– И что? Можешь брать мою кровь когда захочешь. Я восстанавливаюсь почти мгновенно.
– Дело не в этом, хотя твоя кровь невероятно пьянящая и живая. Значит, ты привязан ко мне на очень-очень долгое время. Я же бессмертен, могу умереть только насильственной смертью, от которой ты будешь, как я понял, меня оберегать.
– И замечательно. Тебя что-то не устраивает? – чуть нахмурился Зариме.
– Вопрос, устраивает ли это тебя? Ты не обретешь свободу через век, как было бы человеком.
– Вот что тебя беспокоит. Но я же уже сказал – это ерунда. Я даже рад этому. Или ты боишься, что я тебе быстро наскучу?
– Нет, никогда! – жарко возразил Интар, подминая под себя юношу и втягивая в долгий, страстный поцелуй.
Одаривая лаской каждый сантиметр этого отзывчивого золотистого тела, вампир думал, за какие деяния ему выпало такое счастье? Но ведь великие дары ведут к великим испытаниям.
Ночью, вернее уже утром, Зариме приснился странный сон. Сон о моменте собственного рождения, увиденного будто со стороны.
… Его мать, которую он узнал по черным локонам с белыми прядями, еще с кем-то склонилась над подрагивающим крупным яйцом. Бело-голубым с золотыми прожилками.
– Сейчас вылупится, – умиленно проворковала мать.
– Может, помочь? – глубокий рокочущий голос.
– Нет, он должен сам.
Словно в подтверждение ее слов, скорлупа треснула, и на свет медленно, с трудом стал выбираться золотисто-алый дракончик. Круша слабыми лапками скорлупу, он, наконец, выбрался на волю и гордо расправил крылья.
– Огненный! – восторженно прошептал, словно стараясь не спугнуть.
– Да.
– Неужели как в пророчестве?
– К чему загадывать? Нежные руки обняли дракончика, прижимая к груди.
– Милая девочка, – снова этот рокочущий голос.
В это время дракончика постигла метаморфоза, и на руках женщины оказался обычный ребенок, правда глаза закрыты белой пеленой.
– По-моему все-таки мальчик, – хохотнула женщина.
– В самом деле. Даже странно.
– От чего же?
– Ну… пророчество.
– Опять ты о нем! Он не единственный огненный дракон.
– Но первый за очень долгое время.
– Все равно пока рано судить о чем бы то ни было. Иди сюда, малыш. Ты ведь, наверняка, успел проголодаться. И укрыть тебя нужно.
Малыш, словно понимая, сильнее прижался к матери. На его спинке можно было различить рисунок татуировки…
Сон удивил Зариме, но не настолько, чтобы гадать, к чему он. К тому же юноша догадывался. Он утвердил связь и расправил крылья. Теперь к нему возвращаются знания прошлого. Не только его, но и былых поколений. Так бывало раньше. Не со всеми, конечно. Даже если отбросить все пророчества, огненные драконы всегда были особенными.
Зариме тихо улыбнулся и теснее прижался к Интару, прислушиваясь к собственным ощущениям. Их связь отныне звенела в воздухе натянутой серебряной нитью, ощущаемой только ими двумя. Явное свидетельство, что Интар принял его не только разумом, но и сердцем. Это хорошо, это правильно. Нить их связи зажглась в тот самый миг, когда вампир увидел заморенного слепого паренька в конюшне, но окрепла только сейчас. Хотя Зариме всегда чувствовал в своем повязанном что-то родное. Интересно, что?
Родной запах, родное течение жизни, несмотря на вампирскую сущность. А когда Зариме вглядывался в глаза мужчины, то порой казалось, что на их дне мелькает силуэт дракона, чтобы тотчас уйти обратно вглубь.
Любопытно… Неужели так на Интара повлияла его кровь? А если так, то что может получиться?
В таких мыслях Зариме совсем забыл о времени и провел в постели вплоть до пробуждения вампира.
Это всегда походило на маленькое чудо. Тело, еще минуту назад более всего напоминавшее труп, стремительно наполнялось жизнью. Она теплой волной разливалась по телу, вздымала грудь в первом глубоком вдохе, убыстряла биение сердца, заставляя быстрее гнать кровь по жилам. Веки Интара дрогнули, глаза открылись одновременно с поворотом головы в сторону Зариме.
– Ты здесь? – никакой заспанности в голосе.
– Да, – юноша потянулся всем телом.
– Так умаялся в нашем маленьком путешествии? – рука сама скользнула в огненную гриву.
– Нет, просто…
– Что-то случилось? – тотчас обеспокоился вампир.
– Нет, – легкая улыбка. – Все хорошо.
– Точно?
– Точно. Просто не захотелось вставать. К тому же я, в самом деле, проснулся поздно.
– Вот как, – руки продолжили исследование золотистой кожи. – Ты по прежнему очень горячий.
– Не очень. Тебе так кажется, так как ты давно не питался. Хотя температура тела у меня и повышенная, все равно не настолько, как после превращения.
– То-то ты всегда чуть ли не с головой в камин лез.
– Я люблю тепло, – пожал плечами Зариме. – Холод для меня не фатален, но меня всегда тянет к теплу. И именно теплом, жаром мы лечим свои раны. Каждый из нас, занедужив, тянется к своей стихии.
– Значит, когда я хотел промыть твою рану, то сделал только хуже?
– Ну… без этого заживление пошло бы быстрее. Хотя очень горячая вода подойдет. Но не стоит беспокоиться о заражении. Ни одна зараза в моем теле не выживет.
– Сгорит?
– Именно.