- Здесь деньги. Возьми, в дороге понадобятся.
- Что вы, Грегори... - стал возражать Русов.
- Бери! - В голосе Грегори прозвучал приказ. - Без денег вы далеко не уедете, эта машина жрет уйму бензина. Безопасность Джанет для меня дороже. И запомни, расплачивайтесь только наличными. Если активизируете карточку, вас быстро вычислят.
Русову ничего не оставалось делать, как взять деньги. Потом уложил в карман карты. Грегори с улыбкой смотрел на него и неожиданно похлопал по плечу:
- Маловато мы с тобой виски попили, парень. Как-то быстро все произошло. Но надеюсь, мы еще встретимся. А пока ни мне, ни тебе скучать не придется. Тебе надо довезти Джанет, да и собственную голову в целости. И заодно понять, что делать дальше. Разбираться придется самому, такие в этой игре правила. А я... хочу показать, что кот хотя и старый, но ловить мышей еще может.
Разъезжались согласно плану Грегори. Сначала уезжал он вместе с Болдуином и Филлис. Если за домом наблюдали, то из-за темноты различия могли не заметить и решить, что Грегори возвращается домой с Русовым и Джанет.
- Цзин так просто не проведешь, - хмыкнул Грегори, - но они только едут сюда.
Он подмигнул Русову:
- Похоже, твой приятель Морихеи запудрил им мозги, слишком долго медлили. А теперь о них позабочусь я.
Русов и Джанет отправлялись в путь позднее. Поспешно перегрузили вещи из машины Джанет в серый автомобиль. Сумки пришлось ставить в салон, так как багажник был заполнен канистрами с бензином.
Грегори обнял Джанет на прощание, потом усадил ее, опять сонную, на заднее сиденье, прикрыл пледом, пожал руку Русову.
Болдуин и Филлис попрощались тоже. Они уехали.
Русов сидел, глядя на часы. Через двадцать минут он завел двигатель (тот сумрачно зарычал, словно проснувшийся пес) и выехал из гаража. Фары зажигать не стал. Вскоре пустынные улицы остались позади. За городом Русов включил свет, впереди белела дорога к аэропорту Гринфилд и дальше на запад. Джанет спала, свернувшись под пледом на заднем сиденье. Русов глянул в зеркало заднего вида: красные сполохи все еще озаряли облака над Другим Долом. Перевел взгляд вперед.
В свете фар навстречу неслись снежинки, словно пытаясь преградить ему путь.
9. Джанет
Их путь лежал на запад, к великой североамериканской реке Миссисипи. Там предстояло повернуть и двигаться вдоль ее берегов в сторону Канады... Длинная дорога, извилистая дорога, узкая дорога на глубокий север. Грегори не рекомендовал короткий путь через Детройт.
По прямой до Миссисипи было менее двухсот миль, но из-за Черной зоны, протянувшейся на юго-запад от Чикаго, путь удлинялся втрое. Местами дорога была плохой, и Русову приходилось ехать медленно.
Темно и пустынно было на этой дороге - Русов миновал несколько спящих городков, но не встретил ни одной машины и ни одного человека. Словно непроглядная тьма ночей прошлого, когда люди не знали электрического света, вернулась на Землю. Не в силах бороться с этой темнотой, спали поля, спали города, спала Джанет на заднем сиденье. Только Русов упорно вглядывался в дорогу, да гудел его единственный союзник - мощный мотор.
Темнота отступала перед ними, но не уходила совсем.
На хороших участках Русов увеличивал скорость, на развилках приходилось тормозить. Не везде дорожные указатели поддерживались в хорошем состоянии, и приходилось подолгу вглядывался в карту. Через несколько часов ему стало казаться, что уже целую вечность борется с этой темнотой, и силы были на исходе.
Но темнота не выдержала первой. После широкой реки, тускло блеснувшей под мостом, по небу понемногу разлился серый свет, а потом в зеркале заднего вида Русов снова увидел красное зарево. На этот раз оно возвещало восход солнца.
Наконец показался первый городок, отмеченный на карте Грегори крестиком безопасности. Русов увидел на окраине мотель, получил от сонной хозяйки ключ от номера и подогнал машину к крыльцу. Джанет крепко спала и сонно пробормотала что-то, когда Русов попытался ее разбудить. Пришлось вносить на руках, предварительно открыв входную дверь.
Русов повозился, пока вытаскивал Джанет из автомобиля, но дальше тяжесть ее тела показалась необременительной.
''Натренировался на складе'', - усмехнулся он про себя, укладывая Джанет на широкую кровать.
Потом сходил закрыть машину, запер дверь номера и в замешательстве поглядел на Джанет: не спать же ей одетой? Он встал на колени, снял с ее ног сапожки и носки. Поколебавшись, расстегнул и стянул джинсы. Трусики при этом сбились, и Русов стыдливо их поправил. Ноги у Джанет были длинными и стройными, и Русов залюбовался ими. Спохватившись, стал раздевать дальше. Кофта и блузка потребовали больших ухищрений: пришлось усадить Джанет и, придерживая за плечи, действовать одной рукой. Наконец справился и с этим.
Оставалось откинуть одеяло с другой стороны кровати и перенести туда Джанет.
