Я оставил девушек наедине с Буллитом и сбежал по лестнице в офис.
Два дюжих молодца в заломленных на затылок кожаных кепках втащили в офис большой мешок. В мешке что-то яростно дергалось и рычало.
Молодцы, кроме кепок, имели на себе стеганые ватные штаны синего цвета и такого же цвета ватники. У одного ватник был перепоясан солдатским ремнем. Он пнул мешок ногой в кирзовом сапоге с обрезанным голенищем.
- Цыть, сука!.. - прикрикнул молодец.
Ицхак смотрел на них, не вставая с дивана. Мешок покачался немного, завалился набок и затрясся.
- Что здесь происхо... - начал было я.
Другой молодец обрезал:
- А ты, кровосос, молчи!
- Вот, - произнес с дивана Ицхак, - товарищи доставили нам учителя Бэлшуну. По заданию партии.
- Ну, - с удовольствием подтвердил молодец с ремнем на брюхе. Партия сказала: "Надо!" Лично товарищ Хафиза распорядилась. А что, ошибка какая?
- Нет, - сказал я, глядя на мешок. - Ошибки, товарищи, нет. Все правильно.
- А коли правильно, - сурово молвил мне молодец, - то извольте расписочку... Не надейтесь, мы тут поголовно грамотные. Читать-писать научены. Партия позаботилась, чтоб кровососы-рабовладельцы не пользовались нашей, значит, рабской угнетенностью...
- В чем расписочку? - поинтересовался я.
- А что доставлен, значит, означенный супостат в означенное место. И подпись с печатью. Партии для отчетности. Чтоб не говорили потом, что мы народ обманываем. Лживыми посулами, значит, заманиваем. Если коммунист сказал, что сделает, значит - сделает, и точка. И говорить не о чем.
Мешок перестал трястись.
- Так поглядеть сперва, наверное, надо, кого вы там принесли? спокойно сказал Ицхак.
Я прямо-таки дивился его равнодушию. Эксперимент был под угрозой срыва. После такого акта варварского насилия, какое было учинено над учителем Бэлшуну, вряд ли он согласится сотрудничать с нами.
Однако Ицхак уже кивал своим носом, чтобы громилы развязали мешок. Те нехотя распутали завязки. Из мешка выкатился учитель Бэлшуну. Он был растрепан и помят. Яростно стуча головой об пол и изрыгая проклятия, он засучил ногами и задергал связанными за спиной руками.
- Этот? - повторил громила.
Ицхак повернулся ко мне. Вопросительно изогнул бровь.
Я кивнул.
- Этот...
Громила постучал по столу корявым пальцем.
- Расписочку... Входящий-исходящий...
Ицхак написал: "По просьбе товарища Хафизы и товарища Хашты кровосос Бэлшуну кровососам Ицхак-иддину и Аххе-Даяну доставлен. Вавилон, 18 нисану 57 года от Завоевания." И расписался. Прижал печать. Вручил бумажку громиле.
Тот повертел ее перед глазами, потом удовлетворенно кивнул, свернул и сунул в карман под ватник.
- Другое дело. Хоть и кровосос, а с понятием. Будем вашего брата резать, тебя обойдем...
Он хохотнул, и они с другим товарищем покинули офис.
Ицхак наклонился над учителем Бэлшуну и развязал ему руки. Потом помог перебраться на диван и крикнул, задирая голову вверх:
- Луринду, ягодка! Кофе господину учителю!
Луринду спустилась с дымящейся чашкой на белом пластмассовом подносике.
- Прошу вас, - сказала она тихо.
Бэлшуну взял чашку трясущейся рукой, поднес к губам.
- Что все это значит? - спросил он наконец. - Вы, надеюсь, не в сговоре с этими головорезами?
- А что произошло? - в свою очередь спросил Ицхак.
- Они ворвались в мой дом на рассвете. - Учитель Бэлшуну содрогнулся. - Перебили у меня посуду. Опрокинули аквариум... Зачем-то... Сперли несколько книг - где на обложке голые женщины... Это были книги по магическим практикам...
Ицхак покусывал губу и мрачнел все больше и больше. Потом облизал кончик носа.
Учитель Бэлшуну смотрел на ицхаков нос, как завороженный. Наверное, никогда не видел таких носов.
- Рассказывайте, - подбодрил его Ицхак. И положил руку ему на плечо.
Учитель Бэлшуну отдал пустую чашку Луринду и попросил ее сварить еще. Луринду ушла. Она была недовольна - ей хотелось послушать.
- Потом стали мне угрожать. Правда, я не понял, из-за чего. Так, бессвязные выкрики приматов... Затем... - Он потер скулу.
- Что, побили? - спросил я.
- В общем... - Он перевел взгляд на меня. Узнал. - Вы были у меня на двух, кажется, сеансах?
- Да.
Он помолчал немного.
- Так это ваша месть? - спросил он наконец.
- Месть?
- Да. За эту потаскуху, за Циру. Я наказал ее, а она сбежала, безответственно бросив ученичество...
- Кстати, за что вы избили ее?