- О небо! Я совсем забыл, - Альфред покраснел. - Он во власти чар. Он умирал. То есть... он не умирал, Конечно, но думал, что умирает, а сила самовнушения...
- Да. Я прекрасно знаю, что такое самовнушение! А ты со своими заклятиями лучше бы разбудил его - нам надо выбраться отсюда. И никаких путеводных рун ты понял, сартан? - Эпло угрожающе поднял палец. - Один Лабиринт знает, куда они еще могут нас завести! На этот раз вы пойдете за мной. И поторопитесь или я уйду один.
Но этого он не сделал. Он остался ждать. Он ждал, пока Альфред будил герцога, ждал, пока злосчастный Джонатан приходил в себя.
Эпло ждал, трепеща от нетерпения; жажда мучила его нестерпимо, но он ждал.
Когда он спросил себя, почему изменил решение и не ушел один, то ответил себе, что в компании путешествовать лучше.
Глава 41
КАТАКОМБЫ, АБАРРАХ
Туннель шел все вверх и вверх - все дальше и дальше от Чертога Проклятых, к берегам лавового озера, озарявшего красными бликами вечный мрак пещеры. Обойти его было невозможно - можно было только переправиться через озеро, пройти над ним по узкому мосту, казавшемуся тонкой черной чертой, проведенной над огненным адом. Так они и сделали - пошли друг за другом, растянувшись в цепочку.
Знаки на коже Эпло засветились голубым, их магия защищала патрина от жара и удушливого дыма. Альфред тихо пел руны, магия помогала ему дышать, а может, и идти. В последнем Эпло не был уверен, но именно это пришло ему в голову, когда он удивился, как неуклюжий сартан сумел легко пройти по предательски узкому мосту.
Джонатан шел следом, склонив голову, не принимая участия в разговоре - он был погружен в собственные мысли. Однако со вчерашнего дня он сильно изменился. Если раньше он брел, спотыкаясь, не видя пути, то теперь его шаг был решительным и твердым. По мосту он шел осторожно, внимательно глядя на дорогу - кажется, и все окружающее, и собственная его жизнь начали интересовать Джонатана несколько больше, чем прежде.
- В конце концов, он молод, - тихо проговорил Альфред, с беспокойством наблюдая за герцогом; как раз в этот момент он и Эдмунд добрались до конца моста. - Его инстинкт самосохранения превозмог желание положить конец отчаянию, покончив с собой.
- Посмотри ему в лицо, - проговорил Эпло, в тысячный раз пожелав, чтобы Альфред перестал копаться в его мозгах и говорить вслух то, что он, Эпло, думает.
Джонатан поднял голову, чтобы взглянуть на призрак принца, следовавший за ним. В багряных лавовых отсветах несложно было разглядеть его лицо, постаревшее до времени. Горе и ужас согнали улыбку с его губ, приглушили блеск глаз. Но безразличие и отрешенность, рожденные отчаянием, покинули его, сменившись глубокой задумчивостью. Взгляд его все чаще останавливался на принце.
Туннель вел их все дальше вверх, поднимаясь теперь под таким углом, что это сильно затрудняло ходьбу, - словно и сама дорога стремилась быстрее убежать от ужаса, остававшегося позади. Но что лежало впереди?.. Этого Эпло не знал и предпочитал пока не задумываться об этом.
- Что ты с ним сделал этими своими чарами? - Он старался отвлечь себя от неотвязных мыслей о жажде. Жестом он отослал пса назад - следить за герцогом и принцем.
- Это обычные чары сна... - Альфред споткнулся и упал ничком.
Эпло мрачно продолжал шагать вперед, не обращая внимания на стоны сартана, пытающегося подняться на ноги.
- Тут довольно темно, - смущенно проговорил Альфред, снова поравнявшись с Эпло. - Мы могли бы воспользоваться путеводными рунами, чтобы осветить...
- Забудь о них! Я вашей сартанской магии насмотрелся, до конца жизни хватит. И я говорил вовсе не о чарах сна. Я имею в виду те чары, которые ты на него наложил в чертоге.
- Ты ошибаешься. Никаких чар не было, ничего подобного я не делал. Я видел то же, что и ты, и он. По крайней мере, думаю, что видел... - Альфред искоса взглянул на Эпло, как бы приглашая поговорить о том, что они видели.
Патрин фыркнул и продолжал идти молча. Туннель стал шире и светлее, начал ветвиться. Воздух стал более прохладным и влажным, дышать было гораздо легче, чем внизу. Появились светильники, теперь в коридоре чередовались свет и тьма вернее сказать, полумрак.
Эпло не сомневался в том, что они приближаются к городу. Что они найдут наверху? Стражу, поджидающую их? Перекрытые выходы?..
