- Джонатан! - В ее голосе звучала живая боль. - Что ты наделал?
И холодное эхо, словно доносящееся из могилы, простонало:
- Что ты наделал...
Ужас сковал Альфреда. Сартан оцепенел, не в силах сдвинуться с места. Он отшатнулся, столкнулся с Эпло и вцепился в него, как утопающий в спасательный канат.
- Мне показалось, я сказал тебе - пошли отсюда! - резко бросил ему патрин. Он держал за руку принца. Кадавр покорно следовал за ним.
- Оставь герцога, не хочет идти - и ну его! Он бес-, полезен для нас. Черт побери, да что с тобой такое?! Клянусь, я...
Патрин отвел глаза от Альфреда - и умолк. Челюсть у него отвисла.
Джонатан был уже на ногах и помогал подняться жене. В груди у нее по-прежнему торчала стрела, одеяния ее были залиты еще не успевшей застыть кровью. Все осталось так, как было несколько минут назад - все, кроме лица. Ее лицо...
- Однажды на Древлине я видел женщину, утопленницу, - тихо проговорил Альфред; в голосе его звучали нотки страха и непонятной робости. - Она лежала под водой, и глаза у нее были широко открыты, и речной поток шевелил ее волосы. Она выглядела живой! Но в то же время я знал, что она... что она не живая.
Нет, она не была живой. Он вспомнил ритуал, виденный им в пещере, вспомнил призраков, стоящих подле своих бывших тел, отделенных от тела и в то же время связанных с ним.
- Джонатан? - снова и снова повторял голос Джеры. - Что ты наделал? И страшное мертвое эхо:
- Что ты наделал...
У призрака Джеры не было времени покинуть тело. И теперь женщина оказалась между двумя мирами - миром мертвых и миром духов. Она стала лазаром<От имени собственного Лазарь. Первоначально, в древние времена, слово использовалось по отношению к людям, страдающим какой-либо неизлечимой болезнью, вроде проказы, - к людям, которых считали ходячей смертью. В более поздние времена после Разделения сартаны, практиковавшие запретное искусство некромантии, использовали это слово для обозначения мертвых, которых поторопились воскресить>.
Глава 34
КАТАКОМБЫ, АБАРРАХ
Хранитель застонал и пошевелился, приходя в себя. Шаги снова начали приближаться, голоса спорящих утихли. Вероятно, они получили приказ и собирались исполнить его.
Возвращенный к жизни принц Эдмунд оглядывался по сторонам с видом человека, которого грубо пробудили ото сна. Его призрак, витавший за плечом принца, неразборчиво шептал что-то, и голос его был похож на свист ледяного ветра. Кадавр герцогини выглядел много хуже - ее облик постоянно менялся, она казалась то призраком, то снова обращалась в бледный окровавленный труп. Ее муж ничего не мог сделать - только беспомощно смотрел на свою жену в ужасе от свершенного им чудовищного преступления. Альфред был бледен как смерть и, казалось, готов был в любой момент рухнуть без чувств. Пес бешено лаял.
- Было бы легче, - с горечью сказал себе Эпло, - лечь и умереть... только вот не хочется им тело оставлять. Да шевелись ты! - приказал он Альфреду, ткнув его кулаком под ребра. - Я забрал принца. Пошли!
- А как же... - Альфред не отрывал взгляда от герцога и чудовищного существа, бывшего прежде герцогиней.
- Забудь о них! Нам надо выбраться отсюда. Сюда идут солдаты, а с ними скорее всего и сам король. - Эпло потащил за собой по коридору полубесчувственного Альфреда. - Клейтус разберется с герцогом и герцогиней.
- Они предадут меня забвению! - вскрикнул лазар.
- ...забвению... - откликнулось эхо.
Страх прошил тело лазара подобно разряду молнии и заставил ее двигаться. Эпло оглянулся назад, и во тьме, едва освещенной голубыми огоньками рун, ему показалось, что за ним бегут две женщины.
