— Хочу излишки сливать туда, а когда нужно для работы использовать по назначению.
— Как я понял, ты хочешь заняться изготовлением сахара из корма для животных? — рассмеялся он.
— Но, батюшка, ведь получилось! — возмутилась Вика.
— Получилось, не спорю. Только почему ты заставляешь женщин работать этими странными штучками, которые они назвали терками? Для приготовления продуктов в домашних условиях — это хорошее подспорье, если же делать в больших масштабах, то для этого существуют специальные дробильные машины, которые дробят овощи или фрукты до того размера, какой тебе нужен и все благодаря магии. При помощи артефакта сохранения энергии, машина работает месяц без сбоя. Это в том случае, если он был полон.
— Я этого не знала, если и знала, то забыла, — нахмурилась Вика.
— Да, я помню, что ты рассказала. Потеряла память после того, как очнулась после горячки, — задумчиво проговорил граф, хмуря брови. — Извини, девочка моя, что меня не было рядом.
Он прижал к груди Вику. В это время во двор въехала карета из которой вышел герцог.
— Доброго здоровья, граф, графиня, — он склонил голову в приветствии.
— Доброго здоровья, Данила Леонтьевич, какими судьбами?
Вика лишь кивнула в ответ.
— Приехал ознакомить вас с ходом следствия.
— Пройдемте в рабочий кабинет, — пригласил граф гостя.
Вынув из папки документы, он проговорил:
Здесь протокол допроса некоего Власа Солонина, бывшего купца горного королевства.
— Это еще кто такой? — удивилась Вика
— А это, графиня, ваш душитель, которого вы сильно припечатали своей магией, теперь эти шрамы ему носить до скончания жизни на рудниках.
— Так ему и надо, — тихо пробурчала девушка, но герцог, услышав, лишь улыбнулся в ответ.
— Здесь написано, что он делал это в отместку мне, будто я его обидел, обманув при расчете с деньгами за покупку товара, — прочитал граф и недоуменно посмотрел на герцога.
— Ничего не понимаю, я этого человека ни разу в своей жизни не видел. Тем более никогда у заезжих купцов ничего не брал, если что-то и надо было, то договаривался с тестем.
— Вот и у нас появились сомнения по поводу его слов, зная, что вы имели определенные денежные трудности. Извините, граф, но это ни для кого не секрет.
Граф лишь пожал плечами, а Вика хмуро взглянула на герцога.
— После всех сомнений было решено проверить мужчину на правильность слов. Мы пригласили менталиста и вот его ответ, — он передал следующий листок Александру Яковлевичу. — А пока ваш батюшка читает, Виктория Александровна, я вам объясню вкратце, что там написано. При проверке выяснилось, что ему заложили мысль о том, что ваш отец очень большую сумму задолжал Власу Солонину и сбежал с деньгами. Следующая заложенная мысль касалась вас, графиня. В отместку, за украденные деньги, купец должен был убить вас.
— И кому же это было нужно? Вероятно, не так просто найти человека, который бы согласился поменять мышление человека, для этого нужны большие обоснования и немаленькая сумма денег. Из этого делаем вывод: для того, кто придумал этот план, основным действием было уничтожить меня.
— Браво, Виктория Александровна, — он похлопал в ладоши. — Вы с каждой новой нашей встречи все более удивляете меня.
— Я вот тоже не могу понять, причем тут моя дочь?
— Дело не только в вашей дочери, граф. Кто-то планомерно уничтожает вашу семью. Преступник считает, что графиня одна, она последняя преграда к его цели. Отсюда подготовка специального человека и убийство графини. Кстати, если бы преступление удалось, то на следующий день, все произошедшее купец бы забыл.
— А у вас есть предположения, кто бы это мог быть.
— Есть, графиня, но только, как вы выразились, предположения. Мы предполагаем, что это сводный брат вашей матери Астахов Кирилл Глебович.
— Кирилл? Почему? — удивился граф.
— Зависть и ревность идут нога в ногу. То же самое происходило и с Кириллом Астаховым. Вначале он ревновал мать Дарины Ростиславовны к своему отцу, поэтому был виновен в смерти еще не родившегося младенца, затем ревновал графиню, за то, что отец любил ее больше, чем его и выделил большое приданное, по крайней мере Кирилл Глебович так считал. А ревность уже пришла немного позже. У отца все ладилось в его купеческой деятельности, у Дарьи Ростиславовны тоже жизнь наладилась. Жили они для их сословия богато. Кирилл же деньги, полученные от отца, проигрывал, пьянствовал или спускал на девиц легкого поведения, простите, графиня за откровенность.
