей еще ни показали, ни рассказали. — Я и не такой
фильм могу снять.
— Как скажешь, — пожал плечами Игнат. Та легкость, с которой он согласился,
усугубила отвратительное состояние Алисы. Она зло уставилась на него:
— Что ты хочешь?
— Ничего. Вопрос не ко мне. Переверни — что хочешь ты?
— А ты джин?
— Почти, — Гнездевский всем корпусом развернулся к девушке и начал вещать. —
Давай реально посмотрим на ситуацию: положение твое с любой стороны смотри — не
позавидуешь. Стокман мертв, и все улики, показания свидетельствуют против тебя.
По ним следует, что ты задумала убийство, давно и планомерно шла к его
исполнению. Причина ясна, и в общем-то… с точки зрения тех, кто был в курсе
ваших трений с сержантом, понятна, даже в какой-то степени, возможно, и
оправдано. Но трибуналу сентенции не нужны, у них на руках будут факты: ты
спланировала убийство человека, который исполнял свой долг и усиливал контроль в
ответ на твои эскапады. В свете всяческих бумажек: показаний и характеристик
следует, что он — ангел, а ты — исчадие ада. Отмороженная девица, хамка,
хулиганка. У него чистый послужной список, благодарности и прочее, у тебя —
приводы, характеристика… на вурдалака приятственее будет. Короче, приговор
ясен еще до начала слушанья дела: нарушение территориальной собственности
гражданина и должностного лица, издевательство над старшим по званию,
игнорирование его приказов, срывы занятий, грубость по отношению к сослуживцам,
воровство — где вы прибамбасы брали? Ага, с оружейного склада, из учебки…
— Ты дал…
— Я? Да ни боже мой! Я вообще в природе не существую. Далее — сознательное
уничижение авторитета служащего ОНВ и подрыв в его лице лучезарного облика всех
национальных войск, соответственно. Всего перечисленного хватает на двадцать лет