Туннель шел все вверх и вверх – все дальше и дальше от Чертога Проклятых, к берегам лавового озера, озарявшего красными бликами вечный мрак пещеры. Обойти его было невозможно – можно было только переправиться через озеро, пройти над ним по узкому мосту, казавшемуся тонкой черной чертой, проведенной над огненным адом. Так они и сделали – пошли друг за другом, растянувшись в цепочку.
Знаки на коже Эпло засветились голубым, их магия защищала патрина от жара и удушливого дыма. Альфред тихо пел руны, магия помогала ему дышать, а может, и идти. В последнем Эпло не был уверен, но именно это пришло ему в голову, когда он удивился, как неуклюжий сартан сумел легко пройти по предательски узкому мосту.
Джонатан шел следом, склонив голову, не принимая участия в разговоре – он был погружен в собственные мысли. Однако со вчерашнего дня он сильно изменился. Если раньше он брел, спотыкаясь, не видя пути, то теперь его шаг был решительным и твердым. По мосту он шел осторожно, внимательно глядя на дорогу – кажется, и все окружающее, и собственная его жизнь начали интересовать Джонатана несколько больше, чем прежде.
– В конце концов, он молод, – тихо проговорил Альфред, с беспокойством наблюдая за герцогом; как раз в этот момент он и Эдмунд добрались до конца моста. – Его инстинкт самосохранения превозмог желание положить конец отчаянию, покончив с собой.
– Посмотри ему в лицо, – проговорил Эпло, в тысячный раз пожелав, чтобы Альфред перестал копаться в его мозгах и говорить вслух то, что он, Эпло, думает.
Джонатан поднял голову, чтобы взглянуть на призрак принца, следовавший за ним. В багряных лавовых отсветах несложно было разглядеть его лицо, постаревшее до времени. Горе и ужас согнали улыбку с его губ, приглушили блеск глаз. Но безразличие и отрешенность, рожденные отчаянием, покинули его, сменившись глубокой задумчивостью. Взгляд его все чаще останавливался на принце.
Туннель вел их все дальше вверх, поднимаясь теперь под таким углом, что это сильно затрудняло ходьбу, – словно и сама дорога стремилась быстрее убежать от ужаса, остававшегося позади. Но что лежало впереди?.. Этого Эпло не знал и предпочитал пока не задумываться об этом.
– Что ты с ним сделал этими своими чарами? – Он старался отвлечь себя от неотвязных мыслей о жажде. Жестом он отослал пса назад – следить за герцогом и принцем.
– Это обычные чары сна… – Альфред споткнулся и упал ничком.
Эпло мрачно продолжал шагать вперед, не обращая внимания на стоны сартана, пытающегося подняться на ноги.
– Тут довольно темно, – смущенно проговорил Альфред, снова поравнявшись с Эпло. – Мы могли бы воспользоваться путеводными рунами, чтобы осветить…
– Забудь о них! Я вашей сартанской магии насмотрелся, до конца жизни хватит. И я говорил вовсе не о чарах сна. Я имею в виду те чары, которые ты на него наложил в чертоге.
– Ты ошибаешься. Никаких чар не было, ничего подобного я не делал. Я видел то же, что и ты, и он. По крайней мере, думаю, что видел… – Альфред искоса взглянул на Эпло, как бы приглашая поговорить о том, что они видели.
Патрин фыркнул и продолжал идти молча. Туннель стал шире и светлее, начал ветвиться. Воздух стал более прохладным и влажным, дышать было гораздо легче, чем внизу. Появились светильники, теперь в коридоре чередовались свет и тьма – вернее сказать, полумрак.
Эпло не сомневался в том, что они приближаются к городу. Что они найдут наверху? Стражу, поджидающую их? Перекрытые выходы?..
Вода. Больше ни о чем Эпло сейчас не мог думать. По крайней мере там, наверху, они найдут воду. За один глоток воды он был готов сразиться с целой армией мертвых.
За его спиной тихо переговаривались принц и Джонатан. Пес трусил рядом – ненавязчиво, тихо, подслушивая их разговор.
– Что бы ни случилось, вина будет на мне, – говорил Джонатан с глубокой печалью и сожалением. Он не жалел себя и не просил жалости к себе – он просто признавал свою вину. – Я всегда был слишком беспечным и легкомысленным. Я забыл все, чему меня учили… нет, это не совсем так. Я заставил себя забыть об этом. Когда я пел руны над Джерой, я знал, что поступаю не правильно… но я просто не мог позволить ей уйти!
Он ненадолго умолк, потом прибавил:
– Для нас, сартанов, жизнь стала навязчивой идеей. Мы утратили уважение к смерти. Для нас даже подобие жизни, эта чудовищная насмешка над ней казалась лучше, чем смерть. Это отношение появилось оттого, что мы считали себя богами. В конце концов, что отличает богов от людей? Абсолютная власть над жизнью и смертью. Мы могли властвовать над жизнью с помощью нашей магии, но нам было мало этого. Мы работали до тех пор, пока не обрели власти над смертью – или, по крайней мере, так нам казалось.
