В тронном зале дворца Верховного Владыки Арнемвенда, Змеебога Джоу Лахатала неподвижно застыли соединенные неведомой силой две фигуры. Одна из них, застывшая, посеревшая и обесцвеченная, как будто из нее выпили все жизненные соки, - это человек, пришедший к бессмертным с дерзким и нахальным предложением. По-видимому, он мертв, но неизвестно, когда и кто убил его. Рядом, корчась, сгорая на невидимом огне, пытается оторвать от этой серой глыбы свою руку Бог Смерти Малах га-Мавет. Он стонет, кричит, зовет на помощь - и желтые глаза его полны боли и ужаса.
Братья и слуги толпятся вокруг, не зная, что предпринять. Шумная, пестрая, разряженная толпа всесильных некогда богов столкнулась с силой, которая заведомо превосходит их в коварстве и могуществе. И то, что они не хотели признавать даже факт ее существования, теперь дорого обходится им. Побледневшие, напуганные, они похожи на стайку детей, встретившихся в темном лесу с грозным хищником. Зверь схватил только одного из них, но остальные понимают, что рано или поздно каждого ждет подобная судьба.
Когда воздух вокруг двух тел начинает дрожать и наливаться голубым светом, боги невольно отступают на несколько шагов назад, ибо им ведомо, кого они сейчас увидят перед собой.
Из образовавшейся вспышки голубого сияния на мраморный пол ступает самое изумительное и грозное существо, которое им только доводилось встречать. Он выше всех в этом зале и сложен так совершенно, что прекрасные, могучие боги чувствуют себя неуклюжими по сравнению с ним. Гибкий и стройный, с глазами цвета ртути, окутанный серебристым сиянием, он стоит перед сгрудившимися в стороне бессмертными, и полупрозрачные драконьи крылья трепещут у него за спиной.
Все, что случается дальше, успевает уместиться в несколько коротких мгновений, но эти мгновения никогда не забыть повелителям Арнемвенда. Пронесясь над полом струйкой серебряного дыма, Владыка Ада Хорэ останавливается около га-Мавета.
- Помоги, - хрипит тот, и братья с ужасом видят, как кровь широкой струей течет изо рта Желтоглазого бога.
Тиермес пристально вглядывается в глаза бессмертного, затем выхватывает кривой меч, похожий на серп жнеца, и наносит удар. Лезвие меча со свистом обрушивается на правую руку Бога Смерти, прилипшую к глыбе мертвого тела, проходит сквозь доспехи и плоть, как сквозь воск, - и легкий птичий крик несется под сводами зала, отражаясь от мраморных колонн.
- Что ты сделал? - рычит Джоу Лахатал. - Ты изувечил моего брата!
- Я спас твоего брата, глупец, - бросает Тиермес через плечо.
Несколько секунд, показавшихся остальным вечностью, га-Мавет стоит, хватая воздух широко открытым ртом. Наконец он делает последнее спазматическое движение, прикрывает желтые глаза, видно, как он старается унять дрожь, охватившую его огромное и сильное тело.
- Что это было? - спрашивает Смерть посеревшими губами.
- Что? - Джоу Лахатал приближается к Тиермесу, напряженно вглядываясь в его лицо: ему бесконечно важно услышать ответ Владыки Ада Хорэ.
- Мальчик мой, тебе сейчас предстоит рассказать, что это было, - вздыхает Тиермес. - Я знаю только, что там, на другом конце дороги, которая пролегла от тебя в иной мир, находилось Нечто, превышающее все мои представления о могуществе Зла. Я знаю о нем чисто теоретически. И как бы я был рад, если бы практики не случилось при моей жизни. Но боюсь, надежды эти напрасны. Оно грядет, а мы не знаем - что.
- Это кошмар,- хрипит Малах га-Мавет.- Это сплошная чернота, это чистое Зло, без выхода, без спасения, без надежды. Оно съедает твой разум, выжигает сердце и душу и делает из тебя марионетку, которую будет дергать за веревочки неведомый господин. А когда он оставит тебя, ты превратишься в труху.
Джоу Лахатал закрывает лицо руками.
- Брат мой, брат мой, - шепчет он, и его голос и интонации напоминают Арескои голос умирающего Бордонкая.
Тиермес поддерживает обессилевшего Черного бога.
А Змеебог набирает полную грудь воздуха и выпаливает:
- Это ведь ваши штучки?!
- Что ты имеешь в виду? - поднимает брови Жнец, и Лахатал испытывает душевный дискомфорт при этом его движении. Однако он не сдается.
