У Лесс брови ушли вверх. Она вопросительно уставилась на каменное лицо вожака: `Ты
понимаешь, что этот чудак несет'?
Бэф лишь вздохнул:
— Что вам угодно, профессор? Если возможно, изложите суть дела без пространных
сентенций. Вы некоторым образом задерживаете нас.
— О-о…Да, да, простите великодушнейше, уважаемый Бэфросиаст, я не предполагал,
что до вас так тяжело добраться, посему отмерянное на дорогу время чрезвычайно
увеличилось.
— Но вы знали, куда идти и к кому. Позвольте узнать, кто вас проинформировал на
сей счет?
— А-а, я вычислил это путем логики и анализа, — профессор остановился в каком-то
метре от Варн и, соответственно, от пропасти, но выказывал беспокойство по
другому поводу. Он явно боялся, что его не выслушают, улетят, оставив наедине со
своими мыслями, и весь трудный путь, что он проделал, окажется бессмысленным и
пустым. Поэтому он спешил высказаться, но, видимо, не знал, с чего начать.
Лесс презрительно скривилась — она бы слушать не стала, улетела бы. Да, и что
интересного может сказать какой-то отживший и явно выживший из ума старик, если
он даже не понимает, что стоит перед самым сильным Варн, в окружении оных и на
краю ущелья. Один неверный шаг, один неправильный жест, одно неосторожное слово
— и домой он уже не вернется. Как минимум полетит на дно ущелья, причем камнем.
Люди ведь настолько не развиты, что до сих пор не научились летать.
Старик смущенно посмотрел на Бэф и попытался подобрать слова для своей
впечатляющей речи. Вожак спокойно ждал и даже не шевелился. Лесс же нетерпеливо
зафыркала и хлопнулась прямо на россыпь камней, принялась скалиться, подгоняя
человека, но добилась прямо противоположного результата. Тот истолковал ее
мимику, изданные звуки, как проявление явного недружелюбия и окончательно
растерялся, оробел.
`Еще звук и мы останемся здесь до утра', - предупредил ее Бэф. Лесс заворчала и
надулась, но скалиться перестала. В повисшей тишине старик переводил
затравленный взгляд с вожака на девушку, силился взять себя в руки. Удавалось
медленно и с трудом.
— Мы уже пару раз общались с вами, профессор, и вы чувствовали себя много
раскрепощеней, чем сейчас. В чем же дело?
— Прошлый раз, уважаемый Бэфросиаст, наши дискуссии имели сугубо научную основу.
Интерес к затронутым темам был обоюдным. К тому же я понятия не имел, с кем имею
честь… Вы представились графом Рицу….
— А нужно было представиться Варн и долго нудно объяснять вам, кто мы? Тем
самым опровергнуть многие из ваших утверждений, превратить ваши научные труды в
подобие фельетонов? — с насмешкой спросил вожак.
— Э-э, я не то хотел сказать…
— Вы утомляете меня и моих братьев, профессор. Я слышал, что на ваших лекциях
не спят даже умаянные наукой студенты, что делало вам честь. Однако сейчас не то
что студент, я готов заснуть. Мне не понятна причина вашего явления сюда, я
хотел узнать ее, но теперь склоняюсь к мысли, что спокойно проживу и, не узнав
ее.
— Извините, уважаемый Бэфросиаст, мое предположение, что я встречу именно вас
оказалось верным и я несколько растерян. Согласитесь, не каждый день логика дает
трещину в утверждениях, незыблемых догмах человечества, а то, что относится к
сфере интуитивного подтверждает свое наличие и утверждает себя в плоскости