— А ты останься здесь, — приказал Уитер слуге, шагнувшему к двери. Затем лорд повернулся к горничной, которая отошла на шаг назад, чтобы полюбоваться на свою работу. — И ты тоже. Вы мне скоро понадобитесь — оба.
Он повернулся и последовал за своими гостями в соседнюю комнату, которая оказалась его кабинетом и где, к удивлению Арлиана, сидел еще один гость. Хорошо одетый господин, незнакомый Арлиану, сжимая в руках кипу бумаг, устроился за столом.
Разумеется, Горн тоже здесь был, он стоял в дальнем углу кабинета — видимо, Уитер не мог без него обходиться, — и вежливо кивнул Арлиану, когда он вошел.
Кабинет произвел на Арлиана впечатление — повсюду книжные полки, на стенах великолепные картины, огромный стол, инкрустированный перламутром, а рядом удобное кресло — судя по истертой кожаной обивке, любимое хозяином. У стены Арлиан заметил открытый буфет и графин с янтарной жидкостью в окружении изысканных маленьких стаканчиков.
Впрочем, Арлиан успел окинуть кабинет лишь беглым взглядом, поскольку его заинтересовал незнакомец.
— Хитрец, это лорд Обсидиан, — кинул на ходу Уитер, сразу же направившись к буфету. Затем, показав пальцем на Ворона, добавил: — И его управляющий.
Арлиан едва заметно поклонился.
— Милорд, — ответил тот, но не встал и не предложил ему руки, лишь с удивлением уставился в свои бумаги.
Арлиан тоже был удивлен его присутствием в кабинете; он предполагал, что их встреча с лордом Уитером будет носить личный характер и они смогут открыто поговорить о драконах, а также обсудить, что они станут делать, когда придет время Уитера и из его сердца появится чудовище. Разве не для этого он хотел получить обсидиановые клинки?
Как отнесутся драконы к смерти детеныша, живущего в теле Уитера, Арлиан не знал и не особенно хотел об этом думать — поскольку, если он убьет еще одного дракона, рожденного или нет, драконы посчитают, что соглашение нарушено.
Он сам не мог уничтожить дракона, живущего в теле Уитера, не вызвав гнева чудовищ, но если ему удастся убедить Уитера предоставить это кому-нибудь другому, возможно…
Однако присутствие здесь незнакомца, да еще явно не обладающего сердцем дракона, усложняло положение. Возможно, у лорда Уитера совсем иные планы и Арлиан ошибся.
— Хитрец служит у меня писарем, — пояснил Уитер, наливая бренди. — Я попросил его привести в порядок мои дела.
Попытавшись скрыть охвативший его страх, Арлиан посмотрел на Уитера.
— У вас есть на это серьезная причина, милорд? Вы себя плохо чувствуете?
— Я себя прекрасно чувствую, — заявил Уитер. — Но после того, что случилось с Когтем, вряд ли так будет продолжаться и дальше, поэтому я позвал Хитреца.
— Понятно, — сказал Арлиан и, взглянув на Ворона, увидел в его глазах предупреждение, хотя не мог понять, о какой опасности идет речь.
— Я обещал вам бренди, — проговорил Уитер и протянул Арлиану стаканчик.
— Спасибо, милорд, — ответил Арлиан.
Он не слишком любил бренди, но был достаточно хорошо воспитан, чтобы отказаться.
Уитер отнес стаканчики с бренди Хитрецу, Ворону и Горну, а потом налил себе.
— Почтим память лорда Стиама, известного под именем Коготь, — сказал он и поднял свой стакан. — И пусть его судьба послужит нам всем уроком.
Хитрец явно не понимал, что происходит, но никто не стал ему ничего объяснять.
Арлиан подумал, что Уитер сказал правду: бренди у него действительно было превосходным, оно согревало и не обладало неприятным послевкусием. Он не спеша допил свой стаканчик.
Когда все выпили, Уитер собрал стаканы, закрыл бутылку и убрал все в буфет.
— Убери бумаги, — сказал он Хитрецу. — Давайте посмотрим, что нам принес лорд Обсидиан.
Хитрец быстро убрал бумаги со стола, и Ворон положил на него оружие. Уитер развернул ткань, в которую были завернуты клинки, — копья и несколько кинжалов разной формы и размера рассыпались по гладкой поверхности. Он внимательно оглядел их, выбрал один из кинжалов и посмотрел на Арлиана.
— Острые?
— Очень острые, милорд, но хрупкие. Обсидиан затачивается лучше, чем сталь, но легко ломается.
— Значит, их нельзя использовать несколько раз?
— Нельзя.
— Однако один удар… это будет легко?
— Да, милорд. Вы видели вчера ночью, что обсидиан пробивает кожу, от которой отскакивает стальной клинок.
Он не знал, кто такой Хитрец и что ему известно, а также насколько Горн в курсе происходящего, и потому решил не упоминать драконов.
— Если они такие острые, значит, боли почти не будет?
Арлиан открыл было рот, чтобы ответить, но тут же его закрыл. Он все еще полагал, что Уитер думает об убийстве дракона, который может появиться из его груди, и хочет как можно быстрее с ним расправиться, но понял, что ошибся.
Он колебался одно короткое мгновение, но ведь он и сам собирался так поступить. Наконец он ответил:
— Я не знаю наверняка, однако думаю, что, если удар будет быстрым и точным, он не причинит сильной боли.
— Хорошо. — Уитер посмотрел на Ворона. — Возьмите тряпку, а оружие оставьте на столе. Идемте за мной — все.
Он взял кинжал и направился к двери.
— Ари? — Ворон взглянул на Арлиана.
— Делай, как он говорит, — сказал тот и последовал за Уитером.
В гостиной лорд Уитер приказал горничной и слуге расставить стулья полукругом. В этот момент появился Ворон с куском материи в руках, и Уитер показал ему, куда его следует положить — около камина, подальше от ковра. Затем, сжимая в руке кинжал, лорд встал на кусок ткани и проговорил:
— Садитесь, пожалуйста.
— Милорд, я прошу вас еще раз хорошенько подумать, — попросил его Ворон, продолжая стоять.
— О нет, управляющий, — к сожалению, я не знаю, как вас зовут… Я много думал с тех пор, как вчера ночью умер мой друг.
— Прошел всего один день, милорд. Может быть, при свете нового дня вы увидите другие возможности…
— Других нет! — вскричал Уитер и приставил острие кинжала к горлу Ворона. — Неужели ты считаешь, что я настолько глуп? Я же сказал, что думал целый день, но если по правде, я начал размышлять о происходящем много веков назад, прежде чем на свет появился твой прапрадедушка. А теперь сядь, управляющий, и помолчи.
Ворон замолчал, посмотрел на Арлиана и уселся на один из стульев.