"У каждого из нас есть мечта, имя которой - свобода"
(Неизвестный)
Хог-Ангра, центр Овермуна.
Большой Зал Совета
На этот раз Сбор был объявлен тайным. Все письма-приглашения были доставлены не как обычно гонцом на взмыленной серогривой лошади, а почтовым голубем. А потому все члены Совета искренне изумились, читая строки, написанные рукой самого генерала Тамерлана, оканчивающиеся лаконичной записью: "Строжайше секретно!". Тем не менее, никто противиться не посмел, даже несмотря на то, что час был крайне ранним, а многие члены Совета жили исключительно далеко от Хог-Ангра. Выбор Тамерлана всегда уважали, хотя никогда прежде генерал Совета не созывал. Теперь все его участники напряженно ждали прихода самого виновника.
В просторном зале были довольно низкие потолки, выполненные едва ли не из сталагмитов. Стены были сводчатые, холодные. Пространство освещалось по священной традиции исключительно огнем факелов, что символизировало горячую мысль, бьющую "в холодные стены рассудка". Пол был каменный, как и большинство пространства здесь, местами даже со старыми трещинами. Впрочем, ни один член Совета не желал вычурности в таком особом месте как Зал Судьбы. Поэтому даже круглый стол и стулья с высокими спинками были поистине жесткие. Что и говорить, Зал в те времена выглядел именно так, как и при своем рождении, когда был выбит прямо в склоне горы Ангра.
За круглым столом никогда не было лидеров. И хотя равенство чтилось так же священно, как и традиции, все же и здесь установилась некая иерархия. Несмотря на то, что Совет состоял исключительно из ведущих офицеров Белой Овермунской армии, Верховным заседателем, а именно тем, кто обязан открывать и закрывать Сбор и объявлять повестки дня, принято было считать Старца, имя которого никогда не звучало в стенах Зала. Его происхождение, прошлая жизнь также скрывались, и выбран он был Верховным по давно забытым причинам. Впрочем, он никогда не вызывал нареканий, так как был поистине сведущ во всем.
Уважаемыми в Совете считались воеводы Зимрана - северной, действительно суровой провинции, где Овермун почти постоянно вел битвы с темными за рудники золотодобычи и алмазные шахты. В тот день их было всего трое - Малькион Д`Хог Вэрра - воевода из столицы Зимрана, Эрединк Аррэ-Тур - военачальник гарнизона крупнейшего золотого рудника провинции, и Ардор из Снежной Пустоши - командир спецотряда по исследованию впадин и лежбищ. А четвертый - Зелестиан Дор-Датра, генерал корпуса пограничных войск, - погиб накануне подписания мирного договора. Его смерть считали обидной, однако достойной уважения и даже овермунской зависти. Ведь в тот день он и еще двадцать четыре отчаянных овермунца до последней капли крови защищали границу от внезапного вторжения.
- Голубь прилетел, как только рассвело, - томно произнесла светловолосая девушка с усталыми голубыми глазами и слегка курносым носом, - а его все еще нет. Мой бедный слуга Клест едва не потерял правый глаз, настойчиво гремя в двери, когда я спала... Ненавижу, когда меня будят раньше положенного, а тут еще и нож под рукой оказался.
Она была среднего роста, хрупкого телосложения. На первый взгляд - исключительно безобидная... Местами весьма язвительная. Однако стоило ей надеть капюшон и маску своей формы, вытянуть из ножен сияющий пламенем меч, как вся ее безобидность и ехидство мгновенно улетучивались. Оставался только холодный рассудок, яркие от огромной внутренней силы глаза и напряженные мышцы, готовые в любую секунду превратить все ее тело в смертоносную тень. Так выглядела одна из трех женщин, находящихся в зале, воительница Белой Овермунской армии - Сильвонг Д`Оргас Прорайн, предводительница отряда Иракур второго батальона, повелительница Северо-восточной провинции Овермуна... Теперь, после замужества царевны - самая завидная невеста в империи.
