увеличиться, пока он будет с Кейт. Возможно, только глоток усилил бы его для будущей
беседы. Он подошёл к двери.
-" Люцерн?"
Он напрягался. Когда она прекратила обращаться к нему как к мистеру Аржено? И почему
его имя на ее губах звучит так сексуально? Он действительно должен поесть. Он открыл
дверь холодильника и достал пакет.
-" Люцерн? "-На сей раз в её голосе звучало беспокойство, и она казалась ближе. Она
наверное возвращалась. Без сомнения она испугалась, что он упал в обморок из-за своей
раны.
Он расстроено что-то пробормотал и закрыл дверь холодильника. Последняя вещь, в которой
он нуждался, был ещё один разгром со стекающей с него кровью. Это уже вызвало
бесконечные проблемы, такие, как факт, что женщина теперь запланировала остаться с ним.
Он хотел сразу отмести эту идею, но был отвлечен мис Ливер, приближающейся к
холодильнику. Черт!
Ну, во-первых он выставит ее. Будь он проклят, если он позволит ей остаться здесь, и она
будет промывать ему мозги обо всей этой ерундовой гласности. Так и будет. Он будет
непокалибим. Жесток, в случае необходимости. Она не останется здесь.
Люцерн попытался избавиться от нее, но Кейт К.Ливер скорее походила на бульдога, как
только она что-то решила. Нет, не бульдог, терьер, возможно. Да, ему больше понравилось
такое сравнение. Симпатичный белокурый терьер, решительно вцепившийся руками и
зубами в манжету его рубашки и отказывающийся отпустить. Кроме как ударить её об стену
пару раз, он действительно понятия не имел, как отцепить ее челюсти от него.
Это было плохо. Несмотря на то, что он жил в течение нескольких сотен лет, Люцерн был не
в состоянии сделать что-то подобное. По его опыту люди были беспокойством и постоянно
приносили с собой хаос. Особенно женщины. Он всегда был сосунком для девицы в беде. Он
не мог пересчитать, сколько раз он натыкался на женщину с проблемами, и внезапно
его жизнь переворачивалась с ног на голову, и он участвовал в боях, дуэлях, или войнах для
нее. Конечно, он всегда побеждал. Однако, так или иначе он никогда не получал женщину. В
конце концов, он оставил усилиях стал наблюдать, как женщина уходит с кем-то другим.
Но это не та ситуация. Кейт, редактор, не была девицей в беде. Фактически, она думает, что в
беде. Она осталась здесь "для его собственной пользы." По её мнению она спасает его, и
намеревается "будить его каждый час чтобы он не спал больше часа," спасти его от его
собственной глупости в отказе пойти к доктору. Она сказала это, когда они сели в его
гостиной, спокойно убирая чайные пакетики из заварочного чайника, в то время как он
зевал.
Люцерн не нуждался в ее помощи. Он действительно не поранил голову, что было бы
трудно, так как его тело восстановило бы себя быстро. Но это не было то, что он мог бы
сказать женщине. В конце концов он просто сказал, со всей строгостью и твердостью,
которые смог собрать,- "Я не желаю Вашей помощи, мис Ливер. Я могу сам о себе
позаботиться."
Она осторожно кивнула, потягивая свой чай, затем мило улыбнулась и сказала, -"Я бы
восприняла ваш комментарий более серьезно если бы симпатичное, но теперь запачканное
кровью кухонное полотенце в цветочек не лежало у вас на голове … в стиле тюрбана."
Люцерн поднёс руку к голове и почувствовал кухонное полотенце, про которое он забыл,
было обернуто вокруг его головы. В то время как он начал распутывать его, Кейт добавила,
-"Не принимайте на свой счет. Оно выглядит довольно восхитительно на Вас и делает Вас
менее пугающими."
Люцерн зарычал и сорвал кухонное полотенце в цветочек.
-"Ничего себе!"- редактор сказала, широко раскрыв глаза. -"Вы рычали."