банков крови. Бастьен был инновационным мыслителем.
Его также было чертовски трудно найти. Семейный бизнес часто заставлял его делать
неожиданные поездки в зарубежные страны на неопределенный период. Люцерн часто не
был уверен, где его младший брат или когда он вернется. Бастьен, возможно, просто был на
ужине, когда он позвонил, или он может быть на пути в Европу обрабатывать проблему
главных офисов. В любом случае, он получит сообщение Люцерна и перезвонит рано или
поздно. Но Люцерн был голоден сейчас.
Его взгляд снова скользнул к горлу Криса. У редактора был хороший здоровый пульс.
Люцерн, вероятно, может выпить пинту из него без ущерба для парня. Конечно, пропитанная
алкоголем кровь, он подумал с грустью. А в его собственной крови уже была хорошая часть
алкоголя. Он нахмурился, но взгляд остался прикованным к шее человека. Крис рассмеялся
из-за чего-то, что произошло в последнем эпизоде Черной гадюки. Люцерн не смотрел в
сторону телевизора; он становился голоднее.
Желание крови не походило на желание пищи. Оно было несколько похоже на жажду, но
это не просто сухость во рту. Оно затрагивает все его тело. Его кожа, казалось, сморщилась и
болела от недостатка питания.
Он знал, что не было бы так плохо, сейчас, если бы он не выходил на солнце. Прогулка от
автомобиля до аэропорта была короткой, но в аэропорту везде были окна, и у него было
место у прохода в самолёте. Поэтому он не смог занавесить окно. Он застрял с солнцем, светящим в окно и попадающим на него. Солнце опасно для его вида. Оно причиняет ущерб
всем, конечно, и людям его расы и обычным людям тоже. Но его тело, его кровь, постоянно
лечатся от этого и других повседневных повреждений, а солнечные лучи могут сделать очень
большой ущерб, используя свои резервы в ускоренном темпе и оставляя его опасно
обезвоженным, в результате чего жажда, что никакая вода не поможет. Только кровь.
- "Что ты делаешь?"
Вопрос Криса помог Люцерну понять, что он встал и двигался вокруг мужчины. Редактор
крутился в своем кресле, глядя на него с любопытством.
Ничего. Я сижу на диване. Смотрю шоу, повелел Люцерн, скользя внутри разума человека
без особых усилий и взяв его под свой контроль.
-"Смотрю шоу"-, отозвался эхом редактор, и развернулся на своем месте.
Люцерн улыбнулся. Он не потерял способность заходить в чужой разум и брать его под свой
контроль. Его провал в попытках сделать так с Кейт заставил его беспокоиться то, что он
забыл, как это делать. Он конечно этого не забыл. Это означало, что Кейт была одной из тех
нечитаемых людей, которые, как его мать клялась, были ...
Люцерн оттолкнул эти мысли прочь. Мысли о Кейт в этот момент разбудили в нём чувство
вины. Он собирался пообедать её коллегой, и знал, что она не будет в восторге.
Его взгляд сузился на человека, сидящего перед ним, и он быстро просмотрел мысли
редактора, ища что-нибудь о Кейт. Он вздохнул с облегчением, найдя немного дружбы и
привязанности. У Криса и Кейт не сейчас, ни никогда не было каких-либо отношений. Это
было хорошо. Люцерну понравился молодой человек. Он бы не понравился ему так, если бы
у него были бы романтические отношения с Кейт.
Люцерн очистил мысли Криса, заставляя его сосредоточиться только на Черной гадюке. Он
не будет знать о Люцерне, который коснулся его макушки и наклонил его в сторону, чтобы
ему открылся более широкий доступ к сонной артерии.
Люцерн наклонился вперед. Он укусит только немного, возьмёт ровно столько крови, чтобы
избавиться от неприятных ощущений, вызванных жаждой. Только чуть-чуть.
Кейт вышла из лифта и пошла по коридору с облегчением. Она провела последние
несколько часов, участвуя в разговорах, поощрениях, хваля ее писателей на вечеринке. Все
они были замечательными женщинами, но мало общались с ней лично, поэтому, когда они
получили возможность увидеть ее, им всем было что-то нужно. Несмотря на веселье, встречи