Услышав о неудачливом слуге и метательном ноже, сидящий напротив Сильвонг кареглазый мужчина усмехнулся. Как можно удобней сев в кресло, он наблюдал за огненными бликами, отраженными на идеально отполированном клинке длинного кинжала. От скуки он вертел между пальцев лезвие, проверял и без того надежную сбалансировку. На лице его иногда мелькала весьма обворожительная улыбка, двигая темную щетину на щеках. Так же изредка он приглаживал ухоженные каштановые волосы, скользя по голове широкой ладонью.
Он, точно как и все присутствующие, был одет в белую, вышитую золотыми нитями форму: безрукавку, штаны, заправленные в высокие мягкие сапоги с множеством медных пряжек, в пару боевых беспалых перчаток и неотъемлемый плащ с капюшоном и маской. Как и присутствующие здесь офицеры, этот был хорошо вооружен: лук с колчаном, сабли на поясе, легкие кинжалы, прикрепленные к голенищам сапог... Но главное, что было действительно только у самых достойных - это двуручный меч - признак верховных должностей в Белой армии. Его идеально отточенный клинок покоился в мягких ножнах, и лишь длинная рукоять возвышалась над плечом воина... А это был второй по значимости военный овермунский чин - полковник армии Овермуна. Не имея всего нескольких привилегий, Вальдар Дэн-Рованэ Прорайн вполне уважал все решения генерала. Но даже ему наскучило ждать.
- Я уверена, у Тамерлана были свои причины опаздывать, - послышался мягкий женский голос, - наверняка он принесет нам вести, о которых мы даже не догадываемся.
Высокая девушка с серьезным и едва усталым лицом стояла спиной к собравшимся. Все имели возможность наблюдать ее густые черные волосы с медным отливом, идеальную фигуру, стройные длинные ноги. Никто не видел только ее глубоких синих глаз, наполненных предчувствиями и прогнозами, ее изредка подрагивающих бледных губ. Она напряженно глядела в каменное бесформенное окно с видом на скалы и на далекую-далекую, однако подрагивающую золотом Калиатру. И тусклые лучи солнца поблескивали на рукоятях ее пары сабель, меча и остального вооружения. Солнце видело свое отражение в серебристых, испещренных рунами пластинах боевых перчаток на ее скрещенных руках.
Это была Велитта - вторая женщина-воительница Белой армии, повелительница Дилайя - юго-западной провинции, специализирующейся на выращивании боевых зверей, и по совместительству - главнокомандующая всех ее пограничных войск. Все считали ее близкой по духу самому генералу - такая же хладнокровная, как и он, ответственная, как он, всем сердцем любящая свой Овермун.
- Надо же, живет ближе всех, а опаздывает, как на свидание, - тихо пробурчала третья женщина в зале - зеленоглазая, очень светлая блондинка. Но у овермунцев слишком уж обострен был слух, чтобы не услышать подобные замечания.
- Да уж! - Сильвонг тихо засмеялась, Вальдар кашлянул в кулак, воеводы Зимрана с вытянутыми лицами перевели взгляд на девушку.
Третью женщину-воительницу звали Крэллис. Была это стройная, довольно красивая, хотя и не эталон, девушка. Волосы всегда заплетала в косу, которую растила много лет, но обычно отрезала после неудачных битв. Она так давно служила империи, что все, кто знал воительницу, позабыли о ее настоящем возрасте, разве что третья женщина в Белой армии наверняка младше Велитты. Как и все овермунские воины, Крэллис была не той, что кажется. И мало кто знал, на какие поступки она готова ради цели и блага империи.
- Я уже слышу подковы Ареса, - произнесла Велитта. Всмотревшись вдаль, она коснулась рукой косяка и приникла ухом к каменной стене. - Отчетливо. Генеральский конь гонит что есть духу.
- Он это умеет, - сказала Сильвонг.
- А вот и он сам.
Среди скал, на каменистой дороге, шумно застучали лошадиные копыта. Из-за поворота вырвалась черная масса, несущая на спине хмурого и сосредоточенного всадника, едва не прижавшегося к ее гриве. Прискакав к входу в пещеру, конь затормозил, проехался по инерции копытами, едва не сев, и остановился, взмыленный, вспененный, уставший. Всадник резко соскочил с седла, оставил коня непривязанным, и побежал к винтовой лестнице.
- Надо же, как спешит, - задумчиво прошептала Велитта, отворачиваясь от окна и тревожно глядя на присутствующих.
- Может быть, совесть пробудилась? - зевнула Крэллис.
Вальдар хмыкнул. Офицеры Нофальт Элькзанна переглянулись. Они были хорошими друзьями генерала и знали, в каких случаях тот может так спешить. Безымянный старец заинтересованно погладил бороду. У него тоже были определенные мысли.
Не успели все двадцать четыре члена Совета потеряться в догадках, как за каменными дверьми послышались торопливые шаги. Звеня цепями наддверных колец, Тамерлан вошел. Все двадцать четыре пары глаз в мелькнувшем свете лучей солнца, пробивающихся из потолка за спиной прибывшего, увидели его высокую фигуру. Генерал, не сбрасывая капюшона, как того требовали традиции, сказал повестку дня:
- Акиллера убили...
Хриплый, ни на что не похожий голос глухо отбился от каменных стен, донесся до слуха каждого из присутствующих. Сухой, как будто голос самого убитого пронесся по Залу Судьбы, прокрался в грудь и крепко стиснул сердце каждого.
- К-как убили?.. - пораженно прошептала Крэллис, и в тусклом свете факелов заблестели слезы на ее глазах.
Это был единственный возглас, прозвучавший в Зале. Недавно заинтересованные уставшие лица вдруг окаменели, а глаза показались непривычно холодными. Тамерлан хмуро глядел в эти лица, старался заглянуть в эти опущенные глаза, но всякий раз ему отказывали во взгляде. Даже близкая по духу боевая подруга Велитта уткнулась в пол.
После минуты молчания послышался холодный голос старца:
- Вот и сбылись наши прогнозы, друзья. Напрасно мы позволили Акиллеру принять предложение о мире...
Крэллис незаметно прикрыла лицо рукой, чтобы никто не видел ее слез. Сильвонг застыла на месте, ее губы дрожали. Вальдар напрягся, не решаясь посмотреть на Тамерлана и задать интересующие его вопросы. Офицеры хмуро переглядывались.
- Я был уверен, что этого не произойдет! - вдруг воскликнул воевода Малькион Д`Хог Вэрра. - Иначе не поставил бы я свою подпись в этом проклятущем Договоре! Как, Тамерлан? Ка-ак это могло случиться?!!
Генерал не ответил. Он сам не знал.
- Спящая Гвардия на первом этаже, - стал перечислять Ардор из Снежной Пустоши, - Оликс на крыше, Шатра - по всей территории... Как можно было даже маленький дротик пронести без их ведома?!
Тамерлан молчал, хмуро глядя на не менее хмурых офицеров. И все вокруг тоже молчали.
- Какова официальная версия смерти государя? - вновь нарушил тишину Старец. - Я ведь правильно понимаю, что их две?
- Правильно, - кивнул Тамерлан, - официальная - это то, что царь умер естественной смертью. И кто из вас верит в это?.. - ответа не последовало. - Такую причину под силу провозгласить только темному. Мне кажется, все здесь со мной согласятся...
- Но что могло произойти? - поинтересовался один из воевод. - Ардор прав: Шатра и Оликс не позволили бы проникнуть во дворец убийце.
- Я пока не знаю, как это случилось, - отвечал генерал, - случай и вправду необычен... Но, сдается мне, все здесь знают, кто мог так подло поступить.
И вновь молчание послужило ему ответом.
- Сегодня поговорить с Аден мне не удалось, Шимрон явно спешил с ее ассенсией, чтобы я не смог ничего изменить... Я уверен, что браслеты этой ночью были в его руках.
- Но ведь он не имеет права осуществлять ассенсию без нашего согласия! - воскликнула Сильвонг, ударив кулаком по столу. - Неужели никто не вмешался?!
Тамерлан перевел на нее взгляд:
- Во дворце больше нет тех, кто смеет ему возражать. Теперь ему позволено все.