— Что же вам мешает, герцог, арестовать его сейчас? — спросила Вика.
— Доказательства, графиня. У меня недостаточно доказательств, чтобы ему что-то предъявлять. Весь мой отдел сейчас этим занимается, а также его помощником графом Черновым.
— Вот как все повернулось, — задумчиво произнес граф.
— Надеюсь удовлетворил ваше любопытство? — отец с дочерью кивнули. — А сейчас у меня есть личная просьба к графу, простите, графиня.
Вика вышла из кабинета, чтобы во дворе дождаться отъезда герцога. Решив удовлетворить свое любопытство, она пристала с вопросами к отцу о тайной беседе. Но он отшутился, сказав, что это был чисто мужской разговор и сбежал.
ГЛАВА 27
Прошел месяц, за это время Вика с отцом успели наладить изготовление копченой рыбы, начали строительство еще одной коптильни, старая уже не справлялась. Федор вместе с братьями продолжал строительство. То там, то здесь требовались его руки. Он оказал еще одну незаменимую помощь. Пригласил своих бывших сельчан жить на наши земли. Все пустые дома были уже заняты, поэтому приняли решение строить новые возле реки, для людей, которые хотят заниматься рыбной ловлей и работать на коптильне. Таких семей оказалось пять и обещали подъехать еще. В том числе для Петра решили поставить отдельный дом, если надумает жениться будет куда привезти невесту. Она уже заметила, как Петр поглядывает на Веру, а та, как будто не замечает его пристальных взглядов. Все бегает, крутится, что-то делает егоза.
Сама же Вика вплотную занялась изготовлением сахара. После удачного опыта они еще несколько раз закупали свеклу и на следующую ярмарку у них уже были готово десять мешков сахара на продажу. Решили продавать не мешками, а на развес, а то купцы как распознают, начнут сбрасывать цены, а при продаже загнут так, что будет стоить больше тростникового. А это Вику не устраивало. Если тростниковый сахар стоил за килограмм пять серебряных монет, то она решила за свекольный поставить три, попросив подсчитать отца окупаемость продукта. Он подтвердил, что затраты на покупку сырья и работу окупятся полностью. Дробилку граф уговорил купить, а к нему магический артефакт. Один продавался сразу заполненным, а второй приобрели пустым, куда Вика сбрасывала свою застоявшуюся магию. Последнее время Вихрь куда-то пропал. Можно было его подпитать.
Марьяна занималась молочными продуктами. Она на каждую ярмарку готовила творог, домашнюю сметану. На завтрашнюю ярмарку они преподнесут покупателям новый продукт — копченую курицу. В этом году решили не закупать птиц, а вот со следующего года с весны разведут птичник.
Вика подумывала засеять озимую пшеницу. Она не агроном, знала про озимые только одно, что засеваться они должны в месяц листопад и урожай будет хороший только в том случае, если будет много снега, чтобы всходы не померзли. И хотелось и боялась опростоволоситься. Хотя отец сказал, что зимы всегда бывают снежными в этих районах. Вечером телеги с продуктами стояли во дворе, а ближе к полуночи они выехали на ярмарку. Александр Яковлевич хотел дочь оставить дома, но она наотрез отказалась, сказав, что сама должна проконтролировать, раз это ее детище. На эти слова у него не было ответа, и она вместе с отцом ехала в телеге в город. Утро было пасмурным, но теплым. Быстро найдя свободное место, они расположились и выставили свой товар. Как всегда, копчёности быстро расхватали, а сахар почему-то подходили, смотрели и уходили не купив. Вика стояла без настроения. Столько трудов потрачено и все получается зря?
— Это что? — полный мужчина с большой проплешиной на голове тыкал толстым пальцем в сахар.
— Обычный сахар, — ответила ему Вика немного грубовато.
— Это не похоже на сахар, сахар тростниковый совсем другой.
— Так это специально изготовленный сахар, он намного слаще тростникового и стоит намного дешевле.
Услышав слово дешевле, вокруг них стала собираться толпа.
Вика, видя, что ситуация изменилась в лучшую сторону, решила продолжить.
— Вот вы, уважаемый, за сколько покупаете тростниковый сахар?
— За пять серебряных, — ответил он, не понимая к чему ведет девушка.
— Вооот, а мы продаем его за три. Зато он намного слаще тростникового, — повторилась она.