Бегство Джеры подтолкнуло Джонатана к действию.
Герцог бросился следом за своей женой. Он простирал к ней руки, но, кажется, не мог заставить себя коснуться ее, и руки безвольно упали вдоль тела, повисли, как плети.
Альфред запел. Руны на стенах сияли ярким голубым светом, освещая им путь в катакомбах. И свет этот не угасал: если на одной стене цепочка рун прерывалась, на другой руны были целы.
Руны вели их все вниз и вниз. Пол шел под уклон, и бежать было тяжело. Вскоре тюремный коридор кончился, исчезли и лампы на стенах - явное нововведение, прежде не требовавшееся в этом подземном лабиринте.
- Это... древняя часть... подземелий! - с трудом выговорил Альфред, задыхаясь от бега, пошатываясь и спотыкаясь. - Здесь... все руны... целы.
- Но куда они нас ведут? - на бегу спросил Эпло. - Мы не свалимся в какую-нибудь дыру, а? Тупика там не будет?
- Я... я так не думаю.
- Ты так не думаешь!.. - фыркнул Эпло.
- По крайней мере, руны не приведут к нам врага, - заявил Альфред, словно бы оправдываясь. Он указал назад. Позади царила тьма, цепочка рун угасла.
Эпло прислушался. Ни голосов, ни шагов действительно слышно не было. Быть может, в конце концов этот дурень Альфред сделал хоть что-то как надо. Может, король решил оставить погоню.
- Либо это так, либо у него хватает мозгов не спускаться сюда, пробормотал Эпло. Его мутило, ноги подгибались, каждый вздох давался ему с усилием. Рунная вязь на стенах расплывалась перед глазами, превращаясь в цепочку размытых пятен.
- Если можно... мне бы передохнуть. Подумать, - смущенно проговорил Альфред.
Эпло не хотел останавливаться. Он не думал, что Клейтус вот так просто позволит им уйти, выскользнуть из его рук. Но патрин понимал, хотя и никогда не признался бы в этом, что больше не сможет сделать ни шагу.
- Ну, давай.
Он опустился на пол. Пес свернулся рядом с хозяином, положив лобастую голову на его ногу.
- Следи за ними, малыш, - приказал Эпло, заставив пса повернуть голову и посмотреть на всех находящихся в этом узком туннеле. Кадавр принца остановился и стоял неподвижно, глядя в никуда. Джера металась от одной стены к другой. Джонатан повалился на пол туннеля и закрыл лицо руками. С момента их бегства он не произнес ни слова.
Патрин закрыл глаза, устало подумав о том, хватит ли у него еще сил, чтобы завершить лечение. И возможно ли исцеление, учитывая то, что яд, данный ему, был очень силен...
Пес поднял голову и гавкнул. Эпло немедленно открыл глаза:
- Не ходите никуда, Ваше Высочество. Кадавр принца обернулся. Он направлялся вниз по туннелю. Его целеустремленность немедленно сменилась замешательством.
- Вы не мой народ. Я должен вернуться к своему народу.
- Мы доставим вас туда. Но вы должны быть терпеливы.
Кажется, Эдмунда этот ответ удовлетворил: кадавр снова замер в неподвижности. Но призрак, маячивший у него за спиной, что-то зашептал. Лазар остановился - герцогиня обернулась, словно услышав голос, говорящий с ней.
- Ты этого хочешь? Это будет не слишком приятно! Посмотри на меня! страшным голосом вскричала она.
- ...на меня... - повторило эхо. Однако же, как видно, призрак был преисполнен решимости.
Лазар поднял окровавленные руки и принялся чертить в воздухе вокруг тела принца странные руны. Лицо Эдмунда, до тех пор хранившее выражение покоя смерти, дернулось от боли. Призрак исчез, в глазах кадавра вспыхнула жизнь, губы его зашевелились, словно выговаривая слова, но лишь одно существо в туннеле слышало их.
Лазар обернулся к Эпло: