- Ну, в чем опять дело, Понс? Твое кислое лицо способно испортить удовольствие даже от лучшего вина.
- Прошу прощения, сир, но мне кажется, что вы недостаточно серьезно относитесь к этому вопросу. - Канцлер придвинулся ближе и заговорил приглушенным голосом, хотя они были одни - не считая, конечно, кадавров: Тот, второй человек, которого я привел сюда вместе с принцем, он совершенно особенный! Быть может, даже более, чем тот, который сбежал. Мне кажется, вы немедленно должны увидеть этого пленника.
- Что ты все ходишь вокруг да около, Понс! Говори все как есть! Чего же в нем такого... особенного?
Канцлер помолчал, подбирая самые действенные слова, которые произвели бы должное впечатление на короля.
- Ваше Величество, я уже видел его прежде.
- Мне известны ваши обширные связи, Понс. - Выпитая сталагма явно настроила короля на саркастический лад.
- Не в Некрополисе, сир. Вообще не здесь. Я видел его этим утром... в видении.
Король поставил чашу на поднос, так и не сделав ни глотка.
- Мы хотим видеть его... и принца. Понс поклонился:
- Очень хорошо, сир. Привести их сюда или в зал приемов?
Король оглядел комнату. Она звалась залой для игр и была гораздо меньше зала приемов. Зала для игр была ярко освещена, вдоль стен стояли во множестве столы из травы-кэйрн, предназначенные для игры в рунные кости. На каждом столе высились четыре кучки прямоугольных белых костей, на которых были начертаны голубые и красные руны. Стены залы украшали гобелены, изображавшие самые славные битвы в истории Абарраха. Здесь было тепло, сухо и уютно, комната обогревалась паром, идущим по железным, отделанным золотом трубам.
Дворец обогревался паром - весьма удобное нововведение. В прежние времена дворец, первоначально бывший крепостью, одно из первых сооружений, построенных прибывшими на Абаррах сартанами, не был оснащен подобными механическими приспособлениями - они не были нужны. Кое-где и по сей день можно было видеть следы рунной вязи, дававшей жившим во дворце людям тепло, свет и чистый воздух. Однако большинство рун было намеренно стерто - государям почему-то не нравился их вид.
- Мы примем наших гостей здесь, - решил Клейтус, с чашей сталагмы в руке уселся за один из игральных столиков и принялся рассеянно расставлять рунные кости, словно готовился к игре.
Понс дал знак слуге, тот - охраннику, который немедленно покинул залу и вскоре вернулся с двумя пленниками, окруженными стражей. Принц шел гордо и спокойно, хотя он явно с трудом сдерживал кипевший в нем гнев. Одежда его была порвана, волосы растрепались, губа вспухла, а на лице виднелся синяк.
- Сир, позвольте мне представить Эдмунда, принца Кэйрн Телест, проговорил Понс.
Принц слегка склонил голову, но не поклонился так, как того требовал придворный этикет. Король прекратил расставлять кости и, удивленно подняв брови, посмотрел на молодого человека.
- На колени перед Его Королевским Величеством! - почти не разжимая губ, прошипел шокированный канцлер.
- Он мне не король, - ответил принц Эдмунд, горделиво вскинув голову. Как правитель Кэйрн Телест, я почтительно приветствую его.
Принц снова склонил голову с достоинством и гордостью.
По губам короля скользнула улыбка. Он поставил на место очередную кость.
- Как я полагаю, Его Величество таким образом приветствует меня, продолжал Эдмунд, сдвинув брови (Его лицо потемнело от сдерживаемого гнева.), - принца земли, которую ныне постигла злая участь, но которая некогда была прекрасной, богатой и могучей державой.
- Да, да, - проговорил король, задумчиво потирая уголок губ рунной костью, которую все еще держал в руке. - Я рад приветствовать принца Кэйрн Телест. А теперь, канцлер, - он обратил лицо, полускрытое черным капюшоном, к Эпло, как зовут этого чужестранца?
Принц задохнулся от возмущения, но промолчал, вспомнив, должно быть, о своем народе, умирающем от голода в пещере, - по крайней мере, так говорилось в докладе герцога. Второй, тот, чья кожа была покрыта рунами, стоял молча, явно не испытывая ни удивления, ни почтения, ни интереса ко всему происходящему, однако его глаза видели и замечали все, не выдавая при этом его мыслей. "Весьма примечательная личность", - подумал король.
