Он лихорадочно думал и вспомнил наставления отца.
"Говори с людьми, - внушал тот. - Даже если они неприятны, будь доброжелателен. Мы живем в опасном мире и нельзя знать, где найдешь, а где потеряешь. Порою одно услышанное слово может спасти жизнь. А одно враждебное погубить ее..."
Русов повернулся к человеку в балахоне.
Вы говорите о Трех ликах, - сказал он, стараясь не стучать зубами. - А почему считают, будто вы поклоняетесь Сатане?
- Так Люцифера называют христиане, - собеседник произнес последнее слово пренебрежительно. - В переводе с еврейского Сатана означает просто "противник". Да, он противник бога, но друг людей. Христиане примитивно понимают бытие, думая, что Вселенную создал их бог. В действительности Вселенная возникла из Единого, по-гречески ''to proton''. Сейчас его предпочитают называть космическим разумом, но суть от этого не меняется. Еще до появления христианства один мудрый грек писал: ''Поскольку природа Единого творит все вещи, оно само не есть что-либо из них''. Боги, а лучше сказать - Владыки появились как эманации, воплощения Единого. Христианский бог Иегова и Люцифер - разные проявления Единого. Иегова воплощает волю, а Люцифер - разум. Между ними издавна идет борьба. Мы славим первое и самое совершенное проявление Единого - Люцифера. Но теперь на Землю пришли и другие воплощения Единого - Лилит и Темная Воинственность. Они сжалились над человечеством и решили помочь ему...
Русов не очень понял эти теологические рассуждения, а человек в балахоне привстал и поклонился темной стене. Когда сел, в глазах загорелся фанатический огонек.
- Иегова стремится к безраздельной власти. Он хочет, чтобы люди оставались его рабами. Он не позволяет испить из океана могучей энергии, наполняющей пространство - Души Единого, названной в Библии деревом жизни. Это дало бы людям могущество и бессмертие, но Иегова боится соперников, ему нужны только рабы. Он запретил поклоняться другим Владыкам из страха, что они помогут людям. Но мы освободились от его власти и не подчинимся ему!
Поклонник Трехликого ударил кулаком по столу. Вздрогнули все: Джанет, Русов, Памела и череп. С фанатичным блеском в глазах продолжал:
- Мы чтим владычицу любви, прекрасную Лилит. Она дарует нам любовь в минуты отдыха. Мы склоняемся пред грозным ликом Единого, он посылает силы для борьбы с диктатурой Иеговы и известен под разными именами - Темная Воинственность лишь одно из них...
Русов хотел сказать, что видел, какую любовь собиралась дарить Лилит своим поклонникам на площади покинутого города, но остерегся: вдруг придется отвечать за подстреленных лошадей. Указал на череп:
- А что означает это? Христиане думают, что верующие в Бога обретут вечную жизнь. А во что верят поклонники Трехликого? Ведь череп - символ смерти.
- Для нас череп - это символ краткости человеческого бытия, - терпеливо пояснил собеседник. - Напоминание, что надо провести жизнь достойно. Люди должны освободиться от власти Иеговы. Итог этой великой борьбы не предопределен, что бы ни говорилось в Библии. Авторы изобразили будущее так, как было угодно богу. Мы же верим в грядущую победу трех Ликов. Они победят - и дадут своим сторонникам могущество и бессмертие, дадут во владение обновленную Землю...
Человек говорил с фанатической убежденностью: глаза горели, бледное лицо сделалось вдохновенным. И понемногу темнота в комнате словно сгустилась, а время замедлило ход. На нескончаемый миг Русову показалось, будто за спиной человека в балахоне встал Некто - не то в черном плаще, не то со скрещенными на груди крыльями тьмы. Пламя свечей поникло. Он услышал шум, словно от исполинского дыхания, и ощутил на затылке ледяной холод...
Рядом ахнула Джанет. Русов нашел ее руку и крепко сжал, надеясь что собственные пальцы не слишком дрожат.
Пламя свечей успокоилось. По углам опять затаились обычные тени.
- Вы можете напугать кого угодно, - хрипло сказал Русов. - В особенности слабую девушку. Для этого сюда и позвали?
- Ее присутствие не было предусмотрено, - холодно ответил человек за столом. Узкие плечи словно сделались шире под балахоном. - Но не бойтесь, вам не причинят вреда. Вас пригласили, чтобы вы посмотрели на мир с другой стороны, Юджин. Разве не понятно, что ваша страна, Россия, была использована Иеговой, чтобы навести на людей очередной потоп уничтожения? И наша страна была использована тоже? Политики были просто пешками. В Библии ясно сказано, что без воли бога даже волосок не упадет с человеческой головы. Так что, не будь на то его воли, не было бы Третьей мировой войны. Так же, как Первой и Второй...
