Никто не ответил ей, даже ветер. Как назло, небо заволокло, и о Белой Сестре напоминала только размытая проплешина чуть светлее, чем грязно-серая вата облаков.
Только бы ливень не начался.
"В чёрном-чёрном городе?" - неловко съязвила Алесса.
Южная кошка поджала хвост. Ей тоже было не по себе.
Девушка отошла к входной двери с масляным фонарём, на чёрной цепи свисающим с деревянного козырька, и присела на прибитую к двум чурбачкам доску. В тоннеле меж домов, куда звало кольцо, затаились зыбкие тени, и уходить от света к ним вовсе не хотелось. А хотелось сидеть и думать, что Вилль придёт к ней сам. Как раньше...
...в самый последний момент...
Внезапно Алесса почувствовала чужой взгляд и едва не заорала: рядом на скамейке на расстоянии ладони от её руки, сидела жирная серая крыса!
Знахарка зло плюнула в крысу и решилась. Чего трусит, в самом деле?!
Перехватив нож удобнее, она шагнула во тьму.
Внутри оказалось не так страшно, как можно было предположить. Почти у каждой двери висел на цепи масляный фонарь, и не важно, что половина не горела, главное - они были. Жители трущоб как смогли, обустроили свой мирок. Алесса видела и закрытый колодец с целым, не уворованным ведром на верёвочке; и столик со скамьями в полуарочной нише; и некое подобие крохотного - в три локтя - палисадника. Нашлись и нетопыри. Алесса чуть на попу не села, когда один пронёсся мимо лица, крылом зацепив щёку, и прямо у неё на глазах схватил мотыля, дотоле мирно кружившего у фонаря.
Девушка быстро шла по улице, длинной, совершенно пустой, а кольцо волновалось всё сильнее. Поворот направо она едва не проглядела - до того был узким. Затем - налево. А потом... ещё куда-то. "Куда-то" вывело к городской стене, которую подпирали горы разносортного хлама, но Вилля в горах не было. Начиная закипать, Алесса вернулась и встала на углу подле ржавой водосточной трубы.
Итак. Она заблудилась - раз. Вилль совсем рядом - это два!
Рукоять Разящего стала скользкой. Гномьей работы длинного смертоносного лезвия в полтора пальца шириной, способного пробить чьё-то сердце навылет. Алесса пыталась прислушаться к своему, но её отвлекали: писк треклятой крысы, точившей лаз; хлопанье нетопыриных крыльев. А ещё - шаги из проулка справа. Бесшумные, и выдавало их лишь шарканье когтей о землю. Собака или... или волк?!
- Вилль!
- Ррр...
Круглая белая голова выплыла, казалось, прямо из стены как призрак, знакомо сверкнули раскалённые угли глаз... Снежный пёс!
Это было так неожиданно и страшно, что Алесса забыла, как дышать. Это было невозможно! Вилль сказал, что убил демонов!
Зверь поводил носом из стороны в сторону, принюхиваясь не к следам, а к сущности жертвы. Наконец, почуяв знакомое, выбрался на улочку целиком и сел, склонив голову на бок.
Но Алессы там уже не было. Только труба, задетая локтем, тревожно гудела.
***
Она бежала вперёд, потому что сворачивать было некуда. Проклятая улица тянулась и тянулась, не желая поделиться хотя бы одним проулком, одной щелью, где можно затаиться и переждать. Мешок монотонно шлёпал по спине - видать, лямки затянула плохо.
Это невозможно...
Мелькнуло светло-рыжее окошко на втором этаже, но оно уже позади, а возвращаться нельзя.
Просто невозможно... Стоп! Это же невозможно! Снег не шёл, да и вообще, откуда в Скадаре взяться снегу?!
Девушка перешла на лёгкий бег, затем - на шаг. В сапог впилось что-то острое, едва не прорвав подошву, и это окончательно отрезвило. Выцарапав глиняный осколок, Алесса с отвращением швырнула его, затем сняла мешок, чтобы перетянуть узлы. Нож она зажала в зубах.
Северингский снежный пёс приходил в метель и был с ней одним целым, зависимой, но неотъемлемой частью. А здесь что? Жара да песок! Вон, собака под домом валяется, дохлая... И не пахнет. В жару?!
Алесса надела мешок, подпрыгнула, уравновешивая содержимое, перехватила нож и подошла к падали. Глаза несчастной дворняги не отражали ничего: стеклянные пуговицы, вставленные в чучело без костей, которое живым-то никогда не было, и к которому теперь даже крысы не притронутся - побоятся. А пёс не боялся, и больно ему не было. Демон выпил всё, даже страх. Всё. До капли. Он не стал калечить тело, просто забрал жизнь и ушёл. Северингские твари походили на бешеных зверей, необузданных в своей жажде страха и боли, а этот - расчётливый, аккуратный убийца.
- Как наёмник, - вслух прошептала девушка.
- Ррр?
Медленно Алесса подняла голову...
На фоне бледного пятна в облаках башка зверя казалась почти чёрной, окружённой мерцающим ореолом, а глаза засверкали ещё ярче. Он неспешно покачивал лапой, свешенной с крыши, и - Алесса готова была хвост отдать на отсечение - рассматривал её с интересом. Чуждым, демонически извращённым, но это было именно любопытство, а не алчность.
Что делать?
- Пожа-а-ар! - что оставалось сил, завопила девушка. Голос сорвался.
Зверь досадливо цыкнул и исчез, над опустевшей крышей в прорехе туч показался рожок Белой Сестры.
Шторка на втором этаже дома напротив слегка отодвинулась, оттуда высунулось что-то продолговатое, тускло блеснувшее...
Девушка едва успела увернуться, когда это что-то звонко клацнуло о стену в ладони от её головы.
- Пошла вон, ...!
Алесса покосилась вниз и сглотнула: в уличной пыли валялся арбалетный болт. А она-то, дура, ещё хотела попросить убежища. Ясно теперь, почему Симка требовал у хозяина сливок. За вредность!
Она заплутала в паутине проулков, казавшихся бесконечным лабиринтом. Шла уже машинально, изредка переходя на бег. Машинально озиралась. Машинально дышала. Когда дорогу перерезала кошка, едва не споткнулась об неё, а очухалась, только услышав возмущённый мяв. Странным казалось, что Вилль её не чувствует.
Алесса немедленно устыдилась этих мыслей. Может быть, он тоже заплутал. Может, ранен? Может... Нет, кольцо ещё с ней. И Вилль с ней, ведь сердце на двоих - одно...
В просвете улочки мелькнул силуэт. Рассматривать его Алесса не стала - хватило выхваченных взглядом пары алых огней - и с места рванула в очередной лаз. Казалось, что зверь - повсюду. Его явно забавляла игра в кошки-мышки, и то, что роль жертвы собственно кошка и выполняет, отнюдь не смущало.
Когда Алесса увидела знакомый колодец, её сердце едва не выпрыгнуло через глотку. Спасена! Она прибавила ходу.
А вот и "тоннель"! Неужели выбралась...
Оказавшись на распутье, Алесса тоненько заскулила от страха и растерянности. Впереди - вот она, яма, а за ней широкие проспекты, светлые, как днём. Там стражники, там люди, там жизнь! Направо звало кольцо, всё настойчивей и настойчивей.
Поскрипывал случайно задетый в гонке фонарь. Пятно света методично качалось - туда-сюда, туда-сюда...
Она сползла по стене.
"Я... Я не могу..."