- Он называет себя Эпло, сир, - с глубоким поклоном ответил Понс. Ему очень хотелось прибавить: это опасный человек. Человек, единожды утративший власть над собой, но больше он не повторит подобной ошибки. Человек, который привык держаться в тени, словно с детства знал, что тот, кто привлекает к себе внимание, становится отличной мишенью.
Король откинулся на спинку кресла и взглянул на Эпло из-под полуопущенных век. Казалось, все происходящее настолько утомляет Клейтуса, что его даже клонит в сон. По спине Понса пробежал неприятный холодок. Его Величество пребывал в том настроении, когда его следовало особенно опасаться.
- Ты не склонился перед нами. Мы полагаем, ты тоже заявишь нам, что мы не твой король.
Эпло пожал плечами и улыбнулся:
- Я не хотел вас оскорбить.
Его Величество прикрыл дрогнувшие губы рукой и кашлянул, прочищая горло:
- Мы не оскорблены... ни тобой, ни принцем. Полагаю, со временем мы придем к пониманию.
Он погрузился в размышления. Принц Эдмунд начал нервничать. Его охватило нетерпение. Его Величество бросил на принца быстрый взгляд и жестом изящной холеной руки указал на место за столом:
- Вы играете, Ваше Высочество? Эдмунд растерялся:
- Да, сир... Но много времени прошло с тех пор, как я играл в последний раз. У меня было не слишком много времени для развлечений, - с горечью прибавил он.
Король взмахнул рукой, словно бы отметая все оправдания и извинения:
- Мы собирались было отказаться от нашей вечерней игры, но теперь полагаем, что для этого нет причин. Быть может, мы быстрее придем к пониманию за игральной доской. Вы присоединитесь к нам, сэр? Просим простить нас, но... возможно, вы тоже принц... или... или наделены королевской властью?
- Нет, - коротко ответил Эпло, не вдаваясь в дальнейшие разъяснения.
- Нет, вы не присоединитесь к нам, или - нет, вы не принц, или - нет вообще? - с улыбкой поинтересовался король.
- Полагаю, сир, вы хорошо обрисовали ситуацию. - Эпло не отрываясь смотрел на игральные кости, и это не ускользнуло от внимания короля. Государь позволил себе рассмеяться:
- Идите сюда, садитесь с нами. Эта игра сложна, в ней множество тонкостей, но обучиться ей довольно легко. Мы научим вас. Понс, ты, разумеется, будешь четвертым.
- С наслаждением, сир, - ответствовал канцлер.
Понс был не слишком искусным игроком, а потому редко удостаивался чести играть с королем - тот не любил неопытных. Но настоящая игра нынче вечером будет вестись на совершенно другом уровне - на том, где Лорд Канцлер мог поспорить мастерством с кем угодно.
Принц Эдмунд колебался. Понс понимал, о чем думает сейчас молодой человек. Не уронит ли это его достоинство, не принизит ли важность его миссии? Или, быть может, с точки зрения политики будет лучше уступить королевской прихоти? Будь это возможно, канцлер уверил бы принца, что это не имеет значения: судьба молодого человека была уже предрешена.
На мгновение Лорду Канцлеру стало жалко принца. Эдмунд было молод, но серьезно относился к своим обязанностям и действительно хотел спасти свой народ. Жаль, что он не понимает, что он только еще одна фигурка в игре Его Величества, которую можно поставить туда, куда будет удобно королю, или просто сбросить с доски... если это понадобится Его Величеству.
В конце концов воспитание принца взяло верх над его чувствами. Он подошел к столу и, заняв место напротив короля, начал расставлять кости в начальном положении - они должны были располагаться наподобие стен крепости.
Эпло некоторое время колебался, но, возможно, это было продиктовано всего лишь нежеланием выходить из тени на яркий свет. Наконец он тоже пошел к столу и сел. Руки он держал под столом. Понс сел напротив него.
- Начинать, сударь, - проговорил канцлер, заметив, как король приподнимает бровь, и разгадав этот знак, - нужно с расстановки костей следующим образом: те, что отмечены голубыми рунами, должны лежать в основании, отмеченные красными рунами ставятся на них, а те кости, на которых и голубые и красные руны, служат укреплениями.
Король окончил строительство своей стены. Принц, охваченный гневом и отчаянием, не мог сосредоточиться на том, чтобы правильно построить свою стену. Понс делал вид, что увлечен расстановкой костей, но сам тем временем разглядывал сидящего напротив него Эпло. Тот в это время поднял одну из костей и поставил ее на место, показав-таки свою руку.
- Замечательно, - проговорил король.
Все глаза обратились к Эпло - вернее сказать, к его руке.