- Но это определенно тролли? - спросил Тиниен. Заласта кивнул.
- Тролля ни с кем невозможно спутать.
- Истинная правда, - пробормотал Улаф. - Весьма вероятно, что здесь видели именно настоящих троллей. Какое-то время назад все они вдруг собрались и покинули Талесию. Однако никому не пришло в голову спросить их, куда они направляются.
- Видели также и древних людей, - продолжал Заласта.
- Кто они такие, мудрый? - спросил патриарх Эмбан.
- Люди из начала веков, ваша светлость. Они немного больше троллей, но не настолько умны. Живут они стаями и очень жестоки.
- Мы встречались с ними, друг Заласта, - кратко сказал Кринг. - В тот день я потерял многих своих товарищей.
- Возможно, здесь и нет связи, - продолжал Заласта. - Тролли - современные существа, но древние люди несомненно происходят из весьма далекого прошлого. Их род вымер примерно пятьдесят тысячелетий назад. Есть также неподтвержденные сообщения о киргаях.
- Можешь считать их подтвержденными, Заласта, - вставил Келтэн. - Как-то ночью на прошлой неделе они доставили нам недурное развлечение.
- То были непобедимые бойцы, - сказал Заласта.
- В глазах своих современников - возможно, - возразил Келтэн, - но против современной тактики, оружия и доспехов им трудно выстоять. Катапульты и атака тяжеловооруженных рыцарей изрядно их озадачили.
- Собственно говоря, мудрый, кто такие киргаи? - спросил Вэнион.
- Я давала тебе свитки, Вэнион, - сказала Сефрения. - Разве ты их не читал?
- До того места я еще не дошел. Читать по-стирикски слишком трудно. Хорошо бы кто-нибудь поломал голову над тем, как упростить ваш алфавит.
- Погоди-ка, - вмешался Спархок. Он взглянул на Сефрению. - Я никогда не видел прежде, чтобы ты читала, - с укором сказал он. - Ты не позволяла Флейте даже прикоснуться к книге.
- Совершенно верно - к эленийской книге.
- Так значит, ты можешь читать?
- По-стирикски.
- Почему же ты нам об этом не сказала?
- Потому что это было не ваше дело, дорогой.
- Ты солгала! - Спархок почему-то был потрясен.
- Вовсе нет. Я не могу читать по-эленийски - главным образом потому, что не хочу. Это некрасивый язык, и буквы у вас уродливые - они похожи на паутину.
- Но ты намеренно заставила нас поверить, будто ты чересчур примитивна, чтобы учиться читать!
- Это было необходимо, дорогой. Пандионские послушники - народ не слишком умудренный, и нужно было оставить вам хоть что-то, чтобы чувствовать себя выше других.
- Не вредничай, - пробормотал Вэнион.
- Вэнион, - ответила она довольно резко, - я пыталась хоть чему-то научить десять поколений этих громадных неуклюжих деревенщин, и во время обучения мне все время приходилось терпеть их несносную снисходительность. Да, Спархок, я могу читать, а также считать, спорить на философские и теологические темы, если понадобится, и я полностью изучила логику!
- Не знаю, зачем ты кричишь на меня, - мягко запротестовал Спархок, целуя ее ладони. - Я всегда считал, что ты чудесная, замечательная женщина... - он вновь поцеловал ее ладони, - для стирика, разумеется.
Сефрения вырвала у него свои руки, но тут же увидела, что он ухмыляется.
- Ты невозможен, - вздохнула она и сама, не выдержав, улыбнулась.
- Мы, кажется, говорили о киргаях, - ненавязчиво напомнил Стрейджен. - Кто они, собственно говоря, такие?
- Они, по счастью, совершенно вымерли, - ответил Заласта. - Это был народ, который, судя по всему, не был родствен ни одной из дарезийских рас - ни тамульцам, ни эленийцам, ни, совершенно точно, стирикам. Кое-кто предполагает, что киргаи в дальнем родстве с валезийцами.
- Я с этим не согласен, мудрый, - возразил Оскайн. - У валезийцев нет даже правительства, а понятие войны им и вовсе незнакомо. Это счастливейший народ в мире. Они ни в коей мере не могут быть родственны киргаям.