Он говорит о себе и своем народе в прошедшем времени, осознал Эпло. У него появилось чувство, что в этом разговоре участвует не один, а два мертвеца.
– Вы начинаете понимать, – проговорил принц.
– Я хочу понять больше, – смиренно проговорил Джонатан.
– Вы знаете, где искать ответы.
«Несомненно, в этой проклятой комнате. Или попросить доброго старину Альфреда снова спеть надо мной свои руны. Что я должен вспомнить? Я видел все это так ясно… Но – что я ясно видел?.. Я понял… что я понял? Если бы я только мог вспомнить…
К демонам! Я знаю все, что мне нужно знать. Мой Повелитель всесилен, всеведущ и мудр. Настанет день, когда мой Повелитель будет править и этим, и всеми остальными мирами. А все сомнения – это сартановы козни.
– Эпло… – донесся до него голос Альфреда.
– Что еще?
Обернувшись, Эпло увидел, что с Альфредом снова приключилась неприятность. Он лежал на полу ничком, лицо его был искажено болью. Он поднял руку ладонью верх.
– Если ты думаешь, что я буду тебе помогать, то ты сильно ошибаешься. Мне наплевать – можешь валяться здесь, пока не сдохнешь.
Пес поспешил к Альфреду и принялся лизать его щеку. Эпло отвернулся с выражением живейшего отвращения на лице.
– Нет, вовсе нет! Я думаю, это… Я нашел воду. Я… я лежу в луже.
К сожалению, одежда Альфреда впитала большую часть воды, но даже капли им хватило бы, чтобы сотворить сколько угодно драгоценной жидкости. Эпло принялся обследовать пещеру, пока не наткнулся на источник; вода сочилась по капле сквозь трещину в потолке.
– Должно быть, мы уже недалеко от верхнего уровня. Лучше быть начеку. Не пейте слишком много, – предостерег он. – А то колики в желудке начнутся. Пейте медленно, мелкими глотками.
Впрочем, самому ему приходилось прилагать огромные усилия, чтобы следовать собственному совету. Жидкость была грязной и отдавала железом и серой даже после того, как ее очистила магия. Однако она утоляла жажду и приносила облегчение телу.
– Кое в чем и мы – боги, – сказал себе Эпло, делая очередной глоток, – но тут он поймал взгляд Альфреда и, нахмурившись, раздраженно отвернулся. Почему ему пришла в голову эта мысль? Не иначе как сартан ее туда вложил…
Пес поднял голову, насторожив уши, и тихо зарычал.
– Кто-то идет! – прошептал Эпло, мягким, кошачьим движением поднимаясь на ноги.
В конце коридора появилась фигура человека в черных одеждах. Человек двигался медленно, словно был ранен или смертельно устал: к тому же он часто останавливался и оглядывался.
– Томас! – внезапно крикнул Джонатан, хотя как он сумел распознать это, было для Эпло загадкой. – Предатель!
Прежде чем кто-либо успел остановить его, молодой герцог бросился вперед. Томас стремительно обернулся к ним лицом, его испуганный крик подхватило эхо. Он пытался бежать, но раненая нога подогнулась, и Томас рухнул на пол. Он попытался ползти, опираясь на руки, но Джонатан быстро нагнал его и положил руку ему на плечо.
Томас снова закричал от страха и перевернулся на спину, закрывая голову руками.
– Нет, пожалуйста, нет! Не надо! Пожалуйста! Нет! – снова и снова повторял он, содрогаясь от ужаса. Герцог посмотрел на него.
– Томас! Я не собираюсь бить тебя! Томас! – Джонатан попытался схватить несчастного за плечи, успокоить его, но тот, увидев руки Джонатана, протянутые к нему, перепугался до беспамятства.
– Заткни ему глотку! – с яростью приказал Эпло. – На его крики сюда прибежит вся дворцовая стража!
– Я не могу! – беспомощно проговорил Джонатан. – Он… он сошел с ума!
Альфред опустился на колени рядом с Томасом и, водя руками над его телом, принялся петь руны.
– Не усыпляй его, сартан! Нам нужна информация. Альфред с глубоким упреком посмотрел на патрина.
– Ты что, хочешь его тащить с нами по этим проклятым коридорам? – спросил Эпло. – Или бросишь его здесь, когда он будет без сознания?
Альфред пристыженно кивнул. Его руки ткали над Томасом невидимое покрывало. Крики Томаса прекратились, дыхание стало ровнее, но глаза по-прежнему были расширены. Его била дрожь. Эпло опустился на пол рядом с Томасом. Пес, последовавший за хозяином, с интересом обнюхивал и трогал лапой одежду молодого человека. Эпло потрогал ткань – она была мокрой и скользкой на ощупь. Он поднес руку к свету – пальцы были измазаны красным.
Альфред поднял край одежды Томаса и быстро осмотрел его ногу. Колено было сильно ушиблено, но никаких ран не было. Кровь, пропитавшая его одежду, не была его собственной. Альфред страшно побледнел.
