– За такое и смерти мало!
– Хм… – протянул Интар. – Интересное предложение. Но не хотелось бы так скоро избавляться от подарка султана… При этих словах глаза Наваль торжествующе блеснули.
– Она покрыла себя несмываемым позором, к тому же может повторить попытки, – осторожно заявила Наргис.
– Ты права, – согласился вампир, наблюдая, как Наваль теребит непослушный локон. – Что ж… Наваль, ты так кичилась своей красотой, так пусть же она послужит разменной монетой твоей чести и несет на себе следы позора.
С этими словами вампир хлопнул в ладоши, призывая слуг. Тотчас явились два дюжих молодца, не столько прислуживающие здесь, сколько охраняющие, и склонились в почтительном поклоне. Интар указал им на Наваль и сказал:
– Эта наложница более не заслуживает моих милостей. Отведите ее во двор. Она заслужила двадцать плетей, потом отрежьте косы под самый корень и заприте ее в пустой комнате в дальнем крыле женской половины. А из ее комнаты выкинуть все вещи. Можете оставить два платья и покрывало. Все.
– Будет исполнено, господин.
Наваль пыталась вырваться, вопила, что они не посмеют, взывала к милости господина, но все остались глухи к ее просьбам. Слуги просто выволокли ее из комнаты. Хотя еще долго в коридоре не затихали ее вопли.
– Она это заслужила, – уверенно сказала Наргис.
– Да, – согласился Интар. – Только, боюсь, даже это ее ничему не научит.
На это наложница лишь пожала плечами и украдкой посмотрела на дверь. Вампир это заметил и сказал:
– Можешь идти, Наргис. Ты нам очень помогла.
– Да, господин.
– Вот еще что, вы с Малишей постарайтесь не общаться с Наваль и ничего не принимать от нее. Не из-за моей прихоти, а ради собственной безопасности.
– Да, господин, – и, бросив прощальный взгляд на Зариме, наложница вышла, тщательно притворив за собой дверь.
Интар как-то устало вздохнул и посмотрел на юношу, с которым они остались вдвоем. Тот ответил ему теплым взглядом. Вампир еще раз вздохнул и сказал:
– Ты как-то отстранен. Тебе жалко ее?
– Нет, – странно, но этот ответ принес облегчение. – Надеюсь, ты не думаешь, что я и правда мог с нею…
Интар покачал головой, хотя, честно говоря, такие опасения имели место быть. Но сейчас они и впрямь казались какими-то глупыми. Поэтому он спросил совсем о другом:
– Почему ты сразу не сказал о ее действиях?
– Я надеялся, она одумается, когда поймет, что у нее ничего не выходит. А обо мне можешь не беспокоится. Это пустяки.
– Ничего себе пустяки! – возмутился Интар. – Ты мог погибнуть!
– От этого? Нет. Я больше опасался, что пострадаешь ты или кто-то другой.
– Ну, приворотное или яд вряд ли на меня бы подействовали. А на тебя тоже они не влияют?
– Нет, – покачал головой Зариме. – Разве что приворотное несколько увеличивает… желание.
– Это поэтому ты становился таким… неугомонным?
Юноша скромно потупился и улыбнулся. Интар улыбнулся в ответ, но его все еще настораживала некоторая отстраненность между ними. А Зариме словно почувствовал это. Подошел к вампиру и сел так, чтобы можно было положить голову ему на колени, что и сделал, почти в тот же момент ощутив руку вампира в своих волосах.
– Прошу, не рискуй больше так, – попросил Интар, стараясь сохранить невозмутимый голос.
– Не волнуйся обо мне, никогда, – отозвался Зариме. – Я вовсе не так уязвим, каким кажусь. Пусть так думают другие, но не ты. Главное – позволь быть рядом.
– Разве я возражаю? – тихонько вздохнул Интар.
– Хорошо. Все правильно, – юноша повернул голову так, что волосы упали на лицо, позволяя срыть очень серьезный взгляд.
Зариме понимал, что времени остается все меньше. Скоро, совсем скоро, Интар увидит его истинное лицо. Тогда их связь станет полной. Но если Интар не сможет принять увиденное… Но ведь надежда есть. В конце концов, он не так-то уж и отвратителен в своем облике.
Тем временем Интар со дня на день ожидал прибытия каравана с товаром. Он уже задерживался, но два-три дня для пустыни не срок. Поэтому еще рано было волноваться. Хотя Интар велел докладывать ему обо всех новостях с караванных путей.
И вот на пятый день Интар получил долгожданную информацию. Абу-Синх, оказывается, ранен, а его заместитель старается не слишком гнать караван, так как не очень хорошо знает этот участок пути. Хотя они совсем рядом, наверное, уже в двух-трех дневных переходах.
Эта информация встревожила Интара и, будучи человеком действия, он стал собираться в путь. Зариме попросился с ним, и вампир не смог отказать. Юноша уже очень хорошо держался в седле и езда ночью его не пугала.
Облачились оба в плотные бурнусы, дабы спастись от песка, и выехали из города с первыми сумерками.
Лишь оказавшись за мили от города, в пустыне под непроглядным пологом ночи, Интар понял всю опрометчивость своего поступка. Особенно когда услышал стремительно приближающийся конский топот, по меньшей мере, дюжины всадников. Здравый смысл подсказывал, что это вряд ли запоздавшие купцы. Лишь разбойный люд не знает покоя в такой час. Возможно, караван столкнулся еще и с этой проблемой.
Пустыня коварна не только своим дневным пеклом и ночным холодом, но еще и невозможностью спрятаться на ее просторах. Прикинув расстояние до всадников, доставая меч и сожалея об отсутствии арбалета или хотя бы лука, Интар велел Зариме:
– Придержи коня и держись за мной.
– Но…
– Не спорь. Завяжется бой – я постараюсь их отвлечь, а ты, при первой же возможности, скачи обратно в город.
Ответить юноша не успел. Всадники были уже рядом, а старший из них воскликнул:
– Сегодня ночь щедра к нам, братья! Воспользуемся же ее дарами! – и уже путникам: – Сложите оружие, и вы сохраните жизнь! «Став рабами» – мрачно подумал Интар, и уже вслух:
– Пошли прочь, шакалы! – он сознательно их провоцировал, отвлекая внимание, хотя сомневался, что сможет одолеть стольких. Будь их пятеро – не проблема, но дюжина… С этим и дитя ночи может не совладать.
– Дерзкий пес!
Тренькнула тетива. Интар старался разглядеть стрелу, но ее кто-то перехватил. Мужчина с ошеломлением и ужасом увидел, что это Зариме. Юноша стоял, спешившись, возле его коня, бурнус размотался, а в руках злополучная стрела.
– О, а щенок-то тоже! – рассмеялись разбойники.
– Вы обречены своей попыткой причинить вред повязанному! – каким-то чужим, шипящим голосом проговорил Зариме.
– Что ты там лопочешь?