Уложив девушку, Русов не смог оторвать от нее глаз. На белой простыне розовели в утреннем свете изгибы плеч, слегка лоснился живот, по бедрам словно стекал золотистый мед, а грудь тихо вздымалась и опускалась - упругая, налитая дремлющей жизненной силой. На щеках Джанет вместо прежней бледности появился слабый румянец, а губы приоткрылись, словно она улыбалась чему-то.
Русов почувствовал, как снова пробуждается влечение к ней - и одновременно тревога. Пожалуй, впервые он ощутил всю хрупкость доверившейся ему жизни, всю тяжесть ответственности за нее.
Он заботливо прикрыл Джанет одеялом, задернул шторы, потом разделся и лег с другой стороны кровати. Мелькнувшая напоследок мысль вызвала у него улыбку.
Он впервые лежал в одной постели с Джанет - молодой муж рядом с молодой женой... В следующее мгновение он уже крепко спал.
Проснулся, словно его толкнули. Но в комнате никого не было, только сквозь шторы пробился золотой солнечный луч. Рядом тихо посапывала Джанет. Русов глянул на часы - полдень. Очень хотелось закрыть глаза и уснуть, но вместо этого он встал, пошел в ванную и стал под холодный душ. Нужно было спешить, охотники и так долго медлили. Странно, что так долго. Но теперь охота началась.
Он сходил к машине, отыскал сумку с вещами Джанет и отнес в номер, чтобы ей было во что переодеться. Теперь нужно было раздобыть что-нибудь на завтрак, Русов чувствовал голод. В машине была провизия, но ее следовало приберечь на черный день.
Проблема разрешилась просто, еще раз напомнив Русову, что находится в цивилизованной Америке. Хозяйка сказала, где найти FAST FOOD - ресторанчик с ''быстрой пищей''. Русов проехал пару кварталов и ему даже не пришлось вылезать из машины, два соблазнительно увесистых пакета подали прямо в окошко.
К мотелю вернулся с чувством тревоги, на полчаса оставил Джанет одну. Но в комнате было спокойно, Джанет спала. Разбудить ее оказалось непросто - Русов уже начал беспокоиться. В конце концов она как будто очнулась: двигаясь как сомнамбула, пошла в ванную, вернулась закутанная в полотенце, апатично глянула на еду и вознамерилась лечь опять.
- Одевайся, дорогая, - сказал Русов, отвлекаясь от прожевывания бутерброда. - Надо ехать дальше. Поспишь в машине.
- Но я хочу спать, - по-детски обиженно сказала Джанет, садясь на кровать и с недоумением оглядывая комнату. - Где это я?
Сердце Русова упало: неужели Джанет потеряла память? Он терпеливо сказал:
- Мы едем к твоим друзьям в Канаду. Одевайся, Джанет. Впереди еще долгий путь.
Джанет посидела, надув губы и став похожей на маленькую девочку, которую взбалмошные родители тащат неизвестно куда, потом буркнула:
- Отвернись!
И принялась одеваться, хотя и в замедленном темпе.
До машины дошла сама, но едва устроилась на заднем сиденье, как заснула опять. Русов постарался прогнать тревогу: в конце концов Грегори сказал, что сонливость Джанет продлится около суток.
Он отъехал от мотеля. Пока были в населенных местах, следовало заправить машину. Скоро попалась заправочная станция, а вернее - пункт для зарядки жуков электромобилей. Для машин на бензине была только одна колонка.
Услышав, во сколько ему встали пятьдесят литров синтетического бензина, Русов присвистнул - двадцать тысяч долларов! Да, денежки Грегори придутся кстати.
Опять перед ним была дорога, но теперь освещенная солнцем и приветливая. Часто попадались встречные машины, фермерские домики, иногда проезжал небольшие города. Постепенно небо у горизонта сгустилось в полоску синевы, но она не приближалась, а только ширилась, и Русову стало казаться, что за ней ничего нет: их мир заканчивается, и дальше начинается другой - мир вечной синевы и покоя...
Он понял, что за много миль увидел великую Миссисипи.
Здесь их маршрут сворачивал на север и далее пролегал заброшенными дорогами, отмеченными на картах Грегори пунктиром. Лишь изредка предстояло ехать по автострадам. Видимо, Грегори надеялся, что если кто-то взял их след, то потеряет в этой глуши, у самых границ Черной зоны, накрывшей почти весь Висконсин...
Русов ехал медленно. Дорогой давно не пользовались - местами ее занесло землей, и жухлая от ночных заморозков трава покрывала желтым одеялом от края до края. Несколько раз попадались промоины, но машина была с двумя ведущими мостами, и Русов привычно одолевал препятствия, переключая передачи. Сказывался опыт вождения газика по бездорожью Карельской Автономии.
Слева раскинулась голубая гладь Миссисипи. Видимо, ниже по течению река была подпружена плотиной, потому что казалась необозримой, как море. Кое-где виднелись острова. Голубизна великой реки была холодной, осенней, но не мертвой, как синева Мичигана. Миссисипи жила и несла воды к далекому югу. Над ней вздымались утесы, по скалам карабкались сосны, в небе кружилось несколько птиц.