Голос куда-то уплывал, цепенящий холод сковывал затылок Русова. Пальцы Джанет вздрагивали, и это неожиданно придало силы. Надо было сопротивляться. Молчать в этом сумрачном месте означало склониться перед холодной чуждой волей. Вот уже и Памела насмешливо смотрит на него...
- А почему в основном пострадали христианские страны? - по возможности небрежно осведомился он. - Ведь Бог должен был пощадить своих рабов?
Поклонник Трехликого цепко взглянул на Русова:
- Владыки никому ничего не должны. Скорее всего, планировалось истребление большей части человечества. Только благодаря Трем ликам мир избежал тотального уничтожения. Может быть, в первую очередь Они защитили тех, кто ближе им, а о христианах подумали в последнюю очередь?..
- Не верь ему, Юджин! - пробудилась от оцепенения Джанет, и глаза засверкали зеленым, почти как у Лилит. - Он лжет. Его хозяин издавна известен как Отец лжи.
- Я лгу? - скривил тонкие губы человек в балахоне. - Если бог добр, как вы думаете, то почему уничтожил четверть человечества? Как когда-то наслал на беспомощных людей воды потопа? Если потоп не выдумали потом для острастки.
- Но те люди жили в грехе! - Джанет почти плакала. - И Бог обещал больше не уничтожать род людской.
- Плохо вы знаете Библию, - с усмешкой сказал поклонник Трехликого. - ''Не будет более истребляема всякая плоть водами потопа.'' Это сказано в ''Бытии'', глава девятая, стих одиннадцатый. Про другие способы уничтожения ничего не говорится. Да и стоит ли верить богу? Например, он обещал евреям землю обетованную и что будут его избранным народом. А вместо этого рассеял по земле, а потом истребил половину в Холокосте...
Тут упал свет от распахнутой двери, и появился Брайан с подносом.
- Заждались? - весело спросил он, составляя на стол бутылки и бокалы. Обещал Памеле, что приведу партнеров для игры, а сам пропал. Угощайтесь.
Ловко разлил женщинам сок, плеснул в два бокала виски и разбавил содовой. Русов облегченно вздохнул, от незнакомца в балахоне по телу бегали мурашки. Он отхлебнул виски, не ощутив вкуса. Джанет покосилась, но ничего не сказала. А Брайан сунул руку под столешницу, и перед каждым высветилась сенсорная клавиатура, стол по совместительству служил игровой консолью.
Одновременно снова включился телевизор. В темной пустоте вращался земной шар, с обеих сторон под аккомпанемент тревожной музыки появились знакомые фигуры - нагая Лилит с красной розой и темный воин с обнаженным мечом.
- Надеюсь, вас не замучили вконец теологическим бредом. - Брайан пригубил виски, и Русов расслабился: слава богу, странная беседа осталась позади. - Цель игры простая - господство над миром. Только вам сначала представятся...
Все исчезло, будто выключили свет.
Сердце Русова сжалось, опять сюрпризы. Огляделся: плотная темнота, только кое-где плавали пятна посветлее.
- Джанет, - неуверенно позвал он.
Ответа не получил, но темнота стала бледнеть. Внезапно совсем рассвело.
Он сидел за столом один. Но стол оказался другой, гораздо роскошнее, со столешницей из темно-зеленого камня. В центре стоял серебряный канделябр и на нем горело множество свечей.
Русов ошарашено поглядел направо, потом налево...
Стены красновато отсвечивали и уходили ввысь, кое-где висели картины слишком темные, чтобы их рассмотреть. У стен стояли шкафы, серебристо поблескивая ручками ящиков.
- Где я? - неизвестно у кого спросил Русов.
Тишина. Никогда не слыхал такой тишины.
Потом раздался стук.
Стук доносился спереди, и Русов различил в полумраке дверь. Высокая, тоже из красноватого дерева.
- Кто там? - спросил Русов. Ему стало не по себе: что с ним происходит? Галлюцинация, фокусы проклятого телевизора, или Брайан добавил в виски наркотик? С него станется.
Стук повторился.
Что ж, если это галлюцинация, с ним ничего не случится.
- Войдите, - хмуро сказал Русов.
Пламя свечей затрепетало под порывом холодного ветра, створки дверей распахнулись, и порог переступила женщина. Русов изумленно вскочил, сразу узнал незваную гостью.
На этот раз она не была нагой, зеленая ткань обтекала груди, но в руке была та же красная роза.
- Не ждал? - низкий голос дразнил и шел будто издалека.
- Нет, - пробормотал Русов, чувствуя себя нелепо: разговаривает с трехмерным изображением.