– Вы его знаете? – спросил Эпло у Джонатана.
– Да, я его знаю.
– Тогда поговорите с ним. Выясните, что происходит наверху.
– Томас, это я, Джонатан. Ты не узнаешь меня? – Жалость заставила герцога оставить гнев. Он осторожно протянул руку. Томас следил за ней, потом внезапно перевел взгляд на лицо Джонатана.
– Ты жив! – выдохнул он и, схватив руку Джонатана, крепко стиснул ее. – Ты живой!
Он повторял это снова и снова, пока его слова не утонули в бесслезных рыданиях.
– Томас, что с тобой случилось? Ты ранен? Эта кровь…
– Кровь! – Томас содрогнулся. – Она в воздухе. Я чувствую ее вкус! Я дышу кровью! Она собирается в озера, она жжет, как лава. И капает, капает… Я это слышу. Весь цикл. Кап, кап…
– Томас… – начал было Джонатан.
Тот не обратил на герцога ни малейшего внимания – стискивая его руку, смотрел во тьму невидящим взглядом.
– Она пришла… за своим отцом. Его кровь сочилась, капала сквозь пол… кап, кап…
Лицо Джонатана побелело. Он выпустил руку Томаса, но так и остался стоять на коленях рядом с ним.
Эпло решил, что пришло время вмешаться. Грубовато отпихнув герцога, он схватил Томаса за плечи и хорошенько встряхнул:
– Что происходит в городе? Что делается там, наверху?
– Только один живой. Только один… – Томас начал задыхаться, его глаза вылезли из орбит, язык вывалился изо рта.
– Сартан! Да сделай же что-нибудь, будь ты проклят! У него припадок какой-то! Я должен знать…
Альфред поспешил на помощь. Слишком поздно. Глаза Томаса вернулись в орбиты, тело его напряглось, потом обмякло.
Эпло пощупал пульс, покачал головой.
– Он… он – мертв? – Голос Джонатана был еле слышен. – Почему?
– Его собственный страх убил его, – ответил Альфред. – Страх перед тем, что он увидел там, наверху.
– Только один живой, – медленно повторил Эпло последние слова Томаса.
– Я слышу голоса мертвых, – проговорил призрак. Кадавр принца Эдмунда стоял рядом с Джонатаном, поблескивающие глаза призрака спокойно смотрели на тело. – Их много, и они полны ярости. Покойся с миром, бедный дух, – прибавил принц, обращаясь к чему-то или кому-то невидимому. – Тебе не придется ждать долго. Времени осталось мало. Пророчество скоро исполнится.
Пророчество! Эпло совсем забыл об этом. Он поднялся на ноги.
– Расскажите мне об этом…
Пес снова зарычал и опустил голову.
– Проклятье! Уйдите со света! – приказал Эпло, растворяясь во мраке. – Тише!
В коридоре появились темные тени – лиц не разглядеть под надвинутыми капюшонами.
– Он бежал сюда, – проговорил один. – Я уверен. Я чувствую тепло. Там есть жизнь!
– …есть жизнь… – тихо прошелестело эхо.
– Лазар… – проговорил Альфред, тихо вздохнул и соскользнул по стене.
– Он потерял сознание! – прошептал Джонатан. И это как раз, когда мерзавец мог пригодиться! Эпло придушенно выругался. Он оглянулся туда, откуда они пришли. «Мы проходили мимо других коридоров. Один я мог бы добежать до них. У меня есть неплохой шанс спастись, поскольку лазар будет занят герцогом и Альфредом. Так спасаются от волчьей стаи – бросают им тело только что убитого зверя. Они останавливаются, чтобы перекусить, а ты сматываешься».
Он посмотрел на лежащего на полу Альфреда, на склонившегося над ним Джонатана. Выживает сильнейший. Слабые умирают.
– Пес! Ко мне! – тихо позвал Эпло. – Пошли! Пес стоял над Альфредом.
Лазар остановился, вглядываясь во мрак другого коридора. Время пришло.
– Пес! – проговорил Эпло.
Пес завилял хвостом и начал поскуливать.
– Пес! Ко мне! – повторил Эпло, прищелкнув пальцами.
Пес сделал несколько шагов к хозяину, потом вернулся к Альфреду. Лазары снова двинулись вперед. Джонатан снизу вверх посмотрел на Эпло.
– Идите. Вы сделали достаточно. Я не могу просить вас отдать за нас жизнь. Я уверен, что ваш друг хотел бы именно этого.
«Он мне не друг! – хотел было крикнуть Эпло. – Он мой враг! И ты – мой враг! Вы, сартаны, убили моих родителей, вы заточили мой народ в аду. Тысячи и тысячи людей страдали и умирали по вашей вине. И я не отдам за вас жизнь, это уж точно! Вы только получите по заслугам».
– Пес! – гневно заорал Эпло, пытаясь схватить пса. Пес отскочил в сторону, развернулся и бросился прямо на лазаров.