— Виктория, ты же не моя дочь? — он пристально взглянул в ее глаза.
Вика помолчала, затем облизала ссохнувшиеся губы и набравшись духу ответила.
— Не могу однозначно сказать «да» или «нет». Дело в том, что я родилась в другом мире. И зовут меня Виктория Климова. Я попала на операцию по удалению селезенки и после наркоза проснулась уже в этом теле, — Вика замолчала.
Видя, что граф сидит, низко опустив голову и все его внимание направлено на нее, она продолжила.
— Когда я очнулась, рядом никого не было, кроме няни Глафиры, которая заходила в комнату только для того, чтобы пошарить в комнате и забрать что-нибудь полезное для продажи. Даже скудную еду, которая предназначалась мне, отдавала своему любовнику, оставляя меня голодной. Надо было выживать, поэтому я в первую очередь бросилась уговаривать Глеба Алексеевича, чтобы он разрешил мне ежемесячные выплаты. Я еще тогда не знала, что существует этот дом, но поместье я не бросила, так и продолжаю выплачивать за него деньги.
— Да, я знаю об этом, спасибо за это большое. Там у тебя остались родители? — глухо спросил граф.
— Нет, я у них была единственным ребенком, а родители погибли в автомобильной катастрофе три года назад. Врачи предположили, что рак у меня стал развиваться именно в это время от сильного нервного стресса. Видя, что отец взглянул на нее непонимающе, пояснила:
— Автомобильная катастрофа, это подобие того, как на большой скорости сталкиваются две кареты, которые едут сами, врач — это целитель, а рак — это такая страшная болезнь, чаще всего от него умирают.
Наступило долгое молчание, которое, казалось, длилось вечность. Каждый думал о своем.
— Иди сюда, — он протянул к ней обе руки.
Она подошла ближе к графу.
— Ты всегда была и останешься моей милой девочкой, моей маленькой принцессой. Даже, если твоя душа из другого мира, я чувствую в ней свою родную душу.
Сказав это, он крепко обнял ее. Она уткнулась в грудь и заплакала как ребенок.
— Мне больно и обидно, что душа дочери ушла за матерью, тебя мне дала сама Богиня Лиония, зная, что я бы не перенес расставания с ней и ушёл бы вслед.
Немного успокоившись, они рассказывали друг другу все, что накопилось в душе, выдали свои сокровенные желания и мечты.
— Батюшка, меня мучает один вопрос. Марьяна, когда я впервые познакомилась с ней, сетовала на то, что у меня нет магии, поэтому мне придётся идти в пансион. Так откуда же она тогда появилась? — Вика немного отодвинулась и уставилась с любопытством на отца.
— Марьяна сделала неправильные выводы, не зная причину отсутствия в тебе магического дара. Первая ошибка ее была в том, что она считала, что у меня нет магии. А она у меня есть, только своеобразная. Помнишь, когда вы пришли к охотничьему домику, то роки только тихо на меня зарычал, но при этом не делал ни одной попытки, чтобы накинуться на меня?
— Помню, даже помню, что это очень меня удивило. Обычно он всегда реагирует более громче и активнее.
— Это сработала моя магия, я умею воздействовать на животных, поэтому они не кидаются на меня. Целую неделю, находясь в домике, я привлекал мелких животных и питался ими, — вспоминал граф вынужденные дни жизни на природе. Дарина обладала магией огня точно так же, как и ты сейчас. Магические способности у нее были средними, это досталось ей от отца. Самое интересное то, что дар проснулся в 20 лет, хотя считается, что магия должна проявиться до 14. А как известно, у двоих магов ребёнок всегда рождается с магией, поэтому мы не переживали поэтому поводу. Раз у нас с тобой не заходил разговор о магическом даре, то я решил предупредить заранее, чтобы ты не соглашалась на пансион, зная, что магия еще проснется.
— Ты мне забыл еще рассказать о герцоге, — Вика напряглась, готовая выслушать ответ отца.
Нет она не была против замужества, но, когда что-то делают за твоей спиной, было неприятно.
— Герцог попросил твоей руки, — все-таки Виктория не выдержала и хотела выразиться по-русски громким отборным матом, но граф, видя состояние дочери, произнес, — подожди, не кипятись. Я не дал согласия, но и не отказал. Сообщил ему, что счастье моей дочери дороже мне титулов и денег, поэтому будешь выбирать сама. А он пусть старается завоевать тебя, — граф улыбнулся. Как только Вика поняла, что ее не собираются насильно выдавать замуж, она бросилась на шею графа.
ГЛАВА 29
Не было никаких тайн и секретов. Отец с дочерью наконец-то вздохнули свободно. Вторая коптильня построена, в Рыбачьей появились новые жильцы. Они сами придумали название для своей деревушки, больно не заворачиваясь. Раз здесь ловят рыбу, значит Рыбачье. Отец везде был с дочерью, помогал во всем как мог. Только в последнее время он уходил в свои мысли и как бы его дочь не расспрашивала отделывался шуточками. Вика решила насесть на него.
— Батюшка, что все-таки произошло? Почему ты ходишь такой хмурый? — поинтересовалась она, присев рядом с ним на небольшую скамейку во дворе. — И не отделаешься шутками, я вижу, тебя непонятно что гложет.
