- Кусается? А дотронься, вдруг пронесёт?
- Перестань упрямиться! Если ты не будешь есть, то не сможешь регенерировать и совсем загнёшься!
- Мамочка будет "довольна", да?
- Заткнись! Ты знаешь, что я могу с тобой сделать?!
Очередной прилив злобы толкнул пленницу вперед так, что цепи натянулись, едва не выкручивая руки из суставов.
- Давай!!! Может, сдохну, хоть рожу твою видеть не буду!
- Ты...
- Я же просила не приходить сюда в одиночку! - оборвал спор холодный, властный голос.
Они настолько увлеклись разговором, что гадюку не заметили оба. Алесса с силой дёрнулась обратно, ударившись ещё не зажившей спиной, но гады и это предусмотрели: стену и пол обили ватином, и особо не покалечишься. Она догадалась, жалельщица холерная.
Исподлобья пленница уставилась на новоприбывшую:
- О-о! Вот и "пряник" явился! Гадина...
- Гадина!!!
- Лесса, что с тобой?!
Взволнованный голос вырвал из сна в реальность слишком резко, что вкупе с ожесточённой тряской подействовало точно ушат ледяной воды спозаранку.
- У-убью-у!!! - с рёвом Алесса бросилась на побудчика, метя ему в лицо отращенными когтями.
Тот успел перехватить её запястья, но равновесия не удержал, и вдвоём они покатились по полу. От удара о стену вся каюта вздрогнула, застучали раскатившиеся жемчужины, которые моряки, преподнеся корабельному лекарю в дар, с нарочитой небрежностью назвали перлами. Съерт Разящий, вылетев из мишени, воткнулся в паре ладоней от лица противника.
"Стой!!!" - взвизгнула пантера.
Алесса размахнулась и... проскрежетала когтями по полу, оставив в досках четыре белёсые борозды. Шумно перевела дыхание, не решаясь поднять глаза на капитана - человека, которому искренне была благодарна и которого только что едва не убила.
Проклятье.
Капитан поставил её вертикально. Отпустил было, но тут же ухватил подмышки, как щенка, когда колени предательски подломились. Воздух словно загустел и в пересохшее горло врывался толчками.
- Что с тобой, девочка?
- Я... Я не знаю. Не помню...
Голос дрогнул, и Алесса сжала кулаки. Вдох-выдох. Не реветь!
***
Рассекретили её уже на вторую неделю плавания, застукав в укромном уголке над ведром. Хорошо хоть штаны снять не успела. Тогда Алесса, налюбовавшись отпавшей челюстью рыжего матроса, затянула верёвочку туже и степенно произнесла:
- Любезный Скат, я полагаю, ваш больной зуб позволит даме справить нужду? Осмотрю вас через пятнадцать минут, ступайте...
Скат, развернувшись, зашагал на прямых ногах, а знахарка уселась на ведро и подперла подбородок кулачками. Вот влипла!
Желудок скрутило в узел, так что через пятнадцать минут ведро оставалось пустым, но на палубу идти пришлось. Встречали её двумя молчаливыми шеренгами, хлопая по очереди глазами, а в конце парадной дорожки ждал, скрестив руки, Китобой, капитан и корабль. Неспешно прошествовав к нему, знахарка протянула руку:
- Алесса Залесская, профессиональный лекарь. Плыву в Скадар изучать заморскую лекарственную флору! - это было единственное мудрёное слово, которое Алесса запомнила без тетрадки с картинками, поэтому звучало с особой гордостью.
- А морскую изучить не желаете? - с ехидцей поинтересовался капитан Ориен, но знахарка уже поняла, что бояться нечего.
Она кивнула за борт:
- Глубоковато здесь, только рыб фосфорических и найду. А это - уже фауна!
- Кхм, фауна... Ну, добро пожа... Хотя вы и так на борту, госпожа профессиональный заяц!
Ободрившись, Алесса взмахнула руками с намерением доказать собственную платежеспособность:
- Ну-с, больные, увечные, прошу в очередь!
- Так он что, девка?! - послышался робкий голос из левой шеренги.
- А ваш недуг, увы, неизлечим...
Тут капитан захохотал, а следом - и остальные.
Так и открылись ей прелести путешествия юной девы в компании полного корабля мужчин, оказавшихся, вопреки россказням северингских знатоков, отнюдь не неотёсанными. Напротив, лекарь на палубе считался существом полезным, а поэтому ценным. Нашлись больные уши, ноющие спины, а моряки помоложе зачастили поскальзываться на отдраенной палубе и путать косяки с дверьми.
Правда, о природе знахарки знал только Ориен Китобой. Не допрашивал - сама сказала в первый же вечер.
И это было верным решением. Каюта капитана перешла в полное распоряжение водоплавающей кошки.
В одном из южных городов Алесса зашла в лавку готового платья, но отнюдь не за юбкой. Главное для морячки - шляпа! Такую и купила: широкополую, тёмно-коричневую и с белым пером, а уже в тон к ней подбирала одежду. Когда она вышла из лавки, облачённая в женскую жилетку поверх рубахи, высокие сапоги и такие узкие штаны, что казалось, одно лишнее движение - и они треснут по всем швам, кто-то из ошеломлённых прохожих бросил вслед: "Ба! Пиратка!" А то! Впрочем, когда мимо проскакала всадница в почти таком же одеянии, только богаче, радость от фурора поутихла. Обидно!
Когда Раздел остался далеко позади, зашли в лагуну пополнить запасы пресной воды, и там моряки искали для Алессы жемчуг, а сама она охотилась на акулу. Пыталась, вернее. Попасть-то попала, но не хватило сил вогнать гарпун достаточно глубоко, так что подраненную лекарем зубастую рыбину добивали всё те же матросы. Ну и ладно, зато не промахнулась!
Всё бы хорошо, но четыре дня назад Алесса внезапно повалилась на палубу и, заломив руки за спину, в голос заревела.
- Что случилось? Чем помочь? - спрашивала наперебой обеспокоенная матросня, но знахарка заливалась пуще прежнего.
- Бо-ольно!