Вода. Больше ни о чем Эпло сейчас не мог думать. По крайней мере там, наверху, они найдут воду. За один глоток воды он был готов сразиться с целой армией мертвых.
За его спиной тихо переговаривались принц и Джонатан. Пес трусил рядом ненавязчиво, тихо, подслушивая их разговор.
- Что бы ни случилось, вина будет на мне, - говорил Джонатан с глубокой печалью и сожалением. Он не жалел себя и не просил жалости к себе - он просто признавал свою вину. - Я всегда был слишком беспечным и легкомысленным. Я забыл все, чему меня учили... нет, это не совсем так. Я заставил себя забыть об этом. Когда я пел руны над Джерой, я знал, что поступаю неправильно... но я просто не мог позволить ей уйти!
Он ненадолго умолк, потом прибавил:
- Для нас, сартанов, жизнь стала навязчивой идеей. Мы утратили уважение к смерти. Для нас даже подобие жизни, эта чудовищная насмешка над ней казалась лучше, чем смерть. Это отношение появилось оттого, что мы считали себя богами. В конце концов, что отличает богов от людей? Абсолютная власть над жизнью и смертью. Мы могли властвовать над жизнью с помощью нашей магии, но нам было мало этого. Мы работали до тех пор, пока не обрели власти над смертью - или, по крайней мере, так нам казалось.
Он говорит о себе и своем народе в прошедшем времени, осознал Эпло. У него появилось чувство, что в этом разговоре участвует не один, а два мертвеца.
- Вы начинаете понимать, - проговорил принц.
- Я хочу понять больше, - смиренно проговорил Джонатан.
- Вы знаете, где искать ответы.
"Несомненно, в этой проклятой комнате. Или попросить доброго старину Альфреда снова спеть надо мной свои руны. Что я должен вспомнить? Я видел все это так ясно... Но - что я ясно видел?.. Я понял... что я понял? Если бы я только мог вспомнить...
К демонам! Я знаю все, что мне нужно знать. Мой Повелитель всесилен, всеведущ и мудр. Настанет день, когда мой Повелитель будет править и этим, и всеми остальными мирами. А все сомнения - это сартановы козни.
- Эпло... - донесся до него голос Альфреда.
- Что еще?
Обернувшись, Эпло увидел, что с Альфредом снова приключилась неприятность. Он лежал на полу ничком, лицо его был искажено болью. Он поднял руку ладонью верх.
- Если ты думаешь, что я буду тебе помогать, то ты сильно ошибаешься. Мне наплевать - можешь валяться здесь, пока не сдохнешь.
Пес поспешил к Альфреду и принялся лизать его щеку. Эпло отвернулся с выражением живейшего отвращения на лице.
- Нет, вовсе нет! Я думаю, это... Я нашел воду. Я... я лежу в луже.
К сожалению, одежда Альфреда впитала большую часть воды, но даже капли им хватило бы, чтобы сотворить сколько угодно драгоценной жидкости. Эпло принялся обследовать пещеру, пока не наткнулся на источник; вода сочилась по капле сквозь трещину в потолке.
- Должно быть, мы уже недалеко от верхнего уровня. Лучше быть начеку. Не пейте слишком много, - предостерег он. - А то колики в желудке начнутся. Пейте медленно, мелкими глотками.
Впрочем, самому ему приходилось прилагать огромные усилия, чтобы следовать собственному совету. Жидкость была грязной и отдавала железом и серой даже после того, как ее очистила магия. Однако она утоляла жажду и приносила облегчение телу.
- Кое в чем и мы - боги, - сказал себе Эпло, делая очередной глоток, - но тут он поймал взгляд Альфреда и, нахмурившись, раздраженно отвернулся. Почему ему пришла в голову эта мысль? Не иначе как сартан ее туда вложил...
Пес поднял голову, насторожив уши, и тихо зарычал.
- Кто-то идет! - прошептал Эпло, мягким, кошачьим движением поднимаясь на ноги.
В конце коридора появилась фигура человека в черных одеждах. Человек двигался медленно, словно был ранен или смертельно устал: к тому же он часто останавливался и оглядывался.
- Томас! - внезапно крикнул Джонатан, хотя как он сумел распознать это, было для Эпло загадкой. - Предатель!
Прежде чем кто-либо успел остановить его, молодой герцог бросился вперед. Томас стремительно обернулся к ним лицом, его испуганный крик подхватило эхо. Он пытался бежать, но раненая нога подогнулась, и Томас рухнул на пол. Он попытался ползти, опираясь на руки, но Джонатан быстро нагнал его и положил руку ему на плечо.
Томас снова закричал от страха и перевернулся на спину, закрывая голову руками.