- Я хочу сказать, что ведь не может быть так, чтобы Древние боги взяли и оставили нам этот мир. Значит, вы будете стремиться как-то отвоевать его, или я не прав?
- Абсолютно не прав,- отвечает ему Повелитель Ада Хорэ.
- Все равно - я хочу, чтобы всем было известно, что я Верховный Правитель этого мира и буду оспаривать право на власть у кого угодно. Я ничего и никого не боюсь, - удивительно спокойно произносит Лахатал.
- Перестань ерепениться, мальчишка, - окорачивает его Тиермес. - Довольно ты служил Злу, не ведая, что творишь. И никто не мог остановить тебя, потому что это был твой выбор. Ведь самое главное - это выбор. А все остальное совершается только по слову твоему. Ты принял Зло, захотел некогда поверить в его справедливость и необходимость, и вот чего ты добился. А это только начало. Вы изгнали нас с Арнемвенда, шут с вами, - не единственный этот мир, а мы не малые дети, нашли бы себе другие планеты. Но вы помогли Ему сгубить многих из нас, а теперь остались наедине с врагом. Что?!! Что вы будете делать?!!
Я чувствую Его присутствие везде: Он постепенно проникает в мир, Он напитывает умы и души людей и всех прочих существ, даже предметы покоряются Ему и несут в себе заряд зла. Тьма грядет... Гиблая, страшная тьма. И я - Тиермес один из самых грозных и великих богов - боюсь ее.
Пока Тиермес говорил, Гайамарт и Веретрагна перевязали га-Мавета. Бог Смерти с изумлением посмотрел на то, что осталось от его правой руки, - Жнец отрубил ее выше локтя.
- Что я теперь буду делать? - наконец спросил он растерянно.
- Привыкнешь, - отозвался Тиермес. - Лучше думайте, что вы все будете делать в самом скором времени. Неужели вы до сих пор не поняли, что когда вы изгоняли Истину из пределов Арнемвенда, то Он сумел этим воспользоваться? Это он похитил ее разум и память, надеясь на то, что она никогда не вернется сюда. Если в мире нет истины и любви, ему ничто не опасно - его просто никто не признает, не сможет отличить от чего-нибудь крайне похожего - он умеет притворяться до поры до времени. А потом... - взгляните на брата своего: он спасся. На этот раз.
Джоу Лахатал тяжело опустился на нижнюю ступеньку трона.
- Ты считаешь, Он нашими руками воевал с Древними?
- Даже люди знают, что так проще всего: натрави одного своего врага на другого, подожди, пока они основательно изничтожат друг друга, а потом приходи и заканчивай успешно начатое ими.
- Какой ужас,- сказал Арескои.
- Он и есть ужас.
- Что же делать?
- Не знаю, - вздохнул Правитель Ада Хорэ. - Если кто и знает, то это...
- Не пойду к ней на поклон! - рявкнул Джоу Лахатал.
- Вряд ли это мудро, но это твой выбор.
Змеебог вскочил и заметался по тронному залу небольшим ураганом.
- Я не могу прийти к ней и сказать, что мы нуждаемся в ее помощи! Это равносильно тому, что я уступлю вам эту землю!!!
- Трижды глупец! - загрохотал Тиермес, и его голос органом перекрыл все остальные звуки, он несся отовсюду, казалось, исходил изнутри головы. Все зажмурились.- Мальчишка! Некогда уже делить Арнемвенд. А скоро будет некому его делить. Ты останешься наедине с этим врагом, и он поглотит тебя, даже не заметив твоего сопротивления. Скажи, ты давно бывал в своем мире?
- Давно, - ответил Лахатал.
- Не до того было?
Змеебог промолчал, и в углах его рта пролегла жесткая морщина: прав был Тиермес, многажды прав, хоть и не хочется признавать его правоту.
- Мир неудержимо меняется, в нем много явного зла и гораздо больше тайного.
Га-Мавет на нетвердых ногах, пошатываясь, подошел к Тиермесу:
- Спасибо тебе, что отозвался. Спасибо, что помог.
- Прости. - Тиермес сжал его плечо. - Я бы желал помочь иначе, но у меня нет такой силы. Ни у кого в этом мире нет такой силы, может, только у нее... Но и она одна не справится с Ним. Послушай меня, мальчик. Ты не Верховный Владыка, тебе легче признавать, что и ты когда-то ошибался. Отправляйся, не мешкая, в Сонандан, поговори с ней. Иначе будет поздно.
- Хорошо, я побываю там, - молвил га-Мавет. - А ты?
- Что я?