- Темперамент частенько зависит от климата, ваше превосходительство, заметил Заласта. - Валезия - рай земной, а центральная Кинезга далеко не так приятна для жизни. Так или иначе, киргаи поклонялись жуткому богу по имени Киргон - и, как большинство примитивных народов, назвали себя по его имени. Полагаю, что все народы эгоистичны. Все мы убеждены, что наш бог лучше прочих и что наша раса - высшая. Киргаи довели это убеждение до предела. Трудно рассуждать о верованиях вымершего народа, но киргаи, судя по всему, дошли то того, что стали считать себя существами, отличными от человеческого рода. Они верили также, что вся истина уже открыта им Киргоном, а потому враждебно относились ко всем новым идеям и верованиям. Они довели идею военизированного общества до абсурда, а кроме того, они были помешаны на чистоте расы и стремились к физическому совершенству. Если ребенок рождался калекой, его уносили в пустыню и оставляли там умирать. Если солдат был покалечен в бою, его убивали его же товарищи. Если женщина рожала слишком много девочек, ее удушали. Киргаи выстроили город-государство возле оазиса Кирга в центральной Кинезге и напрочь отгородились от других народов и новых веяний. Киргаи до смерти боялись новых веяний. Это была, вероятно, единственная культура в истории человечества, которая идеализировала глупость. Киргаи считали ум недостатком и излишне сообразительных детей убивали.
- Милая компания, - пробормотал Телэн.
- Само собой, они завоевали и поработили своих соседей - по большей части, пустынных кочевников неизвестной расы, - и поскольку солдаты есть солдаты, неизбежны были случаи смешения крови.
- Но ведь это в порядке вещей, не так ли? - с едкой горечью спросила баронесса Мелидира. - Насилие во время войны всегда было делом разрешенным.
- Только не в этом случае, баронесса, - ответил Заласта. - Если киргая застигали за этим "братанием", его убивали на месте.
- Какая освежающая идея, - пробормотала она.
- Женщину, разумеется, тоже. Однако, несмотря на все старания киргаев, на свет все же появились отпрыски смешанной расы. В глазах киргаев это было осквернение расовой чистоты, и полукровок нещадно уничтожали. Вскоре, однако, Киргон передумал. Он увидел, как можно использовать этих полукровок. Их собрали, кое-чему обучили и сделали частью армии. Назвали их "кинезганцами", и в свое время они составили ту часть армии, которая делала всю грязную работу и принимала на себя основную тяжесть потерь. У Киргона, видите ли, была цель обычная цель того, кто обладает воинственным складом ума.
- Мировое господство? - предположил Вэнион.
- Именно. Кинезганцев поощряли размножаться, и киргаи использовали их, чтобы расширять границы своих владений. Вскоре под их властью оказалась вся пустыня, и тогда они двинулись на границы соседних народов. Именно тогда с ними столкнулись мы, стирики. Киргаи были совершенно не готовы к тому, чтобы воевать со стириками.
- Воображаю! - рассмеялся Тиниен. Заласта коротко улыбнулся. Это была извиняющая, слегка снисходительная улыбка.
- Жрецы Киргона обладали некоторым даром, - продолжал он, - но они ни в коей мере не могли сравниться с тем, с чем столкнулись киргаи. - Заласта побарабанил пальцами по ладони. - Быть может, - задумчиво продолжал он, - если присмотреться повнимательнее, в этом и состоит настоящий секрет нашей расы. У прочих народов лишь один бог - или, в лучшем случае, несколько богов. У нас их тысяча, и все они более или менее в согласии друг с другом и способны действовать вместе. Так или иначе, вторжение киргаев в земли стириков обернулось для них катастрофой. Они потеряли практически всех кинезганцев и большую часть чистокровных киргаев. Они отступили в полном беспорядке и замешательстве, а младшие боги решили, что киргаям лучше сидеть дома. Никто до сих пор не знает, который из младших богов предложил эту идею, но она была поистине гениальна в своей простоте и действенности. Огромный орел в один день облетел Кинезгу, и его тень очертила на земле невидимую границу. Эта граница совершенно ничего не означала для кинезганцев, атанов, тамульцев, стириков, эленийцев и даже арджунов - зато для киргаев она оказалась, можно сказать, жизненно важной, потому что с того дня всякий киргай, переступивший эту границу, мгновенно умирал.
- Погодите минутку! - запротестовал Келтэн. - Мы ведь столкнулись с киргаями к западу отсюда. Как же они могли перейти эту границу?
- Они были из прошлого, сэр Келтэн, - пояснил Заласта, разводя руками. Граница для них еще не существовала, поскольку орел не совершил свой полет, когда они двинулись маршем на север.
Келтэн почесал в затылке и нахмурился.
- Я не слишком хорош в логике, - сознался он, - но разве в этом нет какого-то пробела?
Бевьер тоже ломал голову над этим парадоксом.
- Я, кажется, понимаю, как это могло быть, - с сомнением проговорил он, но мне нужно все как следует обдумать, чтобы быть уверенным.