Он достал свой верный клинок, включил его на полную мощность и коротко рубанул по столбу у основания. Столб стал медленно, но верно падать, сзади послышался визг тормозов, но передний джип так и не успел затормозить и, наскочив на подоспевший столб, высоко подпрыгнул и спикировал носом в землю. Второй джип резко свернул перед самым столбом и врезался в торчащий из земли обрубок.
- Класс! - закричала Таня. - А что это у тебя такое? Никогда не видела.
- Меч, - усмехнулся Федор.
- Меч "Сто голов с плеч"?
Федор промолчал. Таня поняла, что сказала что-то не то и приумолкла. Так они и ехали молча, пока гдето через полтора часа не заехали высоко в горы.
- Рули туда, - показал Федор на шумящий недалеко от дороги горный ручей.
- Что, уже приехали?
- Почти. Ридикюль свой захвати!
Они вышли из машины в долину, над которой нависали покрытые елями горы. Вершины гор окутывал молочной вуалью легкий туман.
- Зайдем за скалы, - кивнул Федор.
Таня послушно проследовала за ним.
- Готовь ножницы и пинцет.
- Зачем? - робко спросила Таня, поеживаясь от холода.
- Затем, что пуля у меня в черепушке, доставать будешь.
- Я?!
- Ну не я же сам! Да ты не бойся, я буду говорить, что делать.
Точно следуя указаниям Федора, Таня выстригла у него сзади волосы, вынула пинцетом из затылочной части пулю, промыла рану чистейшей водой из ручья и перевязала голову пестрым бинтом, оторванным от своего и без того короткого платья.
- Теперь полегче стало, - сказал Федор, умываясь ледяной водой.
- Где же твои партизаны? - спросила Таня, катая на ладони пулю.
Федор огляделся по сторонам. Его внимание привлекла зеленая горная лужайка неподалеку. "Торопиться некуда, - подумал он. Отдохну сначала, а потом уже разберусь с этой глупой девчонкой, никуда она не денется".
- Вон там, - показал он на приглянувшуюся лужайку, - мы должны встретиться с проводником.
- Может, я здесь подожду, пока мне деньги принесут? засомневалась Таня.
- Одной тебе опасно оставаться - могут горцы напасть, они ведь женщин редко видят, а тут такая красавица...
- А партизаны, Федя?
- Что партизаны?
- Они часто женщин видят?
- Партизаны - другое дело, они почти все с семьями, целый горный кишлак.
- Тогда пошли. А может, и меня в свой кишлак примете?
- У нас там строгие нравы, так что тебе с работой тяжело будет.
- А откуда ты знаешь про мою работу? - пристально взглянула на него Таня.
- Да я как твою кровать увидел, сразу все понял, - нашелся Федор, - это же не кровать, а сексодром! А ты еще в Москве этим делом заниматься начала?
- Да, Федя.
- Тебе неприятно, что я спрашиваю?
- Не особо, конечно, приятно, - призналась Таня, - но я уже давно собралась кому-нибудь рассказать, как это со мной получилось, да все некому было...
"Некому?!" - чуть было не сказал вслух Федор, но сдержался.
- Но тебе, наверное, неинтересно будет, - заметила она усмешку на губах Федора.
- Да нет, наоборот! - сделал он серьезное лицо.
- В общем, был у меня парень, которого я любила, Сережей звали. Я с его другом еще в десятом классе встречалась, через друга и познакомились. Я в него сразу влюбилась, с первого взгляда, а он, наверное, почувствовал, сторонился меня - перед другом неудобно было, тем более, жили в одном дворе, Генку-то, друга его, я еще с детства знала, а Сережка только потом в нашем дворе появился, по обмену с матерью приехал. Потом Генка в армию ушел, а я Сережку по утрам на остановке караулить стала - мы с ним в одно время на одном трамвае на работу ездили. Напросилась я как-то в гости к нему, посидели, музыку послушали, уже время позднее, а я все сижу и думаю: "Не уйду, пока своего не добьюсь!" А он, чудной такой, мнется, ничего толком сказать не может, посмотреть на меня боится. Я тогда вдохнула воздуху в себя побольше и говорю, как во сне: "Сережа, ты меня любишь?!" Он вдруг, будто безумный, схватил меня, целует и шепчет: "Я тебя никому не отдам!" А через полгода и он вслед за Генкой в армию ушел, я три дня ревела, в себя прийти не могла. Полтора года ни с кем не гуляла, а тут осенью Генка из армии пришел, звонит и говорит: "Приходи, поговорить надо". Сережка ему сразу, как у нас произошло, все прямо написал, я и зашла к нему, как к другу детства... Смотрю: он пьяный сидит. "Сегодня, - говорит, - моя очередь пришла!" Короче, подрались мы с ним, но ничего он от меня не получил... И все бы хорошо было, но меня Сережкина мать засекла, как я из Генкиного подъезда с подбитым глазом выходила. Я Сереже все, как было, конечно, написала, но и мамашка его в письме свою версию изложила. Генка Сережке сам бы все честно рассказал, я уверена, но он к тому времени, как Сережка домой вернулся, на шабашку подработать подался. Я Сережку своего спрашиваю: "Ты мне веришь?" - "Верю, - говорит, - но зачем ты пошла к нему?" Словом, вижу, есть у него какие-то сомнения. Целый месяц мы с ним отношения выясняли, и до того мне все эти любовные передряги надоели, что уже отравиться хотела. И тут встретила на улице Наташку, свою школьную подругу, она тогда в "Космосе" промышляла. Чего ты, говорит, голову ломаешь, думаешь, дурочка, любовь - это когда проблем много? Когда страдания? А мне как раз чего-нибудь попроще хотелось, чтоб без претензий и ни от кого не зависеть. В общем, приобщила меня Наташка, так я и стала проститутствовать. Меня Сережка потом на коленях умолял это занятие бросить, а я его уже разлюбила, вылечилась...
- А как сюда попала?
- Да Сережка меня подушкой задушил, - вздохнула Таня.
Тем временем они вышли на сочно-зеленый луг. Федор огляделся по сторонам, и ему показалось это место знакомым. И точно, он вспомнил, как когда-то очень давно, в другой жизни и на другой планете, но на таком же лугу, он помогал собирать нежно-бледные цветы девушке, похожей на Таню: та же тонкая талия, те же голубые глаза и светлые локоны...
- Что скажешь, Федя? - спросила Таня за его спиной.
- У меня такое чувство, будто я где-то уже слышал эту историю, - признался Федор.
- А у меня такое чувство, будто я где-то тебя уже видела, изменившимся голосом сказала Таня.
Федор обернулся и увидел, что она вытягивает в его сторону правую руку с зажатым в ладони крошечным золотистым пистолетом.
- Я тебя сразу узнала, когда ты в ручье умылся, только не могла понять, чего ты хочешь.
- А теперь поняла? - улыбнулся Федор. Ему вдруг захотелось умереть, насовсем умереть среди красивых гор.
- Теперь поняла.
Не опуская пистолета, Таня подошла вплотную к Федору и поцеловала его в губы. "Хэппи энд какой-то... как в дешевом боевике!" - подумал Федор, опускаясь вместе с Таней на траву.