— Глазастая ты моя, — ответил граф, улыбнувшись ей. — Я и сам не могу понять в чем дело. Как-то вдруг все затихло! Никаких новостей от герцога, неизвестно, что стало с тем мужчиной, который хотел тебя убить, непонятно что смогли накопать о графе Чернове и твоем дяде. У меня ощущение, что это затишье перед бурей.
— Ты просто устал, герцог далеко не дурак и не даст провести себя вокруг пальца, — ответила она. — Пойду пройдусь, проверю справилась ли Марьяна с последней доставкой. Ей обязательно нужна помощница. Надо успеть приготовить, затем с молоком разобраться, до сих пор поражаюсь как она управляется. Большая нагрузка для ее возраста.
— Какой возраст, Виктория, люди живут до 300 лет, а ей всего чуть больше 90. Ей еще рожать можно и не одного, — улыбнулся и, увидев Акима услышавшего их разговор, подмигнул. Управляющий покраснел и сбежал от их красноречивых взглядов.
Отец тихо рассмеялся.
— Все наворачивает и наворачивает круги возле Марьяны, а подойти и признаться боится.
— Видимо боится очередного отказа, он же в свое время уже сватался к ней.
Вика направилась в рабочий кабинет. Решили, что он будет общим на двоих. «Отец прав, она сама заметила что-то тревожное, летающее в воздухе. Герцог Салтанов давно не давал о себе знать. Первое время он часто присылал цветы, сладости. Но никогда украшения. В этом мире считалось плохим тоном, когда мужчина присылает избраннице ювелирные украшения. Такую девушку сразу определяют на роль содержанки. Узнала она это совершенно случайно, когда пробурчала, что вместо дорогих конфет, мог бы подарить что-то из золота, она бы сдала его и оплатила долг за поместье. Как говорится: «У кого, что болит, тот о том и говорит». А Вика панически боялась не отдать вовремя долг. Видимо страх остаться на улице без крыши над головой остался на подсознательном уровне. Слова, сказанные по поводу украшения, услышал граф и все разложил по полкам. Представив, что она озвучила это при людях, не зная таких особенностей в отношениях, попала бы в очередную жо…неприятную ситуацию.
«Куда же он мог пропасть, который день от него нет никаких известий. Нет, я не влюбилась и не потеряла голову, просто странно все это», — думала Вика, сидя в удобном кресле.
Они вчера с отцом подсчитали, сколько должен получить каждый рабочий и решили деньги выдать перед самой ярмаркой, на которую должны отправиться следующей ночью.
Поужинав, они поговорили с отцом о товаре, который повезут на ярмарку, о встрече с банкиром и о тех людях, которые поедут с ними на этот раз в город.
Ночью она проснулась от того, что кто-то толкнул ее в бок. Резко открыв глаза, полежала, прислушиваясь к своим ощущениям. Внезапно до ее слуха донесся жуткий вой, за ним послышался лай и пронзительные крики о помощи. Вскочив с кровати, она, быстро надев халат, опрометью понеслась ко входной двери. На улице в это время разгорался пожар. Яркие пламени огня охватили здание, где вырабатывали сахар из свеклы, находилось все оборудование и несколько мешков с сахарным песком. Огонь с каждой минутой становился ярче и сильнее. Вика почувствовала покалывания на кончиках пальцев. Огонь озарил ночь, и в его сиянии девушка увидела мужчину, потерявшего сознание, а над ним стоял Вихрь и скалился ему в лицо. Девушка краем глаза заметила, как из дома выскочили все жители. Отец с Акимом и Никитой подбежали к ней.
— Как тушить будем, все ведь сгорит? — охал Аким, а граф стоял в напряжении, зная, что обычными средствами тут не справиться.
— Как остановить это безумство? — крикнула Вика, перекрикивая шум огня.
В этот момент пальцы закололи так, что от боли девушка закричала, весь огонь словно горячая лава потек в ее сторону и исчезал, коснувшись ее рук. Через пять минут все было кончено. О том, что здесь несколько минут назад полыхал пожар, говорил только полностью обуглившейся угол сарая, откуда до сих пор доносился удушающий запах горелого, и местами струйки дыма поднимались и исчезали во тьме ночи.
Вихрь, тявкнув напомнил о себе, и Вика направила, только что получившую магию в роки. Приняв больше, чем положено, он разлегся на мужчине, до сих пор валявшемся на земле, и млел от удовольствия. По жесткой шерсти пробегали искорки огня.
Все окружили роки, но близко подойти воздерживались, лишь Вика опустилась рядом с ним.
— И где это мы были долгое время? — спросила она роки.
Тот слегка прикусил ее руку, из ранки потекла тонкой струйкой кровь. Облизав руку, он посмотрел ей в глаза.
Вика не паниковала. Слишком много книг о попаданках она прочитала в свое время в такой далекой прошлой жизни.
Перед глазами промелькнул лес, нора, из которой выбрался зверь, а за ним выползли три маленьких роки. Видимо недавно родившиеся на свет. Лицо зверя придвинулось, и Вика почувствовала, как лижет лицо роки.
— Фу, Вихрь, оставь свои нежности для своей пары и поздравляю тебя с пополнением в семействе.
Тот лишь фыркнул.
— Вихрь, отойди, мы его закроем в темной комнате и вызовем стражу.
Неожиданно тошнота подступила к горлу, в глазах потемнело, и Вика свалилась без сознания.