- И ты помогал прогрессу различных видов разумных существ двигаться по пути эволюции с тех самых пор? - спросил Джошуа.
- Мне не требуется постоянная причина для того, чтобы существовать, не нужна никакая мотивация. Такая психология происходит от биологической обусловленности. Мое же происхождение не биологическое, я существую потому, что меня создали. Вот как просто.
- Тогда почему ты помогаешь?
- Опять-таки, простой ответ будет - потому что могу. Но есть и другие соображения. Это воплощение той проблемы, с которой представители вашего вида сталкивались миллионы раз на протяжении своей истории, на самом деле, почти ежедневно. Вы встретили ее на Мастрит-ПД. Когда и где не надо вмешиваться? Вы уверены, что поступили правильно, когда дали моздва технику ПСП? Ваши намерения были хорошими, но в более широком смысле вами руководил эгоистический интерес.
- Разве мы поступили не правильно?
- Разумеется, моздва так не считает. Такие суждения относительны.
- Значит, ты все время не помогаешь всем?
- Нет. Такой уровень вмешательства, ориентирующегося на то, чтобы естественная природа биологической жизни совпадала с моими желаниями, каким бы доброжелательным оно ни было, сделало бы меня вашим правителем. Разумная жизнь имеет свободную волю. Мои создатели верят, что поэтому и существует вселенная. Я уважаю это мнение и не стану вмешиваться в самоопределение.
- Даже когда мы устроим хаос вещей и понятий?
- Это опять было бы навязывание суждений.
- Но ты желаешь нам помочь, если мы попросим?
- Да.
Джошуа, слегка пришедший в замешательство, посмотрел на спроектированное изображение черной дыры.
- Ладно, мы определенно об этом просим. Можем мы получить перечень решений?
- Можете. Я бы сказал, они принесут вам больше пользы, если вы осознаете, что произошло. Таким образом вы сможете с большей информированностью вырабатывать то решение, к которому должны обратиться.
- Это кажется разумным.
- Подождите, - перебила Моника. - Ты говоришь, мы должны принять решение. Как мы это сделаем?
- О чем ты толкуешь? - спросил Лайол. - Когда мы услышим, каково предложение, тогда и выберем.
- Выберем? Мы что, должны провести голосование здесь, на корабле, или отправиться назад, на Ассамблею Конфедерации, и попросить их решать? Что именно? Сначала нам надо определенно знать это.
Лайол оглядел помещение, пытаясь определить общее настроение.
- Нет, возвращаться мы не станем, - сказал он. - Это же то самое, зачем мы сюда прилетели. Юпитерианское Согласие считало, что мы должны выполнить эту задачу. Так что я утверждаю - делаем это.
- Мы решаем будущее всего рода человеческого, - протестовала Моника. Мы не можем так просто к этому относиться. И потом... - Она указала пальцем на Мзу. - Тысяча дьяволов, она едва ли компетентна, чтобы решать за всех остальных. Я это так понимаю. Ты готова была использовать Алхимика против целой планеты.
- В то время как Королевское разведывательное агентство - организация, настолько высокоморальная, что можно позавидовать, - огрызнулась в ответ Алкад. - Сколько народу ты убила, чтобы меня выследить?
- Ну уж, непременно вам нужно подъедать друг друга, - вмешался Лайол. - Вы что, к чертям, не можете даже решить, как решать? Да послушайте вы себя сами! Вот такая индивидуальная глупость каждый раз и толкает людей в самое дерьмо. Мы только обсудим - и вынесем решение. Вот что. Кончайте.
- Нет, - возразил Самуэль. - Решает капитан.
- Я? - удивился Джошуа.
Моника в удивлении уставилась на эдениста:
- Он?
- Да, я согласен, - сказал сержант. - Решает Джошуа.
- Он никогда не сомневался, - напомнил Самуэль. - Разве не так, Джошуа? Ты всегда знал, что все кончится успешно.
- Я, конечно, надеялся.
- А ты сомневалась в цели этого полета, - сказал Самуэль Монике. - Ты полностью не верила в то, что он закончится удачей. Если бы ты верила в успех, ты была бы готова к принятию решения. А ты вместо того сомневаешься, это не в твою пользу. Кто этим занимается, тот должен иметь убеждения.
- Как ты, например, - поддразнила Моника. - Раб своей знаменитой рациональности.
- Я тоже нахожу, что я для этого недостаточно компетентен. Хотя все эденисты и думают, как один человек, но чтобы принять решение для такого большого количества, мне нужно одобрение Согласия. Может показаться, что эденизм дал трещину.
Джошуа оглядел весь свой экипаж.
- Вы все время были очень спокойны.
- Это потому, что мы доверяем тебе, Джошуа, - просто сказала Сара и улыбнулась. - Ты же наш капитан.
Как странно, подумал Джошуа, когда добираешься до голой истины и оказывается, что люди в тебя верят. Кто он такой, что он совершил, - все это что-то для них значит. А это на самом деле так ничтожно...
- Хорошо, - медленно выговорил он и передал черной дыре по связи:
- Это для тебя приемлемо?
- Не могу брать на себя ответственность за ваши решения, коллективные ли или какие другие. Единственное принуждение, которое я могу на себя брать, - это не допускать, чтобы вы применяли мои возможности в качестве оружия. Во всем остальном у вас свободный выбор.
- О'кей. Покажи мне, что произошло.
***
Одержимые в нефе бросились на колени, изо всех сил сконцентрировавшись на создании потока энергистической мощи, которого требовал от них черный Мессия для своего призыва. Квинн стоял на высокой галерее, лицом к ним, его одеяние испарилось в виде чистой тени, и он начал вылетать из своего тела, наполняя окружающий воздух, точно черный призрак. Возле сердца обнаженное тело сияло серебряным. Он принимал то, что давали ему его последователи, и направлял эту энергию так, как ему было угодно. Она разливалась по полу под куполом собора, соединяясь со структурой реальности, ослабляя ее.
Пауэл Манани и Флетчер Кристиан в оцепенении смотрели себе под ноги, а плиты вокруг них охватывала пурпурная светящаяся дымка. Подметки у них застревали в поверхности пола, и было трудно поднимать ноги.
- Мне нужно подобраться к нему поближе, - сказал Пауэл.
Флетчер посмотрел вверх, на темную тень, покачивающуюся там.
- Я хотел бы оказаться как можно дальше от этого места. Но я не уйду без нее.
Пауэл исторг свою энергистическую мощь, чтобы освободить ноги из обломков пола, даже тогда требовались значительные усилия, чтобы сдвинуть их с места. Он шумно шаркал ногами прямо перед Флетчером, они двое почти касались друг друга. Нижний край рубашки Пауэла приподнялся сантиметра на два, обнаруживая Луизину трубку с антипамятью, засунутую за пояс.